— На самом деле, только Кир входит в состав команды. Феликсу некогда этим заниматься, хотя, он довольно хорош и даже мог бы стать капитаном. — она ловит мой взгляд и хитро смотрит на меня, после чего на её лице появляется ухмылка.
Я не придаю этому особо значения, так как меня отвелкает мужчина средних лет. Среди чёрных волос виднеется лёгкая седина, а когда-то ярко-зелёные глаза стали тусклыми, кое-где виднеются морщины. Высокий, но сутулый мужчина махнул мне рукой, тем самым подзывая к себе. Алексей Павлович — именно так зовут нашего учителя, — начинает объяснять правила, график дежурства и прочее. На что я изредка киваю, пытаясь запомнить полученную информацию.
После чего, дав указания ученикам, ведёт меня в свой кабинет — как бы это странно не звучало, даже у учителя физ-ры есть собственный кабинет. Я ставлю подпись под техникой безопасности и мы выходим от туда.
Первый урок проходит незаметно, но при этом очень энергично. Пытаясь хоть как-то охладить себя, начинаю отдергивать футболку, тем самым создавая лёгкий ветерок. Но он не сильно меня спасает.
— Ты ведь говорила, что не занимаешься спортом! — недовольно восклицает Мягкова. Делаю глоток из горла бутылки, которую сегодня специально взяла с собой. И, как всегда, из-за моей неаккуратности некоторое количество жидкости льётся мимо рта.
Вытераю пролившуюся воду с подбородка и, гордо задрав голову, заявляю: «Говорила, так оно и есть». Девушка фыркает и, не спросив разрешения, забирает из моих рук полу пустую бутылку.
— Вообще-то, я и правда редко занимаюсь спортом. Но, как говорила моя прошлая учительница: «у меня талант, дорогуша!» — Ринка недовольно хмыкает.
— Мне бы хоть чуть-чуть твоего таланта. Ты же представить себе не можешь, сколько мне нужно сделать, что быть в такой прекрасной форме! А я ведь тоже девушка, я ведь тоже сладенькое люблю. — выпячивает нижнюю губу Мягкова и, закрутив крышку, возвращает мне бутылку.
Перемена заканчивается, что совсем не радует ни меня, ни учеников. Все вяло тащатся в спортивный зал, где уже находится Алексей Павлович. Подозреваю, он от сюда и не выходил. А, впрочем, зачем ему это?
— Судя по вашему виду, вы сильно устали. — неожиданно заявляет он, когда проходит около половины урока, — Так уж и быть, я дам вам отдохнуть. Садитесь на скамьи, и старайтесь не попасть под мяч. — вопросительно смотрю на Рину.
— А, сейчас баскетболисты играть будут. — вяло отмахивается блондинка и плюхается на скамейку.
Я следую ее примеру и в следующую же секунду вытягиваю уставшие ноги вперёд. Тренер распределяет парней на команды, вручает номера, — что бы парни не запутались, кто в какой команде, — и в зале раздаётся свист.
Баскетболу нас, в старой школе, начали учить в пятом классе. Вот только я человеком тогда была довольно болезненным и редко появлялась не только на уроках физ-ры, но и в школе. Соотвественно, когда моим одноклассникам объясняли правила игры и они уже достаточно поднабрались опыта, я только вернулась в школу после очередной месячной болезни. Поэтому я была новичком, которого ни кто не хотел брать в команду — они и не брали. Сидя на скамейке одна, я так и не научилась играть в баскетбол. Хоть и усердно пыталсь попасть в какую-нибудь из команд, но все наотрез отказывались меня брать. И даже тогда, когда в командах было не поровну участников и наш преподаватель заставлял их брать меня, кто-то из девочек противоположной команды ссылался на боль, тем самым не вступая в игру и делая количество игроков одинаковым. После двух лет я просто забила на это, постоянно прокручивая у себя в голове фразу «Не уметь играть в баскетбол — не конец света. Да и зачем оно мне? Я же не собираюсь в спорт идти!».
— Нора! — прокричал мужской голос и только я подняла голову, как мне по носу прилетел мяч, который почему-то в последствии отскочил и укатился в сторону.
— Ты как? Сильно болит? — Ринка повернула меня к себе и я почувствовала, как что-то тёплое и жидкое медленно течёт к моим губам, — Ой, мамочки, у тебя же кровь! — к нам уже бежит Алексей, и начинает осматривать моё лицо, после чего запрокидывает мою голову вверх.
— Нужно что бы кто-то отвёл тебя в мед-пункт, а то ещё заблудешься и упадёшь в обморок по дороге! — и только сейчас я ощущаю дикую боль, из-за чего начинаю кривиться, но делаю только больнее, — Парни, идите-ка сюда. — зовёт он баскетболистов.
— Не нужно, я отведу её. — к нам подходит шатен. И судя по тому, что он одет в свободную форму, делаю вывод что это все же Феликс.
Мужчина кивнул и помог мне подняться. Я зажала нос рукой и опустила голову, что бы мне было легче идти. Под взволнованный взгляд Рины мы направляемся к выходу. В этот момент я чувствую, как кто-то прожигает мою спину взглядом. И, обернувшись, встречаюсь взглядом с, насколько я помню, Натой. Она хмурит брови и отворачивается, на что я передергиваю плечами и продолжаю свой путь.
По коридору мы идем молча, что меня немного напрягает. Да, я может и не горю желанием вести с ним светские беседы, но и идти, как минимум пол школы — а именно столько нам предстоит идти до мед. кабинета, насколько я помню, — играя в молчанку перспектива так себе.
— Почему ты вечно влипаешь в неприятности, бандитка.
— Как-как ты меня назвал? — возмущённо отозвалась я, — И вообще, это всего-лишь больной нос. Зато я пропущу урок. — бурчу себе под нос, хотя не уверенна, что он это услышал.
— Неужели тебя так никто не называл? Тебе очень подходит. — фыркнула, гордо задрала подбородок и посмотрела в ледяные глаза парня. Меня не задели его слова. Вот ни капельки. — Радуйся, бандюга, ты прогуляла урок и тебе не придётся сдавать нормативы.
— Не называй меня так! — возмутилась я и забыв, что у меня из носа идёт кровь, опустила руку, но когда пара капель канули на нежно- розовую футболку тут же вернула её обратно, после чего захныкала, — Бли-ин, она совсем новая…
Парень бросил на меня быстрый взгляд, но промолчал.
Когда мы, наконец, добрались до нужного кабинета я постучала в дверь и несмело открыла. Просунула внутрь сначала голову, потом уже и вошла полностью. Тут же начала активно вертеть головой, рассматривая различные плакаты на стенах по типу: «Как оказать первую помощь при переломе» или «Что нужно выпить при боли…», «Как остановить кровотечение», «Что делать при укусе дикого зверя» — вот это я вообще не поняла к чему.
Обернулась к парню, который, вроде бы, должен был находиться за моей спиной, но его там не оказалось. Резко развернулась обратно и врезалась в мужскую грудь, тут же отступила назад, но оступившись начала падать. Но, слава Богу, меня поймали мужские руки.
— Отошёл от тебя на пару секунд, а ты уже на пол летишь. — буркнул парень и вернул меня в устойчивое положение.
Только сейчас я заметила в его руке вату и влажную тряпочку. Подняла глаза на Феликса, он кивнул на одну из кушеток, предлагая, — скорее уж приказывая, — сесть. Что я и сделала. Он подошёл ко мне и протянул кусок ткани, а после и свой телефон с включённой фронтальной камерой, — откуда он вообще его взял?! Смотря в импровезировонное зеркало я вытерла подтёки крови, которая, спасибо хоть за это, остановилась.
Парень стояла у холодильника, то есть ко мне спиной и что-то выискивал.
— Похоже, медсестра придёт по позже. Нам лучше подождать здесь до её прихода, что бы она тебя осмотрела, вдруг нос сломан. — шатен повернулся ко мне и протянул лёд, я тут же приложила его к носу.
Как только холодный кусок дотронуться до моего носа я зашипела и уже хотела отдернуть его, как резко остановилась и смерилась с болью. Не хочу прийти домой с распухшим носом, хотя, этого мне по-любому не избежать, но буду надеяться, что это хоть как-то снимет отёк.
— Нам?
— Да, нам. Не хочу возвращаться туда и делать что-либо. Лучше уж отсидеться здесь, — в компании недоделаной бандитки, — чем возвращаться в душный зал, в котором воняет пóтом. — грубо бросает парень.
В голову почему-то сразу начала лезть ситуация на парковке. Тогда он тоже разговаривал довольно грубо и даже снисходительно, учитывая тот тон, которым он говорил с мужчиной — а может быть и мной, ведь я так и не поняла кому он говорил «Вы в общественном месте, не забывайтесь». Во всяком случае, он был довольно грубым. Даже я, со всем своим несносным характером и ужасной привычкой развивать спор из ничего, старалась держаться до последнего и только под конец повысила голос. Я, как никак, понимаю, что нельзя грубить постороннему человеку, — вдруг каким-то маньяком окажется и грохнет где-нибудь в переулке (моя больная фантазия, здравствуй), — тем более, если этот человек старше тебя. Хотя он обращался к тому мужчине на «вы», но все равно разговаривал довольно грубо.
