Дмитрий рассмеялся, его большое тело затряслось на стуле.

— Da, — кивнул он головой. — Но это еще не всё. Видишь ли, у меня небольшие проблемы с гневом. Моя жена говорила, что я похож на разъяренного быка. Готовый напасть при малейшей провокации. Когда люди угрожают моей семье, я вижу только красный цвет. Всё, что я чувствую, — это ярость. Все, чего я хочу, — это мести. Меня называют Мясником Братвы, потому что я не только зарублю тебя, но и всю твою гребанную семью. Я разорву их всех в клочья за чужие грехи, и у меня не будет с этим никаких проблем. Потому что, как я уже сказал, когда моей семье угрожают, я вижу только… красное.

Дмитрий грациозно поднялся, застегивая пиджак. Он подошел и встал прямо перед ребенком. Это была маленькая девочка. Она вздрогнула и попыталась увернуться, когда Дмитрий поднял руку и начал медленно гладить ее по волосам.

— Не трогай её! — прорычал Мигель. — Отпусти её! Она не имеет к этому никакого отношения!

Мигель еще сильнее задергался в своих путах, отчаянно пытаясь вырваться.

Дмитрий повернул голову к Мигелю; его голубые глаза горели пламенем.

— О, но она имеет отношение, — прошипел Дмитрий, продолжая гладить ее волосы, пока говорил с Мигелем. — Неужели ты всерьез думал, что можешь прийти за моей единственной дочерью, моей плотью и кровью, и это не повлечет за собой никаких последствий?

Дмитрий усмехнулся и схватил маленькую девочку сзади за шею, заставив ее вскрикнуть от боли.

— Ах ты, урод! Остановись! — Мигель снова попыталась вырваться, но бесполезно.

— Почему? Ты пытался сделать моей дочери гораздо хуже. Почему я должен был избавлять твою дочь от боли, когда ты не собирался делать то же самое для моей?

— Потому что она всего лишь ребёнок! — взмолился Мигель.

— Илиана — ребенок! МОЙ РЕБЁНОК! — прорычал Дмитрий, дрожа от ярости. — Неважно, десять ей лет или сто. Она всегда будет моим ребенком! А ты пытался отнять ее у меня. Пытался причинить ей боль! Если бы у нее не было охраны, тебе бы это удалось.

Девочка начала безудержно рыдать, пытаясь освободиться от железной хватки Дмитрия. Две женщины и мужчина в ужасе смотрели, как Дмитрий грубо обращается с девочкой.

Мигель судорожно оглядывал комнату, его карие глаза перебегали с одного человека на другого в поисках чего-нибудь, что могло бы ему помочь.

Александр, Николай и Лукьян стояли, сцепив руки за спиной, с бесстрастными лицами. Если он и ждал от них помощи, то не получил ее.

Мигель опустил голову в знак поражения.

— Чего ты хочешь?

Дмитрий улыбнулся и отпустил девочку. Она тут же прижалась к женщинам, стоявшим рядом с ней, пытаясь спрятаться. Он сел обратно на свое место напротив Мигеля, его глаза возбужденно сверкали.

— У тебя есть два варианта. Первый — ты рассказываешь мне всё, что знаешь. Я хочу знать всё. Почему вы пытались похитить Илиану, что вы планировали с ней сделать, когда она окажется у вас, всё, черт возьми. Сделай это, и я подарю твоей семье быструю и безболезненную смерть.

А? Обычно, когда люди сотрудничали, их наградой была не смерть. Если только смерть не была лучшим вариантом?

Мигель нахмурился.

— Почему их смерть должна побудить меня рассказать тебе то, что ты хочешь знать?

На лице Дмитрия появилась злобная улыбка.

— Второй вариант. Если ты не заговоришь, я продам твоих сестер в секс-рабство.

Мигель побледнел, все краски сошли с его лица.

— Я сохраню тебе жизнь, чтобы ты каждый день знал, что мужчины оскверняют тех, кого ты любишь. Твоего брата я пущу в подпольные бои. Возможно, он сможет заработать мне немного денег, — пожал плечами Дмитрий. — А потом, когда ты не сможешь больше выносить это, я продам и тебя. Так что твое тело будет так же сломано, как и твой разум.

Ахуеть. Этот мужчина был чертовски безжалостен! Заметка для себя: никогда не обижать Илиану.

— Лично я не занимаюсь торговлей кожей, — продолжил Дмитрий. — А вот крестный отец Илианы — да. Возможно, ты слышал о нем… Михаил Васильев.

Если это вообще возможно, лицо Мигеля стало еще бледнее, и я не мог его винить. Коза Ностра не занимается торговлей кожей, но мы знаем всех, кто этим занимается.

Михаил Васильев был из тех, кого люди видят в ночных кошмарах. К нему обращаются, если хотят купить или продать женщину. Или даже мужчин, если вы этого желаете. Ходят слухи, что он предпочитает сначала ломать девушек, прежде чем выставлять их на продажу. И делает он это совершенно безжалостно. Винченцо сказал мне, что однажды слышал, будто Михаил так сильно избил одну женщину, что она покончила с собой. Перерезала себе вены банкой из-под газировки.

Слезы брызнули из глаз Мигеля, когда он посмотрел на свою семью.

— Пожалуйста, — умолял он. — Отпусти их, и я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать. Клянусь.

— Net, — покачал головой Дмитрий. — Здесь нет сценария, в котором твоя семья по итогу выживает. Ты преследовал мою семью, теперь я буду преследовать твою, — женщины начали громко всхлипывать при этих словах Дмитрия. — Единственный выбор, который ты можешь сделать, — это то, как умрет твоя семья: быстро или медленно и мучительно. И я могу гарантировать тебе, что Михаил сделает это мучительно.

Мигель подался вперед, вся борьба в нем испарилась. Его глаза пробежались по семье, в них было столько сожаления и печали. Я на сто процентов знал, как бы я поступил в его ситуации. Я бы ни за что не позволил продать Илиану в сексуальное рабство.

Дмитрий начал постукивать ногой, его терпение иссякало.

— Решай. Немедленно, — огрызнулся он, сузив глаза.

— Первый вариант, — сказал Мигель, его голос был едва громче шепота.

Дмитрий улыбнулся, взмахнув запястьем. Лукьян и Николай схватили цепи, удерживавшие пленников вместе, и повели их тем же путем, которым они пришли. Мигель с грустью смотрел, как они покидают комнату.

Дмитрий наклонился вперед, уперся локтями в колени и посмотрел на Мигеля.

— Почему вы пытались похитить Илиану?

— Потому что Неро приказал нам это сделать.

Я, блять, так и знал. Этот старый говнюк Гамбино пытался украсть мою невесту! Мне потребовалось всё, чтобы не броситься через всю комнату и не выпытать у него больше информации. Я сжал кулаки по бокам, решив оставаться на месте и сохранять самообладание.

Дмитрий сузил глаза.

— Зачем? Зачем она ему нужна?

— Чтобы ты не вмешивался.

— Вмешиваться во что?

— В войну с Де Луками. Он не хочет, чтобы ты помогал им, вооружал их своим оружием. Он хочет, чтобы вы убрались к чертовой матери и занимались своими делами. Он планировал оставить её у себя и угрожать ее жизни, если ты вмешаешься.

— Это была огромная ошибка. Выступив против нее, он нажил себе еще одного врага.

— Ты и так был врагом. В ту секунду, когда ты согласился объединить свою семью с Де Луками, ты стал его врагом.

Дмитрий поджал губы и постучал пальцем по ноге. Его брови опустились в задумчивости, пока он обдумывал слова Мигеля.

— Почему Лос-Зетас помогают ему? Твой босс — что, их новая сучка?

Мигель сузил глаза и сжал челюсти.

— Мой босс — ничья не сучка, — огрызнулся он.

Дмитрий ударил его в ответ. Голова Мигеля дернулась в сторону от силы удара.

— Следи за своим тоном. Отвечай на мой вопрос.

Мигель провел языком по кровоточащим губам, глаза горели от ярости.

— Я не знаю.

— Не знаешь? — медленно повторил Дмитрий.

— Да, не знаю. Наш командир, Хуан, просто сказал нам, что мы должны выполнять приказы Неро.

— И ты не подумал спросить, почему?

Мигель посмотрел на него с таким лицом типа «ты серьезно?».

— Ты не ставишь под сомнение приказы Хуана. Он говорит тебе что-то сделать, и ты это делаешь. Будешь задавать вопросы — получишь пулю в лоб.

Дмитрий поджал губы, изучая его.

— Почему у Неро такая неприязнь к моей семье? Я сильно сомневаюсь, что все это дерьмо происходит из-за того, что мой отец украл его девушку почти тридцать лет назад.