– И ты мне снишься?
– Ну, если хочешь так думать, пусть будет так.
– Я хочу, чтобы ты не снился мне, а был настоящим.
– Ну, если хочешь, пусть будет так.
– Странный ты человек! Как я могу хотеть того, чтобы то, чего я хочу, было бы настоящим?
– А что тебе мешает?
– Я не знаю.
– Тогда и не заморачивайся! – Радомир подхватил Ираиду и пустился с нею в пляс. В воздухе разливалась красивая ритмичная музыка. И дети весело танцевали и смеялись. А на ветке соседней сирени лазоревки смотрели на них и о чем-то своём без умолку щебетали.
Тут в зал вошла мама Радомира и сказала: «Ираида! Там твоя мама за тобой приехала. Беги, встречай!» – И для девочки будто вдруг весь её новый счастливый мир рухнул. Она замерла. Её сердце остановилось. И вдруг она почувствовала, какие горячие у Радомира ладони. И вдруг она увидела, какие у Радомира бездонные синие глаза. Синие, как утреннее безоблачное небо. И вдруг она увидела, какие у Радомира прекрасные шелковые черные волосы. Слёзы хлынули из её распахнутых глаз. Она со всей силой прижалась к этому чудесному мальчику и возопила: «Радомир! Будь настоящим!»
Разговор Изиды и Цзина
– Господи! Как можно жить в этом линейном времени?! – Изида металась в своём монастыре от одного окна к другому, от окна к столу, от стола к окну, от одного шкафа к другому. Она хлопала всеми дверями, которые попадались ей под руку. Она тормозила свой взгляд на любой вещи, которая попадалась ей на глаза. И подолгу замирала на её поверхности, желая найти хоть какую-нибудь зацепку нужной ей мысли. Её сердце было не спокойно. Решение задачи никак не приходило ей на ум.
И вдруг такой голос: «А чего ты цепляешься за это время?» – Это монастырь Цзин решил вписаться в процесс поиска своей подруги.
Изида так и рухнула в бессилии на ближайший сундук.
– Прости, родное сердце! Я тут чего-то расшумелась. Просто не знаю, как мне собрать этих детей в одном месте.
– Ираиду и Родамира?
– Да!
– А разве они не были вместе на горе Гу?
– Милый мой! Какое это место? Это совсем не то место, которое мне нужно! Мне нужно их обвенчать в доме моих родителей.
– Зачем?
– За шкафом! Господи! Как ты не понимаешь? Этот сумасшедший асур решил закрыть на своей земле все выходы в окружающий его мир.
– Да и флаг ему в руки! Барабан на шею! Нам-то что с того? Какое тебе вообще дело до проблем человеческого мира? Сколько лет жизни осталось этому асуру? – Крякнет. Вернется в гнездо к вам с Кунью в лес под водопадом. Мозги живой водой промоет. Снова станет нормальным человеком. Там, глядишь, и Ираида его крякнет и вернётся к своему суженому-ряженому. И заживут снова долго и счастливо.
– Мой бездонный друг! Слушаю тебя и умиляюсь: как ты бесстрастен!
– Да. Я такой. А я вот смотрю на тебя и удивляюсь: чего ты вдруг решила прокипятить себе мозги всеми этими страстями? Чего тебе спокойно не живётся? А если хочется страсти, то чего ты не летишь к своему Да-Чжуану? Зачем здесь мне двери-окна ломаешь? Иди вон в Куе чего-нибудь поломай. Хочется умных мыслей – смотайся в Дуй. С Яблоком пообщайся. Живой водички попей. В страстных волнах поднебесной речки поплескайся. Раз тебе бесстрастность моей бездонности не нравится.
– Во разошёлся! Ты чего, Цзин?!
– Ничего. Я тишину люблю. В грохоте ты ничего не сможешь услышать. Почему тебе перестало нравиться естественное течение событий? Этот Радомир? Он сын Да-Чжуана. Пусть папаня себе плешь и проедает его печалями.
Изида и Да-Чжуан
– Привет, родная моя! – Да-Чжуан прижался к Изиде и потеребил своими губами её ушко. – Так соскучился по тебе! А чего ты такая вся какая-то напряжённая? Случилось чего?
– Скажи, мой милый супруг, тебе имя Радомир о чем-нибудь говорит?
– У меня есть сын с именем Радомир.
– И давно он у тебя есть?
– Да… Это история ещё моей беспечной юности! Я тогда ещё был Чжунем.
– И кто эта счастливая мать?
– Я даже не знаю. Мне эту новость как-то Ши рассказал. Мы как-то носимся с ним на солнце, а он мне такой: «А ты знаешь, Чжуан, что у тебя на земле сын объявился?» – Я помню тогда даже присел. Думаю: «Этот Ши, чёртов змей, решил меня тормознуть, чтобы гонку выиграть.» – Ну, я его на рога чуток приподнял. Он такой: «Бро! Не кипишуй! Хороший парнишка получился. Вылитый ты.» – Всё!
– И ты чего, даже с ним не общаешься никак?
– С кем? С Ши? – Да мы с ним каждый день гонки устраиваем.
– Чжуан! Ну… ты бог, конечно. Но ты баран!
– Да. А что? У кого-то с этим какие-то проблемы?
– У тебя что, и сердце за своего ребёнка не болит?
– Родная моя! У меня этих ребёнков знаешь сколько?! Если у меня сердце начнет болеть за каждого, я и жить не смогу. У меня за тебя сердце болит, родная моя! Что случилось? Тебе что, солнце голову напекло? Ты перегрелась? Ты плохо себя чувствуешь? Ты что ревнуешь!?
– Милый! Не говори глупости! К кому тебя ревновать?
– Тебе!? – Ты – самое прекрасное творение природы! Ты одна в моём сердце!
– А Матушка?
– Кунь?! – Она ж Хозяйка Земли. А я-то – Бог Земли и Неба! Нашла с кем меня ровнять!
Изида и Яблоко
Человек – это картинка
Ещё до рассвета, пока солнце не залило всё небо, Изида села в свою лодку и поплыла по поднебесной реке живой воды из дворца Куй, который в качестве свадебного подарка построил для неё Да-Чжуан, в свой дворец Дуй. В Дуе, под небесным водопадом Изида хранила от посторонних глаз дерево познания добра и зла и заодно собирала с него яблоки вечной молодости.
Само по себе дерево познания добра и зла было не особенно разговорчивым и в герои мироздания не лезло. Но его яблоки, наряду с живой водой, обеспечивали жизнь всего сущего. И с его яблоками иногда складывался неплохой разговор.
Тут как раз начался сезон сбора урожая. Яблоки поспели. Налились. Им хотелось уж наконец-то концов хоть с кем-нибудь поделиться накопленными знаниями. И Изиде представился случай получить консультацию самого разумного существа во вселенной. Она, не долго думая, сорвала первое из тех, кто больше всех ей улыбался.
– Привет! – Улыбнулась она Яблоку, разглядывая упругость и гладкость его кожицы, разливы, тона и полутона цвета, укрывающего собой белоснежную плоть, удерживающую сок первородной мудрости.
– Кусай! – Восторженно воскликнуло Яблоко, предвкушая соитие с жемчугом зубов Изиды. Она укусила его за румяный бочок. Яблоко хрустнуло на её зубах. Его сок начал заполнять её рот. И всё это блаженство соития каждого заставило умилённо улыбнуться и с наслаждением причмокнуть: «Отлично!»
– Ты очень вкусное! Такое сочное, сладкое, ароматное! Такое красивое и плотное!
– О тебе я скажу то же самое, моя дорогая! Нежится в объятиях твоих губ, хрустеть на твоих зубах, разливаться по дёснам твоего рта и утекать в бездну твоего чрева для меня одно наслаждение!
– Ты просто поэт!
– Да! Но, как я понимаю, сегодня тебе хочется не стихов, а сказок? Или историй?
– Расскажи мне, милый друг, чего ты знаешь про Радомира, сына моего супруга Да-Чжуана. Кто его мать?
– Изида! Ты только не ревнуй своего супруга! Ты ведь богиня! Не опускайся до мелочности земных женщин!
– Я не ревную. Я переживаю за человека. Его папаша о нём даже ничего и не знает. Не то, чтобы он о нём даже просто хотел бы хоть немного позаботиться. А мне он получается почти сын. Раз он сын моего мужа. Так кто его мать? Ты ведь знаешь?
– Изида! Что такое мать или отец для человека, если человек – это просто картинка? Для самого человека важно то, в каком формате он сам себя читает. Наш герой читает себя в формате png. Это многослойная картинка. И, насколько я понимаю, он знает все слои, которыми прорисован. А у каждого его слоя есть свои отец и мать.
– А мать какого слоя решила сделать отцом этого человека моего супруга?
