Лу Чуньду согласно кивнул и дополнил:
– Он не знает своего места, а судя по тому, что делает, возомнил себя главнее всех.
– Если это настолько порочный человек, то как Журавли до сих пор существуют? Такие, как он, стремятся разорить все отцовское имущество как можно быстрее, – нахмурился Вэнь Шаньяо. – Неужели Хэй Дао кто-то поддерживает?
– Неизвестно, но он не выглядит как хитрый человек, – признался Юй Чжу. – Однако его поступки… не знаю, кто еще принес столько горя, как Хэй Дао.
Вэнь Шаньяо вздохнул, не удержавшись от мысленного вопроса: «И это еще секту Вэньи считают жестокой? Не помню, чтобы мы разоряли школы».
– С таким рвением он может спокойно попросить Байсу Лу подвинуться, – осторожно произнес Юй Чжу.
– Может, но тогда ему придется разговаривать лично с главой клана или госпожой Бао, и от разговора с последней он навряд ли останется в живых.
Львицу действительно лучше не злить, особенно какому-то павлину из школы Черного Журавля.
С каждой минутой воздух становился тяжелее, слабый поток темной ци витал над головой, и, сколько бы Юй Чжу ни менял амулетов, лучше не становилось.
– Прошу меня простить, но этой ночью вам навряд ли удастся поспать. Школа осквернена кровью людей, и за стенами рыщут гуй16. У меня не хватает сил их изгнать.
В ответ на это Лу Чуньду поднялся на ноги, бросив через плечо, прежде чем покинуть комнату:
– Сидите здесь.
Спустя пару минут за стенами послышалась тихая мелодия, и темная ци заметно ослабла.
– У твоего шифу доброе сердце.
– Правда? – растерянно ответил Вэнь Шаньяо. – Впервые замечаю.
Он заварил чай, отдал пиалу Юй Чжу и сел рядом.
– Братец Юй, как ты познакомился с братцем Ди?
– Случайно, но теперь мне кажется, что сама судьба свела нас вместе в тот день. Ляньи раньше состоял в школе Черного Журавля, и познакомились мы с ним на охоте. Зацепились языками, а после стали встречаться на улицах Хаубаня, – признался Юй Чжу с теплой улыбкой. – Ему приходилось трудно среди Журавлей – полукровок там не особо любят, а он еще и выделяется среди людей.
Невольно заклинатель протянул руку, бережно смахнув с лица полукровки несколько прядей.
Верно, если Шэнь Лэйбао еще мог сойти за человека, то внешность Ди Ляньи сразу бросается в глаза. Видимо, он перенял большую часть демонической сущности. А ведь люди до сих пор обходят стороной полукровок, боясь быть ими съеденными.
– Братцу повезло встретить такого друга.
– Я тоже так думаю, – улыбнулся Юй Чжу. – Кроме вас, он единственный, кто помог мне. Я не спас свою школу, так спасу хотя бы Ляньи.
Оставив Юй Чжу, Вэнь Шаньяо подошел к двери, чуть приоткрыл ее и взглянул на наполненный тенями двор. На самом верху крыши стояла фигура в белом, которая неторопливо перебирала струны гуциня, и из-под ее пальцев сыпались белоснежные лепестки. Стоило им коснуться гуй, как те исчезали вместе с темной ци. Вся земля была наполнена лепестками, словно где-то опала яблоня и ветер донес ее цветы до школы.
Музыка звучала до самого рассвета. Вэнь Шаньяо успел за это время вздремнуть, но проснулся тут же, стоило Лу Чуньду войти в комнату.
– Я очистил школу от темной ци. Больше тут гуй не появятся.
– Я… я не знаю, как вас благодарить, младший мастер Лу…
– Не стоит, – прервал его тот. – Если ты готов, то нам пора ехать. Сколько осталось до деревни Сянляо?
– Дня три.
– Так долго… я не думаю, что смогу оставить Ляньи на шесть дней, – встревоженно произнес Юй Чжу.
Демон встряхнул рукавом, и оттуда выпали несколько горошин, обратились в человечков и обступили своего хозяина.
– Присмотрите за полукровкой.
Доу послушно закивали, а после взобрались на кровать к Ди Ляньи и расселись на его груди. Вэнь Шаньяо решил промолчать – может, Доу и могли что-то принести, но с трудом верилось, что они способны позаботиться о человеке, пусть тот и без сознания.
Покинув школу Яшмового Дерева, заклинатели провели в пути еще три дня, на этот раз останавливаясь на ночлег под открытым небом. Спал только Вэнь Шаньяо, и то несколько часов, пока Лу Чуньду не надоедало находиться на одном месте. Настроение у первого было хуже некуда: едва не засыпая в седле, он мысленно ненавидел своего шифу и это слабое тело, мечтая переступить третью ступень и перестать чувствовать усталость и необходимость спать. К счастью, благодаря рогам оленя, которые наполнены ци, ему не придется ждать ужасные пятнадцать лет. Уложится в пару месяцев, взяв вторую ступень, а еще через полгода уже и третью. Вдобавок он носил на руке браслет из рога, что позволял ци спокойно обволакивать ядро.
Чем ближе они подъезжали к деревне Сянляо, тем чаще замечали безымянные могилы: одни были совсем свежие, другие же поросли высокой травой. Все же смертность среди полукровок была высокой, и не только из-за того, что кого-то выследили и избили до полусмерти. Некоторые дети от особо сильных демонов рождались с нестабильной ци, да настолько, что буквально сгорали в первые часы жизни. Иногда смерть наступала в уже сознательном возрасте: полукровкам требовались годы, чтобы научиться соблюдать равновесие внутри себя, иначе жди такую же мучительную смерть, как у госпожи Бао.
– Спешимся здесь, – произнес Вэнь Шаньяо, спрыгнув с коня.
Юй Чжу с сомнением взглянул на Лу Чуньду, но тот беспрекословно пошел за своим учеником, и Вэнь Шаньяо отчасти пожалел, что поблизости нет никакой ловушки. Завести туда Демона было бы проще простого.
Пройдя несколько ли, они остановились у дерева, изогнувшегося подобно арке. Вэнь Шаньяо начертил в воздухе знак и первым прошел под деревом, почувствовав легкое покалывание на лице.
День тут же сменила ночь, но темно не было: сверху лился рыжий свет от сотни фонарей, которые, подобно гирляндам, висели между деревьями. А на самом верху, под кронами, расположилась деревня Сянляо с навесными мостами, улицами и площадями. Дома, хоть и деревянные, ничуть не уступали по своему великолепию домам из столицы, тут и там вздымались пагоды, пронзая шпилями ночное небо. У Вэнь Шаньяо от одной мысли, что придется туда взобраться, задрожали ноги.
Юй Чжу ахнул, не удержавшись от вопроса:
– Как много людей проживает в этой деревне?
– Больше сотни, и почти все они – полукровки, – ответил Вэнь Шаньяо, подойдя к единственной лестнице наверх. – Наденьте маски, без них вас не пустят.
Рядом с лестницей стоял громадный стенд, на котором висели десятки различных масок, начиная от безобидно улыбающихся лиц и заканчивая скалящимися, с острыми клыками. Вэнь Шаньяо выбрал самую неприметную и ступил на лестницу, произнеся:
– Никому не говорите свои имена, даже когда обращаетесь друг к другу. В деревне также могут быть люди из Общины слухов, а они только рады продать информацию о вас подороже.
Заклинатели поднялись на самый верх и оказались на одной из улиц деревни, заставленной по обеим сторонам лавками и магазинами с редкими травами, лечебными камнями, водой из источников, различными частями органов и костями. Прохожие и продавцы – все без исключения – облачились в маски, отчего невозможно было узнать, человек перед тобой или полукровка.
Помня деревню Сянляо наизусть, Вэнь Шаньяо повел своих спутников по проверенным продавцам. За селезенку зуву с них потребовали печень дафэна, Лу Чуньду же отдал сердце, заставив продавца потерять дар речи. И так везде: Демон даже не пытался торговаться, переплачивая за лекарства и буквально разбрасываясь ценными компонентами. Вэнь Шаньяо в какой-то момент подумал, что тот вытащит из сумки самого Хаоса, обменяв его на тысячелетний женьшень. А ведь этот скромный ученик подготовил несколько печатей на случай, если у Лу Чуньду и вовсе с обменом не задастся.
– Шифу, откуда у вас все это? – спросил Вэнь Шаньяо, когда Демон отдал за последний ингредиент чешую самого цинлуна.
– Думаешь, глава будет экономить на собственной семье? Пришлось открыть запасы, которых никто не касался несколько столетий. Хоть сейчас они пригодились.
