— Ну рассказывай,— сказала Елена Андреевна, закрыв за парнем дверь на ключ.— Только давай в темпе: перемена короткая, у нас есть максимум минут десять.
Миша изложил свои сомнения коротко и по существу. Учительница слушала очень внимательно, не перебивая и не задавая вопросов, а когда парень замолчал, сказала серьёзным тоном:
— У неё, скорее всего, месячные не пошли. Ну то есть задержка менструального цикла, девочки всегда от такого очень нервничают. Но вы же правда предохранялись?
— Конечно,— взволнованно кивнул Миша.— Я — всегда, я понимаю.
— Если завтра не повеселеет, надо сделать тест на беременность! — строго сказала Елена Андреевна.— И если, не дай бог, положительный — сразу делать аборт. Если денег негде будет взять — скажи, я лучше кредит возьму на это дело, только чтобы не откладывать. Чтобы и скандала не было и жизнь вам обоим не поломать.
— Но я как бы сказал, что женюсь, если что, буду воспитывать, справимся,— неуверенно начал парень.
— Только аборт, слышишь, без всяких если! — гневно воскликнула Елена Андреевна, хватая парня за плечи.— И себе жизнь перепоганишь, и ей. Знаешь, сколько всего ребёнку надо? А ещё вам самим надо где-то за что-то жить. А учёба? Это ж крест вам обоим на высшем образовании. Даже не думай, слышишь? Даже не думай об этом!
— Хорошо, хорошо, успокойтесь!..— испуганно сказал Миша.— Может, всё обойдется ещё, завтра сделаем тест.
Раздался резкий стук в дверь, и Елена Андреевна, отпустив ученика, поспешила открыть. На пороге стояла завуч Галина Григорьевна, которая строго спросила:
— Что тут происходит, почему вы закрылись? У вас восьмой класс под дверью бесится.
— Всё хорошо, просто проводила воспитательную беседу,— смущённо ответила Лайка.— Но уже закончила, собиралась детей запустить.
— Штифлев, опять что-то натворил? — строго спросила Гидра.
— Нет-нет, я как бы в профилактических целях, ничего серьёзного,— поспешила оправдаться учительница.— Я, так сказать, предупреждаю, чтобы в будущем проблем не было. Миша, можешь идти, я надеюсь, что ты меня понял.
Галина Григорьевна проводила парня настороженным взглядом и тоже вышла из кабинета. Присмиревшие восьмиклассники расселись по своим местам, и Елена Андреевна приступила к уроку.
После разговора она заразилась Мишиной тревогой, и до конца дня у неё буквально всё шло наперекосяк. Елена Андреевна мучительно думала, как помочь своим ученикам, представляла возможный разговор с родителями и даже самый худший вариант, при котором о ситуации узнает школьное начальство. В итоге она так задумалась, что на выходе из школы поскользнулась, упала и больно ударилась о ступеньки крыльца. В довершении несчастий при ударе порвала перчатку и повредила «змейку» на сапоге. И если перчатку можно было зашить самой или в крайнем случае обойтись без неё, то «змейка» на сапожках потребует замены.
«Вот, блин, опять траты незапланированные,— думала про себя страдалица, осторожно ковыляя в детский сад так, чтобы сапог не спадал с ноги.— Да вдобавок ещё не в чем завтра в школу идти: в ремонт сегодня уже не попаду, и так задержалась. Ботики осенние одеть? — но в них холодно, блин. Ладно, добегу, делать нечего, а вот денег жалко, да…».
Она тут же вспомнила, как днём порывалась взять кредит Жанне на аборт и горько усмехнулась. «Нашлась меценатка-благодетельница, в дырявых сапогах!..». Она забрала Катю из детского сада и направилась домой, не заходя в магазин. Дочка канючила о покупке «киндер-сюрприза», но Лена сказала твердое материнское «нет»:
— Тётя Ксюша уже в магазине была, она пряники купила, тебе их хватит на сладкое,— добавила она, прочитав SMS от подруги.— Пошли быстрей домой, а то холодно.
— Но я «киндер» хочу, там игрушка, я не хочу пряники! — продолжала канючить девочка, но мать не обращала на это внимания.
Ксения встретила их на пороге в каком-то непривычно радостном расположении духа. Взглянув на Лену, она сходу определила одну из причин её кислой физиономии и сразу предложила решение:
— Приветик, ты из-за сапога, что ли, так расстроилась? Не переживай, мне завтра ко второму уроку, я перед школой забегу в ремонт. Думаю, к вечеру починят.
— Нет, я не только из-за этого,— хмуро сказала Лена.— Катя, иди в комнату, тебе сейчас тетя Ксюша мультики включит, а потом ей надо со мной поговорить.
Через десять минут, сидя на кухне, Лена уже подробно рассказывала о своей тревоге за учеников. Ксения отреагировала на удивление спокойно:
— Там ничего нет, я уверена. Жанна крайне ответственно ко всему относится, и уж наверняка пьёт противозачаточные. Ни за что не поверю, что она допустила близость, полагаясь только на презерватив. Я бы никогда так не сделала, в этом мы с нею похожи.
— А зачем она тогда всё это затеяла? — смущённо спросила Лена.— Бросить его хочет?
— Да проверяет просто, как тот себя поведёт,— отмахнулась Ксения.— Просто делает грубовато, вот парень и запереживал. Хочешь, я с ней поговорю завтра, она меня уважает и, думаю, прислушается к словам.
— Будет замечательно, только поосторожней. Кстати, а ты-то отчего такая весёлая, прямо цветёшь? Что-то случилось?
— Да, я как раз и хотела тебе рассказать, но решила сперва выслушать! — воскликнула Ксения.— Очень хорошее случилось. Мой Мастер в Москву возвращается. Письмо написал, очень хочет меня увидеть!
Глава 38. Страх одиночества
— И что теперь? — спросила Лена.— Он приедет сюда?
— Думаю, нет. Я к нему поеду,— ответила Ксения.— Он денег пришлёт, если понадобится. Но я хотела бы сама справиться. Я так счастлива! Очень соскучилась, мне очень его не хватало.
— А потом? Ты вернёшься?
— Ещё не знаю. Наверное, нет, он тут жить не захочет.
— Так вот и бросишь работу, посреди учебного года? — встревожилась Лена.
— Ну а что тут поделаешь? До лета отпуск не дадут, а я уже не могу ждать,— мечтательно улыбнулась Ксения.— Это трудно передать, но я правда по верёвкам соскучилась. Даже по ночам иногда снились…
— Но, может быть, всё-таки подумаете? — навязчиво спросила Лена.— У нас тут квартиры очень дешёвые, можно домик купить у реки, природа красивая. Подальше от шумной Москвы, экология, все дела.
— И химкомбинат до кучи,— ехидно улыбнулась Ксения.— Я не знаю, как дальше будет. Он написал, что многое понял, что поездка была очень плодотворной, что соскучился по мне. Но я не знаю, что у него в голове, будем ли мы вместе в итоге или нет.
— То есть он не хочет на тебе жениться? — встревоженно спросила Лена.
— Мы не говорили об этом. Вообще как-то об этом не заморачивались. Он всё время в формате свободного поиска, в научной работе, в экспедициях своих. Я для него — только часть жизни, но не вся жизнь. Мы не сможем жить по привычным схемам типа дом-семья-работа; это нечто совсем другое.
— Но детей-то ты хочешь? — не унималась Лена.— Куда же без детей, тем более возраст у тебя, потом гораздо тяжелее будет.
— Ох, Ленка, ну ты и противоречивая дама,— улыбнулась Ксения.— Пять минут назад за аборты агитировала, а теперь вот рожать меня призываешь. Ещё скажи «часики тикают» и про зайку с лужайкой.
— Ну я против случайной беременности высказывалась, в школе тем более. У тебя же другая история. Вы взрослые, умные, с образованием. Тут уж самое время детей заводить. Все так делают, это нормально. Ладно ещё, когда дети карьере мешают, если ты балерина или спортсменка, но ты-то — птица свободная. Пойдёшь здесь в декрет, и все дела.
— Дело не в этом,— улыбнулась Ксения.— А в том, что это должен быть осознанный выбор обоих. Ребёнок должен прийти в прекрасный и уютный мир, созданный двумя людьми. Это прежде всего результат нашего согласия, а мы даже толком не жили вместе. Одно дело любовь и страсть, а другое — обычный совместный быт. Посуда, бельё, занятия. Даже режим сна, в конце концов. К этому нужно привыкнуть, и только потом о детях думать.
