— Да. И я не смогу побыть с тобой, родная. Только смогу отвезти домой.

— Ничего страшного. Я буду делать уроки. И, — натягиваю улыбку, — не каждый же день нам быть вместе. Это нормально, что у нас есть свои дела.

Мозг посылает эти слова, которые произносят мои губы, но сердцем я хочу сказать не это, а что-то типа: «Мне очень жаль, что нам придётся быть не рядом, потому что я скучаю по тебе каждую минуту, и мне очень нужны твои объятия».

— Наверное, ты права, да.

Ага… права…

Мы поднимаемся на этаж выше. И, дойдя до дверей кабинета географии, останавливаемся, встречая Элизу и Элая. Теперь улыбка становится не натянутой, а радостной, глядя на них. В этой неожиданной паре царит полная любовь и нежность. Как и у нас. Но у них… будто ещё сильнее, нежнее.

Элай смог пережить временный отказ, сопровождающийся ударом по лицу. Блондин знал, что Элиза не сможет долго злиться и думать, потому что знал — благодаря мне, конечно, — что эта любовь точно не для одного. Она совершенно и точно взаимна. Хотя, он в любом случае ждал бы. Ведь кто любит — тот ждёт. Любовь нужно ждать. Однако это не всем подвластно.

И утром первого января Элиза сообщила мне одну новость. Прислала фотографию, на которой Элай лежал на её — внимание! — обнажённой груди. Я в тот момент не смогла долго сдерживать свою радость, потому что она была сильной, и почти сразу разбудила Аарона, чтобы он разделил её со мной.

— Чего кислый? — не колеблясь поинтересовался Элай у друга, на что тот просто махнул рукой, безмолвно говоря «забей».

Элай вопросительно смотрит на меня, молча спрашивая тот же вопрос. И я отвечаю:

— Из-за расписания. Он расстроен, что не сможет успевать работать и готовиться к экзаменам из-за ваших тренировок к матчу.

— Я злой не из-за работы или экзаменов, — внезапно раздаётся голос Аарона, и я вздрагиваю, потому что не думала, что он услышит.

— А из-за чего же тогда?

— Я не смогу проводить много времени с тобой, Лаура. Поэтому я и злюсь, — отвечает он, и у меня пропадает голос.

— Аарон… ты всегда рядом. Всё нормально.

Кажется, что он не расстроен, а встревожен. Да, точно, я разобрала его взгляд. Аарон беспокоится о том, что со мной может что-то произойти пока его не будет рядом.

Разговор больше не продолжался, потому что Элиза умело перевела тему, чувствуя эту напряжённую атмосферу, витающую между нашей компанией. Подруга предложила сегодня вчетвером сходить в кинотеатр или кафе, потому что появился, как она выразилась, весомый повод — они с Элаем стали встречаться. И Элиза загорелась идеей устроить… двойное свидание?

— У нас тренировка до восьми вечера, — перебивает воодушевлённую речь Элай. — Если у Аарона и Лауры получится, и твои родители доверят тебя мне, то мы можем сходить. Но в такое время только ужастики, — парень игриво вздёрнул брови.

Я мысленно поёжилась, но особого виду не подала, чтобы не показаться странной. Хотя, ужастики на многих так влияют, почему мне кажется, что они примут меня за дуру? В последний раз я в кинотеатр ходила в тринадцать лет, на свой день рождения, и то мы с Лили пошли на мультфильм. Кажется, это была «Малефисента».

— Лаура? — спрашивает Аарон, собираясь ориентироваться только на мой ответ. И я в очередной раз поражаюсь тому, что он готов на всё, что захочу я. Аарон ведь будет после тренировки, несомненно уставший, но на это ему, кажется, совсем всё равно. Не всё равно только на меня и мои желания. И отчего-то я чувствую себя неловко…

— Наверное, нет, — быстро отвечаю, смотря на друзей. Если Аарон не думает о себе, то о нём подумаю я.

Друзья кинули на меня расстроенный взгляд, а Аарон изучающий. Кажется, он сейчас пытался понять, почему я отказалась. И, когда его серо-голубые глаза проникли внутрь моих, он прочитал там истину.

— Мы пойдём, — говорит он, и я открываю рот, чтобы возразить, но не успеваю, потому что Элиза уже хлопнула в ладони, говоря при этом: «Вот и отлично, значит спишемся позже».

Я было хотела поговорить с Аароном об этом и попросить отказаться, потому что я правда переживаю за него. Не представляю, как можно уставшим хотеть куда-то идти. Хотя, быть может, для него это будет своего рода отдых?

Хочется надеяться на это.

Я очень не хочу, чтобы он перенапрягал себя.

♡⁠♡⁠♡

Когда я вышла на улицу было уже темно: Бруклин накрыло тёмной облачной пеленой, не было не видно ни луны, ни звёзд, город освещали лишь фонари. Эта атмосфера была весьма страшной, особенно когда мы собираемся в кинотеатр на какой-то ужастик. Поднимаю голову вверх и смотрю, как тонкие ветки деревьев гнутся от тяжёлого, внезапно выпавшего снега.

Я переминаюсь с ноги на ногу, дёргаю коленями, стараясь унять дрожь и холод, проникающий даже под толстый слой одежды. Аарон попросил выйти, однако он всё ещё не приехал.

Мои глаза вечно наблюдают за проходящими людьми, которые куда-то спешат или наоборот — возвращаются домой уставшие. Отвожу взгляд от какой-то женщины на подъезжающую красную машину, из которой через несколько секунд вышел Аарон.

Но он не подошёл ко мне, чтобы, как обычно, поцеловать или обнять. Парень лишь обошёл машину, чтобы открыть мне дверцу. И даже когда я села он не проронил ни слова. И тогда мне стало дурно. Такое бывает крайне редко… даже почти никогда.

— Аарон? — моя интонация такая, будто я назвала не его имя, а спросила: «Что случилось?»

— Да?

— Ты… ну… как себя чувствуешь?

Светлые волосы скользнули на его лицо, когда Аарон опустил голову вниз, почти касаясь лбом руля. Что-то случилось — это точно.

— Хорошо. Чем ты занималась? — он резко переводит тему, и это снова даёт мне понять, что он не хорошо.

— Уроки делала.

— Все сделала?

Я из раза в раз кусала губу, потому что такое напряжение в наших диалогах бывает редко. И я, честно сказать, отвыкла. Забыла.

— Все, — была только сдержанность и резко погасшая улыбка.

И только рёв машины скрасил повисшую тишину.

Во время поездки я получила несколько сообщений от Элизы, которая интересовалась, где мы и как скоро будем. Несколько раз я старалась разговорить Аарона, однако старания не увенчались успехом. Он был всё также не многословен. Мог кивнуть, мог сказать «ага», — не более.

Когда мы приехали, Аарон не терял манеры и открыл мне дверь.

Я прижалась щекой к тёплому шарфу подруги, от которой пахло пряностью и бергамотом. Поздоровалась с Элаем. Парни что-то обсуждали, идя сзади нас, а я всё время старалась хотя бы краем уха уловить их разговор, ведь наверняка Аарон рассказал причину своего поведения. Но из-за громко говорящей подружки это сделать не удалось.

Кинотеатр в Бруклине был большим, но зала было всего два: один — общий, скажем так, второй — для вип-посетителей. Пока парни покупали билеты на какую-то страшилку, мы с Элизой выбирали попкорн.

И, клянусь, мы чуть не устроили драку за вкус попкорна… Я говорила, что бекон вкуснее, чем сладкий, Элиза доказывала обратное. И, если бы не кассирша, сказавшая, что остался только с сыром, не знаю, какое бы решение мы приняли и остались бы вообще целыми.

— Итак, — торжественно начал подошедший к нам Элай. — Проклятие монахини!

Аарон сыграл барабанную дробь во время речи друга.

— Детский сад, — фыркнула Элиза, стараясь показать, что ей вовсе не страшно.

— Посмотрим, как ты будешь жаться ко мне, детка, когда эта чувиха будет просто ходить по коридорам.

— Не буду.

Запомните эти слова!

— А мне кажется, что лучше бы мы сходили завтра на какой-нибудь…

Аарон резко растягивает губы в улыбке и не даёт мне закончить предложение:

— Мультик?

Паразит!

— Фильм! Ну, знаете, комедию, например… или драму, или романтику.

Парни одновременно скривили своё табло, а мы с Элизой также синхронно закатили глаза. Хоть подруга и держалась молодцом — не говорила прямо о своём страхе — но я отчётливо видела, как она частенько подрагивала.