Надя обвинила меня, мою семью в смерти своей матери. И в каком-то смысле она имела на это право. Вознесенские хотели нашей смерти, и, к сожалению, мать Нади стала для них сопутствующим ущербом. После их смерти мы отдалились друг от друга и разговаривали только тогда, когда этого требовал случай. Как сейчас. Я была удивлена, что она вообще была здесь, на моей свадьбе. Должно быть, отец притащил её.

— Надя, — я попыталась скрыть все те подавленные чувства, которые охватили меня при виде ее, и наклонилась, предлагая ей руку.

Она помешкала всего несколько секунд, прежде чем принять её и вылезти.

— Надя? — глубокий голос Андрея раздался у меня за спиной. — Что ты там делаешь? Я думал, ты ушла после церемонии?

Он подошел к ней и осмотрел в поисках травм.

Шоколадно-карие глаза Нади нашли глаза отца, и она ободряюще улыбнулась.

— Я как раз собиралась уходить, когда произошел взрыв, — она перекинула свои русые волосы через плечо, наклонившись к дверце. — Увидела, как эту малышку тащили на улицу несколько этих ублюдков. Я понятия не имела, кто она, кто её родители, поэтому спрятала её здесь, пока всё не уляжется.

Из люка высунулось прекрасное лицо Теодоры, её изумрудные глаза блестели от слез, а лицо было красным.

Как только Алессандро заметил её, он сразу же вскочил с дивана и бросился к ней, заключив в крепкие объятия.

— La mia bambina! Stai bene? Sei ferito? Ero cosi preoccupato per te, principessa.²¹

— Padre!

Теодора вскрикнула и зарылась лицом в его шею, обвив его тело своими конечностями, как маленькая обезьянка.

Алессандро водил рукой вверх и вниз по ее спине, целуя волосы и шепча успокаивающие слова по-итальянски.

Винченцо подошел и вырвал её из объятий Алессандро, несмотря на протесты отца, после чего крепко обнял, поцеловал в лоб и закрыл глаза.

— Per Dio, non farlo di nuovo Teodora. Ero cosi spaventato per te.²²

Я заметила за семьей Де Лук такую особенность: всякий раз, когда происходило что-то стрессовое, все они, казалось, возвращались к своему родному языку. Хорошо, что я свободно владела итальянским, иначе никогда бы не поняла, о чем они, черт возьми, говорили.

Алессандро наклонился к ней и поцеловал в щеку, его лицо было полно любви и нежности.

— Отведи её к матери. Сейчас же. Не спускай глаз ни с неё, ни с Люциана, слышишь меня? Они оба стали мишенями во время этого атаки. Я не хочу больше рисковать их безопасностью, — сказал Алессандро Винченцо, глядя на него суровым взглядом.

— Si, Padre.

Винченцо немедленно развернулся, в спешке покидая комнату. Алессандро повернулся к Наде, протягивая руку.

— Я не могу выразить тебе свою благодарность за спасение моей дочери, за то, что ты уберегла. Если тебе что-нибудь понадобится, семья Де Лука всегда придет на помощь, — он почтительно поклонился, поднес её руку к губам и поцеловал тыльную сторону.

Надя покраснела, ее оливковая кожа стала свекольно-красной. Мне было сложно её винить. Несмотря на возраст, Алессандро был в прекрасной форме и являлся одним из самых красивых мужчин, которых я когда-либо встречала. Очевидно, в их семье были хорошие гены.

— На самом деле ничего особенного. Уверена, любой другой на моем месте поступил бы так же.

Губы Алессандро дрогнули.

— Сомневаюсь.

Дверь в кабинет моего отца открылась, и ввалились несколько человек, неся трупы наших врагов. Всего двадцать семь человек. Неплохо, учитывая, что нас застали врасплох. Отец указал на пустое пространство в центре комнаты, и тела были небрежно брошены в указанном им месте.

Все они были одеты в одинаковую одежду. Черные рубашки с длинными рукавами, черные брюки, черные ботинки, черные перчатки и черная балаклава на голове.

— Разденьте их, — приказал отец.

Мужчины раздели их до трусов.

После раздевания было легко определить, какой они национальности. Это, а также тот факт, что чернила на их коже были весьма красноречивыми. Они были мексиканско-итальянского происхождения, а это означало, что за нападением должен был стоять Неро.

Мой отец зарычал от гнева, явно придя к тому же выводу, что и я. В отчаянии он пнул одно из тел.

— Свяжитесь с нашими знакомыми в полиции Лас-Вегаса и попросите их прогнать отпечатки пальцев по базе данных. Мне нужны имена, адреса, всё, что вы сможете найти на этих ублюдков. После этого, незаметно избавьтесь от их тел.

Люди моего отца действовали как единое целое, подняли безжизненные тела и направились к двери. Но что-то всё равно было не так. Что-то грызло меня, мой разум. И если я не разберусь с этим в ближайшее время, то выйду из себя.

Ну, не то чтобы я в себе сейчас…

Я подошла к куче окровавленной одежды, доставшейся нам от нападавших, и начала её перебирать.

— Это всё? — спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Что всё? — Александр придвинулся ко мне, изучая груду одежды.

— Это всё, что у них было с собой? Где их оружие?

— Оружие? — Стефано насмешливо хмыкнул. — Какое оружие? Всё, что я видел, — это ножи и несколько посредственных пистолетов.

Все в комнате кивнули в знак согласия, что только еще больше сбило меня с толку. Я нахмурила брови, пока мой разум продолжал работать. Отец почувствовал мое замешательство и подошел, чтобы присоединиться к нам с Александром.

— В чем дело, dochka?

Я попытался взять свои мысли под контроль. В чём и правда было дело? Что-то. Что-то было не так. Я упускала… что-то.

— Если бы ты планировал напасть не на одного врага, а на двух, отправил ли бы ты своих людей в бой с кучей ножей и несколькими дерьмовыми пистолетами?

Отец сузил глаза.

— Конечно, нет.

— Нет. Ты бы так не сделал. Ты отправил бы их с самым лучшим оружием, обеспечив им победу.

Отец кивнул, словно это было очевидным утверждением.

— Так… почему Неро не сделал этого?

В комнате воцарилась тишина, а мой вопрос так и повис в воздухе. Зачем Неро посылать своих людей в атаку, когда у нас серьезное превосходство в вооружении? В этом не было никакого, блять, смысла.

— Может, Неро просто идиот? — спросил Лукьян, пожав плечами.

— Может, Неро и идиот, но даже он не стал бы посылать своих людей в бой без соответствующего вооружения, — вмешался Алессандро.

— И все же он поступил именно так. Если только…

— Если только что? — спросил Николай.

И тут всё встало на свои места.

— Если только… у него не было выбора.

Мой отец и Александр нахмурились, переваривая мои слова. Прямо в этот момент, стоя бок о бок с почти одинаковым выражением на лицах, они были воплощением отца и сына.

Брови моего отца взлетели вверх до линии роста волос, на лице появилось выражение удивления, которое быстро переросло в гнев.

— Проверь товар, — рявкнул он.

Александр мгновенно отреагировал, не теряя времени, вышел из комнаты и вернулся через несколько минут, и по выражению его лица было очевидно, что нам не понравится то, что он скажет.

— Всё пропало. Всё, что мы упаковали и приготовили для Де Лук, исчезло, — он покачал головой, его губы сжались в злобную гримасу. — Эти ублюдки даже обчистили наш арсенал.

Мой отец уставился на него, чистая ярость волнами исходила от него. Гнев разливался по его венам, заставляя его сжать кулаки и стиснуть зубы. Он хрустнул шеей вправо, потом влево, и расправил плечи.

О нет.

Он взревел во всю мощь своих легких, ударив кулаками по столу раз, два, три раза. Древесина треснула под безжалостным давлением, что, казалось, только еще больше разозлило его. После, он засунул руки под стол и подбросил его в воздух, отправив в полет через всю комнату в припадке ярости. Люди разбежались, чтобы не попасть под то, что осталось от его очень дорогого письменного стола.

— Pogodi, ya do nih escho, blyat’ doberus’! — прорычал он.

— Подождите, они всё забрали? — спросил я Александра.