— Я серьёзно беспокоюсь за тебя, поэтому и спрашиваю, что с тобой случилось. Если это тебя касается — значит, и меня тоже, я же тебя люблю. Скажи, я сделаю всё, что смогу.

— Отпусти!.. Супермен нашёлся…— возмутилась Жанна, резко отдёргивая руку.— У отца проблемы на работе. Может, и с деньгами проблемы будут. Сейчас хорошо на шее у родителей сидеть, но вдруг завтра придётся самой себя обеспечивать. Вот и спрашивала тебя, дурня, как ты к самостоятельной жизни готов. Думать уже сейчас нужно. А ты развёл такую панику, что я прям не знаю вообще.

— А про убийство зачем спрашивала?

— Не бери в голову,— усмехнулась Жанна.— Просто тест такой. Самка должна убедиться в способности самца защитить её и потомство. А я тебе, чем не самка? Вот и спросила тебя как осеменителя: готов сражаться или нет?

Глава 39. Вкус к жизни

    На следующем уроке Жанну не покидало чувство, что всё вокруг случается как-то не так. Тяжёлый конец зимы, надоевшая холодная погода, унылая подготовка к ЕГЭ,— решительно всё напрягало и раздражало. Но больше всего злило, что родители что-то скрывают от неё. Она узнала об этом случайно. Отец задержался на работе, такое случалось и раньше, но не очень часто; может, пару раз в год. Жанна уже легла спать, но потом проснулась в туалет и в коридоре услышала из кухни взволнованные голоса родителей. В тот момент она не придала этому значений, просто прошлёпала сонная в уборную, не заметив, как резко при её появлении оборвался разговор. Но на следующий день она заметила, что родители вернулись с работы вместе и оба были чем-то встревожены. Папа иногда заезжал за мамой на работу, но это было нечасто, и Жанна заподозрила, что сегодня они встретились, чтобы поговорить без её присутствия. Она прямо спросила отца за ужином, тот уклончиво сказал, мол, есть проблемы на работе, а мать добавила строго, что это не её дело:

— Есть вещи, которые даже в семейном кругу не обсуждаются,— строго сказала мама.— Ты прекрасно знаешь, что свою банковскую информацию я вам обоим никогда не расскажу, она вас не касается. Так вот у папы похожий случай.

    Жанна кивнула и больше вопросов не задавала, однако ею овладело неугомонное любопытство, которое усиливалось тревогой за отца, который будто бы постарел на несколько лет. Включив «режим детектива», Жанна проанализировала значимые события за последние полгода и пришла к выводу, что проблемы на комбинате начались давно. Две внезапные командировки отца в Москву — явное тому подтверждение. Теперь она искала какой-нибудь новый источник информации, но толком найти ничего не могла. Тогда Жанна решила попробовать подслушать ночные разговоры родителей, но это не принесло ничего, кроме недосыпа и глаз, уставших от чтения под одеялом. Ею всё сильнее овладевала какая-то тоска и раздражительность.

    Сейчас девушка чувствовала стыд из-за того, что сорвалась на Мишу. Она хорошо понимала, что парень ни в чём не виноват, но признаться в своих проблемах никак не могла. Мысли о предстоящем будущем всё никак не покидали её. Она пыталась представить самостоятельную жизнь, чем она станет заниматься, как будет жить отдельно от родителей, но внятной картины никак не получалось. Она была полностью от них зависима, даже сама не работала никогда. В этом отношении тот же Миша был опытнее и самостоятельнее, и это ещё сильнее раздражало. Как и щенячья преданность, с которой он её выслушивал, и спокойствие, с которым переносил оскорбления. «Ну вот что за человек, блин! — думала она.— Вроде и на фиг не нужен, а как-то вот…».

— Жанн, пойдём после школы ко мне? — неожиданно шепнул Миша, прервав её мучительные размышления на уроке.— У меня мама дежурит сегодня.

— У меня месячные пошли,— прошипела она и отвернулась.

— Я просто хочу побыть с тобой, поговорить спокойно.

— Тс!..— шепнула Жанна, опасаясь внимания учителя.— Давай потом.

    Она соврала про месячные непонятно зачем и теперь ругала себя за эту глупость. «Теперь Миша будет думать, что это у неё дурь общеженская, и не воспримет всерьёз. Ну что за жизнь? — думала она.— Почему по-нормальному нельзя, ну куда вот меня несёт?».

    Она осторожно взяла листок и написала: «Хорошо, приду к трём, не злись» и показала встревоженному соседу по парте. Парень улыбнулся и снова уткнулся в свою тетрадь.

    После школы она попросила Мишу её не провожать и поспешила домой почти бегом. Не раздеваясь, схватила поводок и вывела Джека на прогулку. Несмотря на холодную погоду, в воздухе чувствовалось, что весна не за горами. Радостный пёс как угорелый скакал по искрящемуся снегу, и это безудержное собачье веселье как-то смогло отвлечь девушку от гнетущих мыслей. «В конце концов, ничего плохого не произошло,— подумала она,— все проблемы преодолимы, а то, что родители скрывают, можно расследовать самой; так даже интереснее будет. Вот и Мишу привлеку, может, подскажет что-нибудь толковое».

    Миша очень тщательно готовился к приходу возлюбленной. Даже успел приготовить блюдо с претензией на японскую кухню, правда, из подручных материалов. Это была какая-то вариация на тему рамена, состоявшая из «Доширака» и консервированного морского коктейля, заправленного самодельным соусом. На вид вышло так себе, но вкус Жанне понравился, и она не поскупилась на комплименты, добавив в конце:

— Извини, я вела себя, как дура!.. Наверное, просто не выспалась, может, поэтому накопилась раздражительность. На самом деле у меня нет месячных и мы можем пойти покуролесить.

— У тебя их и не должно было быть? — встревожено спросил Миша.— Ну, то есть они не исчезли?

— Всё хорошо, не парься.

— Давай всё-таки не будем,— твёрдо заявил Миша.— Ты права: как мы наедине, всё сразу к сексу сводится, давай просто спокойно поговорим.

— Презервативы не купил, что ли? — ехидно улыбнулась Жанна.

— Ты что, не можешь без брони сарказма? — вопросом на вопрос ответил Миша.— Мы уже вместе, мы сливались в единое целое, а ты всё ёжиком сворачиваешься при каждом удобном случае. Только что извинялась — и вот опять!

    Вместо ответа Жанна встала, шагнула к Мише и, цепко оплетя голову руками, принялась целовать. Спустя минуту ласки прильнула к уху и прошептала:

— Прости, поделать ничего не могу, характер такой, вредный, прямо удержаться не могу, чтобы что-то такое не брякнуть. Вроде не хочу, а само собой получается. Не злись!

— Я не злюсь, просто разговаривать неудобно. Я серьёзно, а ты принимаешь в штыки. Короче, давай, как ты любишь: прям четко по пунктам. Что вот тебя парит, так что прямо спать не дает? Я же серьёзно хочу помочь, ну то есть правда переживаю. Что там у тебя с отцом?

    Жанна вздохнула и, опустившись на табуретку, стала рассказывать о страхах и тревогах последнего месяца. Миша слушал очень внимательно, не перебивая и не сводя глаз с подруги. Когда она закончила, парень сказал:

— Мне кажется, твои родители правы. Есть вещи, которые лучше не знать, так жить спокойнее. Особенно такие вещи, на которые ты повлиять не можешь. Там у твоего отца, скорее всего, какие-то проблемы с рабочим процессом. Может, из-за санкций и падения рубля какие-то компоненты стали недоступны, и производство теперь по швам трещит. Толку от того, что ты знаешь, что отец вот-вот без работы останется? Толку — никакого, только больше переживать будешь, а у тебя ЕГЭ на носу. Вот и не хочет папа тебя отвлекать, я бы тоже так сделал.

— Ты, кстати, ему очень нравишься,— улыбнулась Жанна, взяв парня за руку.— Вы чем-то очень похожи, такие оба спокойные. Но, знаешь, я тоже думала, что ну типа это меня не касается. Но у меня как чутьё какое-то есть, даже объяснить не могу. Какое-то чутьё на несправедливость, на какую-то подлость и подставу. Не знаю даже, как объяснить. Ну вот, например, я почувствовала, что у Ксении Олеговны какая-то тайна есть — а она и правда есть, и связана с несправедливостью. Потом вот почувствовала, что про Лайку не просто так слухи распускают, а со злым умыслом — и ведь не ошиблась же, всё так и получилось. И с папой такое же ощущение, что это всё не просто так, тайна какая-то скрыта. Я, наверное, из-за этого плохо не сплю, хочу докопаться до сути.