– Выражая восхищение глубокими познаниями профессора Ланке, – лингвист в ответ положил на грудь ладонь и слегка поклонился, благодарно прикрыв глаза, – я всё же всем присутствующим предлагаю сейчас заострить внимание не на исследовании сомнительных феноменов, сколь привлекательными они бы ни представлялись, а на вопросе поиска местонахождения похищенного гражданина Единой Земли – господина Ракеша. Исследовательская часть может быть и отложена до его возвращения в наши ряды.

Ему ответил Арлен:

– Это мудрое замечание. Есть ли у вас, профессор, мнение насчёт того, с чего нам следует начать?

– Безусловно, у нас есть лишь один вариант, откуда можно было бы получить какую-то информацию о его судьбе – и это наша гостья.

– Профессор Ланке, – обратился к тому Арлен. – Сколько может уйти времени на то, чтобы мы смогли как-то допросить вашу подопечную о местонахождении её… сообщника?

Лингвист снова встал:

– И это очень правильный вопрос! Но, я боюсь, за то непродолжительное время…

– Да, профессор, мы поняли. Итак?.. – поторопил его Арлен.

– Итак, за время, отведённое мне для работы, я отметил, с одной стороны, удивительные в своей цепкости когнитивные способности подопытной, что, кстати, ещё более насторожило меня в свете почти полного отсутствия у неё навыков письма – всё это в комплексе наводит на предположение о прохождении ей краткосрочного, но интенсивного подготовительного курса, применение которого имеет смысл в рамках выполнения конкретной исследовательской – ну или же боевой задачи. С другой стороны, я понял, кроме прочего, и то, что главною препоной для получения от подопытной какой-либо полезной информации будет являться вовсе не языковой барьер, а её крайнее несогласие на сотрудничество такого характера.

– Но ведь от этого зависит жизнь гражданина Единой Земли, – напомнил Арлен. Однако, Ланке только выразительно развёл руками и вновь принял сидячее положение. Настала долгая пауза. Члены Совета приглушённым тоном обсуждали что-то между собой, аудитория же нечленораздельно шипела. Верон решил, что это его шанс быть наконец услышанным и встал, но завладеть вниманием он не успел – вновь слово взял господин Арлен, также поднявшийся со своего места:

– Сограждане! Коль уж случилось так, что на Совете, имеющем назначенный уровень секретности, всё же присутствует широкий круг специалистов – я вижу в этом возможность обратиться от лица Совета ко всем, кто находится в этом зале: есть ли у кого-нибудь из вас профессиональный взгляд на то, как технологически мы могли бы отыскать следы нашего друга и соотечественника, а также его похитителей? – он обвёл взглядом аудиторию.

«Проверьте воздушные тепловые трассы!», «Они же летают туда-сюда на своих ионолётах», «На наших ионолётах!», «Можно найти, откуда они взлетают».

Члены совета переглянулись, и профессор Дромон обратился к Секретарю:

– Уважаемый Секретарь! Возможно ли провести такой анализ?

– Безусловно, это было предпринято мной незамедлительно, а также ряд аналогичных процедур, направленных на обработку данных всех регистрируемых мной диапазонов, включая возмущения магнитных полей, гравитационную турбулентность и прочее – но мне не удалось связать траектории летательных аппаратов, присутствовавших в месте крушения, с какими-либо глобальными структурами и отклонениями их показателей: целиком отследить эти траектории не представляется возможным, а обрывочные данные не указали ни на одну из точек схождения векторов возмущений.

Повисла пауза.

«Конечно, они же не по прямой летают, если у них есть мозги!», «Сделал крюк – и всё это бесполезно», «Они могут быть где угодно».

– Что ж, – произнёс профессор Дромон. – Какие трасологические данные удалось получить на месте?

– На земле присутствуют исключительно следы обыкновенной обуви массового производства, – ответил Секретарь. – Судя по рисунку подошвы, она была произведена всего две недели назад – впрочем, даже свободный народ не имеет проблем с тем, чтобы получать её в достаточных количествах.

– Ясно, и тут зацепок нет. Как с биоматериалом?

– Сбор пока не дал результатов. Похититель был очень аккуратен.

«Птицы…» – подумал Верон. – «Если проверить пересекаемые траекториями ионолётов маршруты миграций птиц, проанализировать резкие манёвры стай, сопоставить радиус поиска со средней скоростью, то можно было бы…»

– Господа, – вдруг обратилась ко всем присутствующим Олби, встав со своего места. – Очевидно, что эта шайка своими наглыми действиями и простым маневрированием обвела вокруг пальца нас как целую цивилизацию. При этом весьма развитую в техногенном смысле, прошу вас заметить – и от этого становится ещё неприятнее. Однако, перед нами стоит задача спасения нашего гражданина, великолепного исследователя и талантливого инженера. И его время уходит. Поэтому в ближайшей перспективе нам стоит рассмотреть самый… широкий спектр возможных действий для его спасения.

– Что же вы предлагаете, мисс Олби? – спросил Арлен.

– Очевидно, что, как справедливо заметил профессор Дромон, единственным источником искомой информации для нас является пленённая представительница террористической ячейки…

– С маленьким уточнением – она не говорит, – заметил геолог, задумчиво поглаживая бороду. Некоторое время в зале сохранялась неуверенная тишина. Олби взглянула влево, вправо, будто удивляясь тому, что никто не озвучивает её мыслей, и сказала:

– Да! Ну так давайте же её заставим!

– У вас есть предложения об использовании конкретных… методов? – уточнил профессор Дромон.

– Не-ет, но ведь у меня и не должно их быть? Я – врач, вы – археолог. Каждый занимается своим вопросом – так это работает, верно? Ну так давайте пригласим какого-нибудь… специалиста в профильных вопросах. Если уж сотрудничество на принципах добропорядочности было нашей гостьей отвергнуто – то давайте опираться на другие идеалы.

– Какие такие свои идеалы вы от нас скрывали, доктор Олби? – уточнил Арлен.

Видно было, что Олби, ходившая вокруг да около, не испытывает никакого удовольствия от затронутой ей самой темы.

– Любые! – с вызовом ответила она. – Какие хотите – такие и используйте. Но так, чтобы она соловьём запела, и как можно скорее.

– Доктор Олби, пожалуйста, не заставляйте нас угадывать ваши мысли. Если у Вас есть конкретные предложения – будьте добры их озвучить.

– Мы все – разумные и законопослушные граждане Единой Земли. Мы ничего плохого им не сделали! Так почему мы – и наш гражданин, – должны быть ущемлены в правах, в безопасности… из-за этого отребья?!

– Доктор Олби! – воззвал Арлен.

– Да ради всего благоразумного, что мы как дети малые?! – сорвалась та. – Ну они же нас уничтожат, пока мы тут с вами сопли размазываем по столу! Надо колесовать эту девку – и всё! Ногти ей поотрывать! Ну или вообще, не знаю, отрезать ей… палец! И отрезать по одному, пока они нашего космотехника не вернут на базу!

Взъерошенная от гнева Олби некоторое время ещё простояла, тяжело дыша, а затем медленно опустилась назад в своё кресло. Зал на несколько секунд погрузился в звенящую тишину, а затем вдруг взорвался гвалтом перекрикивавших друг друга людей. Непонятно было, какие эмоции они выражают, но Верон был настолько шокирован озвученным предложением, что даже рта не раскрыл, дабы выразить свои возражения. Впрочем, они всё равно бы не достигли ни одного адресата.

«Они не могут, не имеют права без моего распоряжения… Это мой объект исследований, и закон запрещает какие-либо… Да я сходу выдам с десяток вариантов, как его ионолёт из-под земли достать… У нас же спутники, роботы, компьютер, в конце концов…» – такие мысли роились в голове зоолога, пока вскочивший с места координатор Лахти пытался успокоить аудиторию и призвать её соблюдать тишину. – «Ну ничего. Только они дадут мне слово – я их разнесу! Всё расскажу, что о них думаю… Какие они пустоголовые, напыщенные идиоты. Надо только дождаться…»

Наконец поняв, что координатору требуется помощь, профессор Дромон встал с кресла, и зал незамедлительно притих. Тогда профессор обратился к Олби: