– Да. И у нас есть один день, чтобы осмотреть Рио- де- Жанейро. Вставай, время еще детское, – Генри поднялся с постели, нащупал выключатель и включил свет. Лучи люстры под потолком ослепили на секунду. Повстанец закрылся рукой.

Оба оделись, вышли из отеля и пешком направились в ресторан. Это было маленькое приключение, ведь ни Генри, ни Мэри понятия не имели, где в городе ресторан. Приходилось спрашивать у прохожих, поворачивать не туда, обходить. И вот, наконец, конечная цель. Капитан учтиво отодвинул стул, чтобы девушка могла сесть. Сам он устроился напротив и открыл меню. Невидимая игла кольнула его в затылок. Офицер огляделся. Это чувство опасности. Еще укол. Генри, чтобы не смущать подругу, закрылся меню, а сам осматривал окружающую обстановку. Ничего необычного. Официанты, посетители, блюда, свечи. Но чутье никогда не давало сбой. Ему он верил больше, чем словам друзей и своим собственным глазам. Оно выработалось за годы службы, вскормленное опытом и адреналином. И ни разу не подвело капитана. Укол вновь поразил его затылок. Но здесь никого нет, подумал Генри. Похоже, у всего бывают сбои в работе.

Как ни в чем не бывало, мятежник продолжил смотреть ассортимент, вызвав негодование Мэри своим долгим вниманием к меню. Укол повторился вместе с приходом официанта. Рука метнулась к кобуре, которой не было.

– Все нормально? – девушку удивило поведение повстанца.

– Да, искал в кармане чаевые, – нашелся, что ответить Генри.

У официанта заблестели глаза.

Ужин был бы великолепным, если бы не чутье, не дававшее покоя. Даже за время прогулки офицер не смог от него избавиться. Капитан осматривал крыши зданий, надеясь обнаружить невидимую угрозу, но ничего не смог.

Вот они возвратились в номер. Вот на замок закрылась дверь. Он почувствовал нежное прикосновение девушки. Теперь тепло ее тела. Звон жетонов, улетевших на пол. И больше никакого чувства опасности.

По лицу Вайлда провела рука, на секунду вернув его в реальность. Как приятно вновь ощутить прикосновение любимой девушки. Стоп…слишком шершавая. Это…перчатка! Капитан резко открыл глаза и увидел перед собой лицо Станислава Заречного. Лучшего разведчика ОПЗМ. Его действия никто не мог предсказать, но они всегда шли согласно какому- то замыслу. Повстанец схватил руку гостя, но услышал звук натягиваемой тетивы.

– А я тут не один, – расплываясь в улыбке, сказал Станислав.

Из теней вышли еще три человека в масках с красным смотровым бронестеклом, протягивающимся вдоль места расположения глаз. Пожалуй, единственная яркая деталь на фоне черной формы. В руках луки. Странная компания Станислава. Не раз их приходилось видеть за годы войны. К нему подослали убийц.

– Что тебе нужно? – и тут повстанец неожиданно понял, – где она?!

– Тише, тише. С твоей симпатичной подругой все хорошо, – разведчик отошел в сторону. Мэри сидела на стуле, ее связали по рукам и ногам, а заодно заткнули рот, – немного старомодно, но действует.

Капитан бросился на одного из Василисков, уводя левую руку с луком, а правую выворачивая. Апперкот опрокинул солдата. Оружие легло в руку. Но не успел Генри нажать на курок, как перед дулом возник Станислав. Тупой удар луком в лицо. Оружие выпало. Тетива сдавила шею. Бросок и мятежник уже на полу. Двое Василисков подняли его и скрутили руки.

– Капитан, я пришел не убить тебя. Я лишь посланник, – ОПЗМовец достал из сумки небольшой планшет и поставил его на стол. Он замигал, а через секунду появился Константин, вернее, его изображение, ведь по экрану то и дело проходила рябь.

– Что тебе известно о моем воскрешающем луче? – начал владыка.

– Практически ничего, – ответил повстанец. Глаза его наполнялись кровью.

– Повстанцы украли мой луч! Тебе должно быть что- то известно, ведь ты один из командующих, – и не только. Филатов нашел следы именно Вайлда. Может, он просто исполнитель, а за всем этим стоит что- то крупное. Нужно разузнать.

– Простым солдатам мало что говорят, – Генри хотел позлить Константина, чтобы хоть как- то отыграться, но о луче он, правда, не знал. Странно, что повстанцы именно украли луч. И не просветили его. История очень странная.

– Думаю, ты не осознал сложившейся ситуации. Пусть о луче тебе ничего и не известно, но эти данные наверняка есть в штабе Армии Освобождения. Принеси мне их.

Генри лишь фыркнул.

– Если ты откажешься – она умрет. Если сообщишь друзьям – она умрет. Если подведешь меня – она умрет. Отправляйся немедленно. Станислав даст тебе передатчик, позволяющий напрямую со мной связываться. Сообщай мне обо всем, что найдешь, – картинка исчезла.

Василиски отпустили Вайлда, а тот, опустив взгляд, стоял на месте. Работать на ОПЗМ. До чего дошло. Но ради нее… Повстанец поднял голову, посмотрев на девушку.

– Не волнуйся, капитан, – ободряющим тоном произнес Станислав, – мы о ней позаботимся.

– Если вы, – мятежник сжал горло врага, – хоть пальцем…

– Тише. Не все, что тебе говорят об ОПЗМ – правда. Мы девушек не обижаем. Ну, я точно, – разведчик протянул Генриу устройство, которое тот вставил себе в ухо, – добро пожаловать на службу.

Всю дорогу домой капитан клял себя за то, что не заметил врага, за то, что оказался слишком медлительным и не смог спасти свою девушку. То и дело возникали мысли бросить все, сказать Томасу и тогда они что- то придумают. На секунду мятежник приободрился. Ведь если у повстанцев теперь есть воскрешающий луч, то они смогут спасти Мэри! Но…согласится ли генерал? Конечно, чувства присутствовали в душе Томаса, но логика. Стоит ли одна незнакомая девушка жизни, скажем, не так давно умершего майора Берка? Его навыки были удивительны.

Капитан подвигался на кресле, пытаясь устроиться удобней, но не выходило. Из- за беспокойства. Он закрыл глаза. Несколько секунд был слышен только гул двигателей самолета, да неразборчивые переговоры пилотов. Мятежник старался что- то придумать. Если устройство только в ухе Вайлда, то…можно же передать записку, можно… Так офицер и отключился, сказалась усталость. Ему снились все прошедшие недавно события. Да, нормальные сны с игрой воображения к нему давно уже не приходили.

Генри резко открыл глаза, когда самолет приземлился. Офицер с грустью выдохнул и отстегнул ремни. Открыв люк, он вышел на улицу. Свет ударил в глаза, свежий воздух хотел наполнить легкие, но капитану не было дела. Повстанец решил попробовать свои идеи насчет спасения. Жестами, записками, рисунками сообщить Томасу о том, что Мэри в беде.

Капитан подошел к дверям штаба и толкнул одну, проходя внутрь. Не следя за дорогой, он столкнулся со служащим с пачкой бумаг в руках. Листы накрыли пол. Мужчина упал. Генри негромко выругался и помог служащему собрать документы. Тот поднялся на ноги и отряхнул штаны.

– Простите меня, капитан. Я не нарочно, – спешил оправдаться работник.

– Ничего… – Генри хотел пойти дальше, но его остановили.

– Постойте же, погодите. Я хочу вам кое- что сказать.

– Что? – капитан начинал злиться на дотошного собеседника.

– Не провалите, пожалуйста, задание. Контролю очень не хотелось бы убивать девушку, но если потребуется…, – штабист сверкнул очками, – приятного дня.

В этот момент мир вокруг Вайлда будто разрушился. Это…только что был шпион? И давно он здесь? И сколько таких еще?! Офицер со страхом огляделся. Он привык к агентам, скрывающимися на базах, но чтобы в самом штабе! ОПЗМ следит за ним. Теперь деваться некуда.

Капитан быстро нашел своего друга: генерала Файна. Уж если кому- то что известно о секретных операциях, то это он. Генри стало тошно от своих поступков. Теперь впутать в это и Томаса. Но…он сам говорил, что нет ничего ценнее человеческой жизни, а ведь именно она сейчас на кону.

Генерал оказался в своем кабинете. Будто и не выходил из него за минувшие сутки. Генерал стучал по клавишам компьютера, добавляя иногда щелчок мышью. Генри громко закрыл дверь. Чтобы обратить на себя внимание. Томас повернул голову, увидел гостя и жестом пригласил его сесть.