В бессонницу Господи, сделай, как мне нужно, а не так, как мне хочется. Гляжу на мир… Сомкнул я крепко очи… Что есть мечта? Заветный идеал? Я их напрасно в юности искал… Огни играют непросветной ночи. Здесь настоящее – как плоский монитор, И перед ним – ты мелкая частица. И потому тебе уже давно не спится. С самим с собой вступаешь в разговор. Здесь будущее – прошлого провал… В себя опять приходишь понемногу… Каким он будет, новый идеал? И стоит ли к нему искать дорогу? Январь 2015 «Мы не рабы, рабы не мы…» Мы не рабы, рабы не мы, Рабы немы… Нами и нам народные слуги Создали тюрьмы и белые вьюги… Бланки мандатов, печать государства… Благословенно народное царство! В кране бесплатно сочится вода… Счастье – бесплатно… Бесплатно – беда… Не удалось цену повысить Сопротивления нашей жизни… Мы не рабы, рабы не мы, Рабы немы… 11 января 1988. 20 век На рубеже комедии и драмы, Как часовой, безмолвствуют слова… И как незавершённая глава — Остаток дней… И сжатость телеграммы… Не промолчать… И не сказать мне более, И уж не выучить язык другой, Немым не быть под огненной дугой, Не изменить души теченье волею… Я снова говорю: пока! Во взгляде сфинкса боль и жалость. Как сдержана моя строка, Так невоздержанной душа осталась. Весна, 1988 Душа И каждый день спешит оставить в ней Печальный след в тени ночной заката, В ней дремлет то, что рождено когда-то И отуманено началом новых дней. Она легка – едва касаясь тела, Она бежит докучливых забот. В ней голос вечный сдержанно поёт, В дыханье вдохновение живёт, И муза окрылиться не успела. Кто скажет мне наверно, не она ли Вместилище для грусти и печали? Не для того ли всё она впитала, Чтоб мир не ведал нового начала? 1999–2000 Год обезьяны Закончен праздник – новогодний бал, Развешаны по стенам обезьяньи маски, Шуты стирают грима краски, Чтобы в толпе никто их не узнал. В весёлом шуме умолкает речь, Прошла беседа, не было изъянов… Вновь торжествует тихо обезьяна, Плетя незримо тайны новых встреч. В тех встречах новых – хитрая игра, Возможное сомнений и соблазнов, Порок ещё не ведом и не назван, Не обозначен росчерком пера. Но обезьяне сладок тот соблазн — Искус в плену неведомых событий И образы рождённые открытий Для рук, для губ и для лукавых глаз. И то, что было названо – любовь, В плену томлений новых и блаженства Терзает душу обезьяне вновь И дарит обезьяне совершенство. 25 января 2004. «Горшок стоит. И обожгли его не боги…»
Горшок стоит. И обожгли его не боги. Но мой земной намечен божествами путь. И по нему со мной пройдут немногие, Чтобы страдать и просто отдохнуть… Всех дней тоску и боль перенимая, Последний узреваю я предел. И, кажется, чего-то не желаю… И, кажется, я что-то не успел. 1 сентября 2022 «Проходят дни. Печаль сладка…» Проходят дни. Печаль сладка. Мечты, как сны, мелькают мимо. Рассудок смотрит свысока, Как мечется душа незримо, Вобрав беду и радость дней. О, сколько в ней эпох сменилось! Но только в кротости своей Прощать она не научилась. 2023 Другу Поциенко Владимиру, морскому офицеру Молодость уходит незаметно — Так стихает в море ураган… Не вернёшь волнующего лета, Был матрос, стал бравый капитан… Мы хотели – будем капитаны, Мы мечтали – дальние моря… За кормой остались океаны, На кокардах блещут якоря. Ум спокоен, сердце не трепещет, Киль пронзает ярую волну, Но как часто знойным летним вечером Тяжело томиться одному. Впереди – диковинные страны, Позади – знакомые моря, Но седеют быстро капитаны, И проходит молодость моя… 27 февраля 1982 «С годами прожитыми мы…» С годами прожитыми мы Скупей на чувства, в мыслях строже. И в сердце поздняя любовь Порывов юности дороже. Всё в ней – как с белого листа, Приносит то, что неизбежно. Она, как первый снег, чиста, В душе – последняя надежда. Её сберечь – напрасный труд. Нет недостатка и излишка. Вдруг понимаешь – дни бегут, Остаток дней – лишь передышка. 1983, 2022 |
