Домой вернулась, накрутив себя так, что от обиды за себя хотелось рыдать. Никакие уговоры не помогали. Здравый смысл не желал брать верх. Обманывать себя не получалось, Марк мне нравится. Вот так. На самом деле. Влюбилась с первого взгляда. Впервые испытывала подобное чувство – и что? Мне больно.

Шагая по комнате из угла в угол, стараюсь сосредоточиться на мыслях о проекте, но ничего не получается. Переодеваюсь в пижаму и заваливаюсь на постель. Несмотря на состояние, сон накрывает моментально. Мне снился он. Улыбался, шутил. А потом вдруг пропал, и я долго его искала, плакала, звала – так и проснулась с мокрыми от слез глазами.

Вот так тебе и надо, Лерочка. Пищала моя и без того низкая самооценка. Получится ли её реанимировать когда-нибудь? Она же почти при смерти. Сдохла бы уже, что ли, и не беспокоила понапрасну. Только жизнь портит.

«Ну зачем мне сейчас это все?» – простонала я в подушку.

А времени-то сколько? Подскакиваю. На часах полдевятого! Проспала! Ужас какой! Мне конец. Забыла будильник завести. Вот растяпа. Пока жалела себя вчера, обо всем позабыла.

Сборы заняли десять минут. Бежала до метро – волосы назад. Из лифта выскочила раскрасневшаяся и лохматая. Влетела в приемную, до одури напугала нашу силиконовую красавицу, поздоровалась, не притормаживая.

Замираю у двери Марка. Как стыдно. Время – начало десятого. Пятнадцать минут, которые могут стоить мне работы. Бесценные пятнадцать минут.

– Входи! Я слышал, как ты бежала по офису. Все слышали!

Его голос звучит ровно, невозможно угадать настроение. Спрятаться не получится. Открываю дверь, вхожу, понуро опустив голову.

– Доброе утро, Валерия.

Приглаживая волосы, поднимаю виноватый взгляд.

– Доброе утро, Марк Леонидович, – говорю полушепотом на выдохе и обмираю.

В кресле для посетителей восседает вчерашний хам. С самодовольной улыбкой он проходится по моей фигуре придирчивым взглядом.

– Опоздала, значит, – голос Лукьяненко отдает холодком, отчего я вжимаю голову в плечи.

До меня очень быстро доходит вся серьёзность ситуации. Я не просто опоздала – я подвела своего босса, принизила в глазах этого самого Лекса. Руки моментально холодеют, лицо начинает бледнеть. Смотря в глаза своему начальнику, я почти не дышу. Видимо, моя реакция очень впечатляет его. Он удивленно моргает и подается вперед.

– Иди к себе. И впредь постарайся не опаздывать, – голос звучит совершенно спокойно.

Я молча киваю и скрываюсь за дверями своего кабинета.

Валерьянки мне, кто-нибудь.

Стою, прижавшись спиной к двери. Руки сотрясает мелкой дрожью. Нужно успокоиться, выровнять дыхание и собраться с мыслями. В голове хаос. Как теперь на глаза боссу показаться? Придется опять весь день сидеть в кабинете.

За дверями тихо. Они там что, в молчанку решили поиграть? Приложила ухо к деревянной поверхности, прислушалась.

– Знаешь, Марк, никогда не понимал этого твоего пристрастия к благотворительности. Если хотел девчонке помочь, предложил бы что-то простенькое. К примеру, стены перекрасить. У тебя тут тоска смертная. Хотя по мне – для неё это тоже слишком…

– Алекс, ты суешь нос не в своё дело. Что тебе Леонид Валерьевич поручил? Проверить, как дела продвигаются? Могу отчеты скинуть. Поставки, финансы, договоры…

– Злишься? Ну что так? Мы ж с тобой со школьной скамьи плечо к плечу. Лука! Это же я. Забыл, как клятву верности давали друг другу?

– Это было давно. Детские забавы. Леш, давай начистоту. Я тебе не рад. И нос в мои дела совать не позволю. Ждешь, когда упаду в глазах нашего благодетеля? Не дождёшься.

– Да. Обидно. Не доверяешь. Слушай тогда, что скажу. Имя Элис о чём-то говорит?

Я прижалась к двери всем телом.

– Продолжай, – в голосе Марка послышались стальные нотки.

– Так вот. Твоя бывшая связалась с папочкой и слезно рассказала, как ты её, бедняжку, бросил… всё в подробностях.

– Я чего-то в этом роде ожидал, – усмехнулся мужчина.

Я услышала, как он поднялся и прошелся по кабинету.

– Это не самое интересное, – произнес друг детства и замолчал, будто чего-то выжидая. Не дождавшись от собеседника реакции, он громко вздохнул. – Она беременна! Ты понимаешь, чем это тебе это грозит?

Марк промолчал. А мне почему-то захотелось разрыдаться. Ну вот и приехали. Принц-то наш – король, да еще с королевой и наследником. Ну а чего я ожидала? Он взрослый, не мальчик. Красивый, богатый. Женщина должна быть, глупо предполагать, что он коротал дни и ночи в одиночестве. Отлипнув от двери, подошла к своему рабочему месту и уселась на мягкий стул.

На столе лежало моё сокровище – новенький пк с таким внутренним содержимым, что позавидовала бы самая состоятельная девочка с курса. Такого ни у кого в нашей группе уж точно не было. Я положила руку на прохладный корпус. Счастье получилось каким-то неискренним. Обманывать себя выходило плохо. Как же не вовремя эти чувства. Ой, как же я влипла.

Распахнув пк, запустила нужную программу. Машинально подключила графический планшет и взяла в руку ручку. Первый час работа вообще не ладилась, но терпение и труд всегда дают положительный результат. Спустя еще час мои душевные терзания поутихли, и я увлеклась. Картинки в голове рождались сами собой. Набросав море вариантов для оформления фасада АЗС, я тут же распечатала всё это и принялась изучать, на ходу внося изменения. Не заметила, как перебралась на пол.

Разложив образцы вокруг себя, присела на корточки. Передвигаясь на согнутых ногах с одним карандашом в зубах, вторым в волосах и третьим за ухом, старательно делала пометки и зарисовки. Подбирая оттенки и варианты палитры.

Переживая, что так и не получилось узнать у босса, есть ли у него особые пожелания, и расспросить о его предпочтениях, принимала решения сама. Если его что-то не устроит, то внесем правки позже. Может, и поговорить удастся на днях, когда он остынет. Общаться всё же придётся.

Ближе к обеду начала кружиться голова. Это и понятно, во рту с утра и маковой росинки не было. Усевшись прямо на пол, прижала ноги к животу. Сокрушённо опустив голову на колени, поняла, что просто не дотяну до вечера, если хотя бы что-то не съем.

В таком виде меня и застаёт мой начальник. Пребывая в состоянии глубокой печали и почти в обмороке от голода, я не замечаю, как он входит.

– Очень интересно, – окинув придирчивым взглядом беспорядок, который я устроила на полу, задумчиво тянет он, при этом почесывая подбородок.

Вскидывая голову, я испуганно смотрю на него, ожидая дальнейших комментариев, но он молчит.

– Я сейчас всё уберу.

– Не стоит. Если тебе так удобно, оставляй. Зайди ко мне. Сейчас. Дело есть. – Он хмурится и уходит.

Марк был расстроен. То ли всё ещё злился на меня за опоздание, то ли не радовался новостям, которые принёс Лекс.

Я медленно поднимаюсь с пола и плетусь следом. Ругать будет? Или, может, лишит части заработка? Догадки сменяются одна дугой, и всё не в мою пользу.

Вхожу. У стола босса стоит молодой мужчина. Увидев меня, он сконфуженно опускает глаза. Всматриваясь в его лицо, стараюсь сообразить, откуда он мне знаком, но вспомнить не получается. В его руках мой старенький ноутбук. Я округляю глаза.

– Извините, – негромко произносит незнакомец, потупившись. – Я обратился в сервис. Мне сказали, ремонт будет стоить дороже, чем эта модель продаётся в магазине. Если вас устроит, то я возмещу стоимость наличными. И… – Подняв на меня глаза, он виновато опускает их опять. – Я вас не заметил, прошу простить меня за неосторожность.

До меня медленно доходит смысл происходящего. С утра даже не спохватилась, что со стола пропал мой старичок. Значит, его в ремонт носили.

– А почему… Постой. Это же ты меня у лифта толкнул, – наконец вспоминаю я. И, ткнув в него пальцем, свожу брови к переносице.

– Еще раз прошу простить. Если можно, оставьте мне счет вашей карты, я сегодня же переведу сумму на покупку подобной модели.