– Что за дело? Ты на охоту идешь?

– Нет, это не охота… скорее расследование, и нам бы понадобилась помощь…

Вэнь Шаньяо склонил голову, устало помассировав точку между бровями, и прямо спросил:

– Надеюсь, это не связано с рынком демонических зверей?

– Дагэ уже приходил к тебе? – удивился Вай Сянцзы. – Мне казалось, я его опередил…

– Он не приходил, но что-то я не сомневался, что он решится сходить в то место, – покачал головой Вэнь Шаньяо. – Идем, не будем стоять под дождем.

Вай Сянцзы послушно закивал, подобно верному псу зашагав следом, только вот к нему Вэнь Шаньяо не испытывал такого же жуткого раздражения, как к его брату.

Зайдя в ближайшую беседку, Вэнь Шаньяо отряхнул подол одежд, смотря, как Вай Сянцзы от нетерпения едва ли не притоптывает. И откуда в нем столько энергии?

– В общем, – выпалил он, когда Вэнь Шаньяо приготовился слушать, – дагэ подозревает, что яйца манов подкинули, и хочет сходить на рынок демонических зверей и проверить, так ли это. Может, у нас получится выйти на след и поймать того человека, пока он от клана только пепел не оставил.

– Клан наверняка уже этим занимается.

– Я то же самое дагэ сказал, но его это не успокоило. Все же лица заклинателей Байсу Лу многие в городе знают и могут что-то утаить. А мы замаскируемся и под видом обычных покупателей войдем внутрь.

– И зачем вам третий человек?

– Разыграем спектакль с госпожой и ее слугами. Дагэ эта затея не очень понравилась, но он сказал, что если найду того, кто согласится, то возьмет меня с собой.

«А ты доверчивый идиот», – мысленно вздохнул Вэнь Шаньяо.

– Вы узнали, где находится рынок?

Вай Сянцзы так яростно закивал головой, что та чуть не отлетела.

– Он открывается в час Хай¹⁰, так что у нас еще есть время подготовиться.

Из-за непогоды Вэнь Шаньяо еще не спускался в город на этой неделе, так что мог себе позволить развлечься. Вдобавок ему самому было интересно, верны ли его подозрения насчет одного человека.

– Хорошо.

Будь у Вай Сянцзы хвост, он бы завилял им от радости.

– Тогда встречаемся в час Сюй¹¹ у восточного склона. Оденься побогаче, чтобы тебя сразу приняли за знатную госпожу, но мастерам и своему шифу ничего не говори!

– Тогда и ты не говори, что взял меня. Сам же знаешь, что твой дагэ меня недолюбливает, – заметил Вэнь Шаньяо, нарочно тяжело вздохнув.

– У него сложный характер, – признался тот. – С отцом они еще ладят, а с моей матушкой практически не пересекаются…

– Невзлюбили друг друга?

– Нет, не скажу… мы для него чужие. Пришли девять лет назад, а за несколько лет до этого умерла его мама… будь я на месте дагэ, мне бы и самому такое не понравилось.

– И ты все равно пытаешься с ним поладить?

– Мы все же семья, как говорит мама, – слабо улыбнулся Вай Сянцзы, почесав затылок. – Мне нравится эта семья, и я хочу быть ее частью.

– Поэтому согласился отправиться на юг? – догадался Вэнь Шаньяо.

– Отчасти и поэтому, да и самому хотелось посмотреть на земли, на которых круглый год почти нет снега. Впервые так далеко от дома, да еще и с дагэ и бофу; и страшно, и так захватывающе!

– Я тоже очень далеко от дома, – вырвалось у Вэнь Шаньяо, и его улыбка стала отчасти печальной.

– Наверное, скучаешь по родителям? – догадался Вай Сянцзы.

– Нет, они давно умерли, так что я их практически не помню.

– Ох… мой настоящий отец тоже умер. Мама не говорила, как это произошло, не любит, когда я у нее спрашиваю. Наверное, вышел на охоту и сам стал добычей. Я был слишком маленьким, чтобы его помнить.

– Как ты оказался в Ганшане? – внезапно спросил Вэнь Шаньяо.

Вай Сянцзы ненадолго задумался.

– Мне было шесть или семь, так что я не очень хорошо помню… Мы жили в деревне, которой покровительствовал дух, и демоны обходили нас стороной. Кажется, одна из зим выдалась ужасно холодной и суровой, и демоны начали по ночам поедать местных, и тогда же мимо проходили заклинатели из Ганшаня. Моя мама слегла из-за простуды, а никто не решался выйти за пределы деревни, чтобы того же зайца поймать. Ну я и рискнул, а по пути встретил главу Ганшаня… после привел его к маме, и само все получилось.

– Они влюбились?

– Скорее нашли общий язык, а потом уже… да, наверное, полюбили друг друга, даже обручились через пару лет. Я рад, что мама нашла себе такого человека, как глава Ганшаня: она всегда все делала в одиночку и не просила помощи, порой даже другим помогала в тяжелые времена. Всегда удивлялся, откуда в ней столько сил, – с улыбкой признался Вай Сянцзы. – Я бы хотел, чтобы дагэ узнал ее лучше, но…

– Может, еще не время?

– Наверное… О, кажется, дождь закончился, – оживился Вай Сянцзы, перегнувшись через перила беседки и протянув руку. – И правда закончился! Ладно, я побежал к дагэ, пока он сам никуда не ушел!

Махнув на прощанье, он убежал, скользя по грязи и мокрой траве.

– Глупый, – без тени злобы произнес Вэнь Шаньяо.

Дойдя до сыхэюаня, он закрылся в своей комнате и достал спрятанную одежду. Она отличалась от одеяния служанки: ткань была дорогой, с легкой полупрозрачной вуалью, на которой сяннюй вышили золотых рыб, серебряные звезды и бутоны лотоса. Больше всего Вэнь Шаньяо провозился с волосами, которые слегка вились, отчего выпрямить их было трудно, особенно уложить в сложную прическу, закрепив ее громоздкими шпильками с цветами и спускающимися цепочками. Когда же с волосами он наконец закончил, то взял в руки кисточку и, обмакнув ее в краску, аккуратно нарисовал слегка заостренные брови, губы, цветом подобные вишне, и цветок хуадяня из киновари на лбу.

Спустя какое-то время в отражении Вэнь Шаньяо увидел прекрасную госпожу, чья улыбка была похожа на дуновение теплого ветерка, а глаза выбивали почву из-под ног. В таком обличье его не то что северный пес не узнает – Лу Чуньду не сразу поймет, кто перед ним.

Съев напоследок ягоду шэтоу, Вэнь Шаньяо вышел на улицу, где моросил дождик, взяв украшенный пионами зонт. Испортить прическу и макияж, которыми занимался несколько часов, не хотелось, как и поскользнуться на траве. Так что идти пришлось с особой осторожностью, придерживая подол платья.

Над головой раздался клекот, и на ближайшую ветку уселся сокол, склонив голову при виде Вэнь Шаньяо, словно пытаясь понять, где он его раньше видел. У указателя рядом с тропой в одиночестве стоял Вай Сянцзы, который, заметив приближающегося Вэнь Шаньяо, невольно раскрыл рот и некоторое время молча смотрел на него.

– Ши Фэнми не солгал… Ты точно не дух искусителя?

– Будь я духом искусителя, не пошел бы в клан, – улыбнулся тот.

– Даже голос…

– Сянцзы, – отвлек его подошедший Лэн Шуан, что вел под уздцы двух лошадей. – Кто это?

Он замялся, однако Вэнь Шаньяо с улыбкой поклонился:

– Скромная ученица второй группы – Сяо-эр. Надеюсь, господа заклинатели позаботятся обо мне.

– Сяо-эр вызвалась нам помочь, – подыграл Вай Сянцзы.

Лэн Шуан нахмурился, окинув Вэнь Шаньяо быстрым взглядом, и затем кивнул:

– Поедете вместе.

Одновременно выдохнув, они сели на лошадь, которая неторопливо пошла за Лэн Шуаном, качая головой при каждом шаге. Спуск хоть и был долгим, но это определенно лучше, чем идти пешком по грязи и лужам, и если бы не подсвечивающие дорогу фонари, то можно было нечаянно свернуть в овраг.

Спустившись к городу, они спешились, Лэн Шуан бросил Вай Сянцзы какую-то мазь, которую тот аккуратно нанес на лицо, и отличительные знаки Ганшаня пропали. Вэнь Шаньяо узнал ее – мазь на время скрывала татуировки из виду, давая заклинателям затеряться в толпе. Вдобавок Лэн Шуан использовал капли, которые на пару часов придали их глазам темный оттенок. Как ягоды шэтоу, что меняли голос.

– Идемте, ярмарка скоро откроется.

Укрывшись под зонтом, Вэнь Шаньяо неторопливо зашагал за братьями, в свете ночных фонарей рассматривая их одежду. Не он один подготовился: Лэны наконец сбросили свои ужасно теплые и темные одежды Ганшаня, однако от кожаных нагрудников и наручей не отказались. На поясах висели безымянные и ничем не выделяющиеся мечи, отчего со стороны и вправду можно было подумать, что двое верных стражников сопровождают свою госпожу на ночной прогулке.