— Котёнки тут вывелись, играется с ними,— поясняла Ольга Владимировна.— Хочет одного с собой в город утащить, да я вот не разрешаю.
— Правильно, нам Сёмы хватит, пусть у тебя живут,— согласилась Лена.— Спасибо, мам, что приглядываешь за ней.
— Ты давай там не рассиживайся, посматривай кругом, пока молодая,— сурово напомнила мать.— А то, как я, до века одна останешься. Только с женатыми не путайся, это всегда не к добру.
Напоминание матери заставило снова полезть в пучину сайта знакомств. Вариантов там было множество. После обновленной фотографии, которую напоследок помогла сделать Ксения, обращения типа «привет, как дела?» поступали десятками, но почти все были из неблизких мест и ни к чему, кроме похабной переписки и предложений обменяться эротическими фото, не вели. Было несколько откровенных разводов с просьбой сообщить данные банковской карты, но Лена на такое не велась. Потыкавшись впустую около часа, она забросила это дело и снова стала смотреть кино, где у героев всегда получалось жить хорошо и красиво.
На следующей неделе ей всё сильнее стало бросаться в глаза унылое настроение Миши. После того как Жанна от него пересела и они явно перестали общаться, парень выглядел очень угрюмо. Отличница тоже, похоже, была не слишком весела, но умела лучше скрывать свои чувства, у парня же снова все переживания были налицо. Лена подумывала как-то вмешаться, но потом отбросила эту идею. Ничем хорошим подобные разговоры не кончаются, они ведь уже пробовали… Первая любовь быстротечна и непостоянна, детки потрахались и разбежались. Обошлось без беременности — и то хорошо.
Её больше беспокоила учёба Миши: парня явно стоило подбодрить, чтобы он из-за своей апатии не упустил свои перспективы. Лена всё раздумывала, как это лучше сделать. И решила спокойно поговорить как-нибудь после уроков.
Пока дочери не было дома, она приходила в школу пораньше. Выходя в обычное время, без захода в садик получала себе лишние пятнадцать минут. Обычно в это время просто сидела в кабинете, проверяла тетради или занималась другими ежедневными мелочами. В ту пятницу всё было как раньше. Лена просидела в кабинете минут десять и вдруг вспомнила, что вчера после уроков дежурные случайно раскололи пластиковое ведёрко, в котором она ополаскивала тряпку для доски. Теперь на доске проступили противные меловые разводы, а вот вытереть возможности не было. Елена Андреевна решила сходить на первый этаж и выклянчить у уборщиц ведро на время, а уж завтра захватить из дому что-нибудь подходящее.
Она спускалась по лестнице со второго этажа, когда вдруг услышала истошный крик, доносившийся от центрального входа:
— Бендеровка! Ах ты сучка сраная! Я тебя прибью, зараза! Вот я тебе, пизда малолетняя!.. Ах ты, пусти!
Лена бросилась вниз по лестнице и увидела невероятную картину. У входа в школу, размахивая шваброй, бесновалась вахтёрша Любовь Прокофьевна. Сзади её за локти ухватил Миша Штифлев, не пуская к чему-то лежащему на полу. Собравшихся окружала толпа школьников, в основном младшеклашек и их родителей, которые обычно помогали детям переобуваться в вестибюле. Елена Андреевна бросилась вперёд и увидела в центре толпы Жанну, которая, ползая на карачках, собирала с полу какие-то разбросанные листы. Вахтёрша, никого не стесняясь, продолжала орать матом и пыталась огреть ученицу шваброй. Елена Андреевна не раздумывая ухватила орудие труда уборщиц и с трудом вырвала его из рук бдительной охранницы.
— Пусти, дура, пусти, ты чего вообще?! — продолжала верещать бабка, переключившись теперь на Мишу.— Охрана, охрана! Полиция! Полиция, в полицию звоните! Террористы, террористы тут!
— Успокойтесь! — закричала Лена, стараясь перекричать Любовь Прокофьевну.— Успокойтесь немедленно! Скажите, что происходит? Михаил, отпусти её!
Миша послушно разжал руки и отшатнулся назад, пытаясь скрыться в толпе от гнева вахтёрши. Это не помогло, ученики тут же расступились, и все четверо остались в свободном от людей кругу.
— Елена Андреевна, вы куда же это смотрите! — снова завелась бабка.— У вас в классе бендеровцы за Майдан агитируют, хотят страну порушить, а вы сидите и еблом щёлкаете. На пожилую женщину напали, а вы помогаете им! Я звоню директору и в полицию! Что же такое делается, а?..
Она схватила с полу швабру и поспешила куда-то в свою подсобку. Елена Андреевна, всё ещё слабо понимающая, что происходит, нагнулась и машинально подняла с полу один из листов. Это оказалась листовка, призывающая 26 марта выйти в областном центре на площадь Революции для участия в согласованном митинге по борьбе с коррупцией. В углу листка красовалась надпись «Фонд борьбы с коррупцией», а так же ссылка на фильм «Он вам не Димон». Учительница тут же всё поняла и, резко схватив за руку Ивову, гневно воскликнула:
— Ну-ка, быстро пошли со мной!
— Ой! Куда? — возмутилась отличница, но Лена её не слушала.
Быстро двигаясь к лестнице, она бросила через плечо:
— Штифлев, собери эти бумажки и быстро в мой кабинет!
В помещении уже рассаживались семиклассники, у которых должен был быть урок. Елена Андреевна попросила их всех выйти на пять минут, дождалась, пока их догонит Миша, и поспешно закрыла дверь на ключ. Жанна тем временем спокойно уселась за первую парту и со скучающим видом уставилась в окно. Только сейчас Елена Андреевна заметила у неё на лбу огромную шишку, переходящую в продолговатую ссадину над левой бровью.
— Жанна, ты что, с ума сошла? Что ты себе позволяешь, кто тебе эти листовки дал? — торопливо заговорила учительница.— Ты понимаешь, что это всем аукнется, это полный… кошмар.
— Мне уже аукнулось,— зло оскалилась Жанна.— Ебанутая Пулемётчица меня шваброй огрела.
— Ты должна срочно идти домой,— так же быстро затараторила Лена.— Миша, ты тоже! Заберите эти листовки и до понедельника в школу — ни ногой! Директора с Галиной Григорьевной ещё нет, с Любовью Прокофьевной я всё улажу сама. Главное — быстро хватайте вещи, и бегом! Хорошо, что куртки не сдали в гардероб,— это удачно,— так давайте быстренько! Я вас выведу.
— Я никуда не пойду,— твёрдо заявила Жанна.— Я пришла в свою школу, и мне незачем трусливо бегать от сумасшедших старух. Пусть приезжает полиция, я напишу заявление о нападении с нанесением телесных повреждений. Может, у меня сотрясение даже. Пусть разбираются. Миша, ты будешь свидетелем?
— Я не… не знаю,— рассеянно заговорил Миша.— Жанна, ну я же тебе говорил!.. Ну зачем, ну плохо же кончится… это то, что…
— Слюнтяй,— зло процедила девушка и сплюнула на пол.— Трусливый слюнтяй, «как бы чего не вышло…»!
— Заткнись! — рявкнула Лена.— Из-за твоей дурости проблемы теперь у всех. Миша, забирай эти листы и быстро иди домой, я сама с ней разберусь. Давай, я сейчас быстренько кабинет открою и тебя выпущу…
Она быстро шагнула к выходу и буквально вытолкнула парня в коридор, а затем поспешно захлопнула дверь и повернулась к отличнице:
— Ты понимаешь, что тебя за такие выходки к ЕГЭ не допустят?
— За какие такие? — ощетинилась девушка.— В каком законе написано, что призыв к согласованному митингу должен караться чем-либо? Ну скажите, где это есть?
— Ну…
В этот момент дверь содрогнулась от строгого стука, и наполненный металлом голос Гидры произнёс:
— Елена Андреевна, немедленно откройте!
— Ну, блин…— сокрушённо воскликнула учительница и поспешила к двери.
В коридоре стояла Галина Григорьевна в сопровождении Миши, окружённая кольцом из любопытных семиклассников. Завуч, смерив Елену Андреевну недобрым взглядом, коротко распорядилась:
— Соберите срочно одиннадцатые классы, оба — и «А», и «Б», отведите всех в актовый зал. Там сейчас будет внеплановый классный час. Это очень важно, поторопитесь. А ты, Ивова, иди за мной.
Жанна нехотя поднялась с места и двинулась к выходу. Елена Андреевна оглянулась, не зная, что ей делать с кабинетом и семиклассниками. Гидра поймала её взгляд и сказала:
