На утро возле перерабатывающей станции остановилась машина, из которой выгрузили двоих связанных человек с черными мешками на головах. После осмотра ими оказались разыскиваемые нами лица. Один мужчина похититель и девочка подросток. Мужчина сорока лет, с длинными, грязными, спутавшимися волосами и заросший щетиной, смотрел на нас, словно затравленный зверь. Его желтые зубы оскалились и он готов был вцепиться нам в глотку клыками, ради своего выживания. Девочка, худая блондинка, с короткими волосами и завораживающими голубыми глазами. И хотя сейчас она ещё имела нескладную фигуру, было сразу понятно, что когда она вырастет, то превратится в настоящую красавицу. Возможно, только по этой причине похититель, не сумев продать её сразу, не избавился от неё, а таскал с собой.

— Похоже, первое дело мы благополучно раскрыли, — удостоверившись в подлинности личности ребенка, сообщил я госпоже.

— Ну вот и отлично. Мне уже стала надоедать эта помойка, — с облегчением ответила госпожа.

— Кто вы такие? Что вам от меня нужно! — не понимая, что происходит, начал возмущаться похититель детей.

— Ты похитил ребенка и теперь будешь наказан по всей строгости закона, — грозно сообщила госпожа, с отвращением смотря на грязного избитого мужчину.

— Она, что, незаконнорожденная дочь главы корпорации? Зачем было устраивать такую бучу из-за обычного ребенка? — возмущенно спросил преступник.

— Нет, это простая девочка. Только вот каждая жизнь одинакова цена и достойна спасения, — убежденно заявила госпожа.

— Брехня! — убежденно воскликнули мы втроем одновременно. Том, я и бандит оказались солидарны во мнении.

— Некоторые не достойны спасения, — вперев взгляд на смутившегося похитителя, заявил убежденно заявил Том.

— Дети не виноваты, что родились в этом испорченном мире. Так что я не пощажу никого, кто причиняет им зло, — убежденно заявила госпожа.

— Значит, я смогу вернуться домой? — наконец пришла в себя и снова обрела надежду похищенная девочка. После нескольких недель проведенных с преступником, она сильно исхудала и теперь выглядела изможденно. Её симпатичное личико выглядело испуганным, а глаза смотрели на мир затравлено.

— Конечно, дорогая, ты в безопасности, — заверила её госпожа совсем другим, ласковым голосом.

Отмыв от грязи и накормив задержанных, мы посадили их в машину и повезли обратно в резиденцию шерифа, где благополучно сдали их на попечение властей.

Работники участка, не верившие в успех нашего предприятия с самого начала, смотрели на нас теперь, как на настоящих героев. К тому же, слухи о наших приключениях на полигоне распространились по промышленным городам, словно степной пожар.

Наша и так жутковатая репутация после нападения на лагерь работорговца и штурма секретной лаборатории, после террора мусорного полигона, выросла до небес. Теперь все воспринимали нас, как жутких отморозков, готовых закидать всё трупами, ради выполнения задания.

Самым душещипательным зрелищем стала передача бедной девочки родителям. Даже мне с моим железным сердцем стало не по себе от их теплой встречи и слез счастья и облегчения. Люди, давно потерявшие всякую надежду, словно обрели новую жизнь. От их благодарных слов засмущалась даже госпожа, поспешившая покинуть воссоединившуюся семью.

— В такие моменты я всегда вспоминаю, зачем вообще пошла служить в полицию, — когда мы остались наедине, сказала госпожа.

— Как мне кажется, стремление к справедливости, одно из сильнейших чувств, мотивирующее людей к действию.

— Это касается и мести, — заметила госпожа.

— Что есть месть, если не торжество справедливости.

На следующее утро нас вызвали к Шерифу на ковер. Как всегда нас встретила красавица секретарша, бросающая жгучие взгляды в сторону Тома, который, казалось, их просто не замечал.

Тяжело вздохнув, признавая очередное поражение, девушка провела нас в кабинет Шерифа.

Едва мы вошли, красный от злости азиат тут же начал на нас кричать.

— Вы что⁈ Совсем отмороженные? Знаете, сколько жалоб на вас я получил за последние дни?

— Вам стоит вести себя более осторожно. Люди не довольны вашими действиями, — тут же привычно перевела на нормальный язык крики своего шефа секретарша.

— На полигоне вы, вообще, устроили форменный геноцид. Нахрена, скажите на милость, зачем вы разрушили несколько городов? Эти крысы теперь жалобы строчат во все правозащитные организации мира! — продолжил возмущаться Шериф, демонстративно не обращая внимания на сурдоперевод своей секретарши.

— Ваши действия на мусорном полигоне превысили ваши полномочия, — сказала секретарша, продолжая мило улыбаться Тому.

— Теперь я понимаю, почему вас сослали сюда. Ну Стрелков, ну удружил! Это не ковбой в юбке, это апокалипсис на каблуках! — сказал Тимофей Соколов, старый друг нашего шефа.

— Комиссар Стрелков решил свалить свои проблемы на меня, — тут же перевела несвязные причитания в цельную мысль секретарша Шерифа.

— Ну мы же девочку всё же спасли, — влез с монолог Шерифа Том.

— Если бы не это обстоятельство и щедрые пожертвования семьи спасенной, я бы вас уже в тюрьме сгноил, — насупив брови, процедил Шериф.

— Как хорошо, что с девочкой всё в порядке, вы молодцы, — перевела, не моргнув и глазом, секретарша.

— После той бойни, что вы учинили, разыскивая её, все бандиты свободной зоны теперь обходят её десятой дорогой. За что её родители нам очень благодарны.

— Раскрыв это дело, вы значительно увеличили престиж правоохранительных органов, что повысило безопасность во всей Свободной зоне.

— Думаю, мы готовы преступить к следующему заданию, — уставшая от словоблудия начальника, сказала госпожа.

— Верно. Ваш контрабандист сбежал в Пустошь. Что, в сущности, неудивительно. Узнай я на его месте, что за мной охотятся такие отморозки, как вы, тоже так бы сделал, — усмехнувшись, и как мне показалось, с облегчением сообщил Шериф.

— Информация, полученная от заслуживающих доверие осведомителей, указывает на то, что Лерой Коваль по прозвищу Меняла, пересек границу с Пустошью под липовыми документами и теперь скрывается среди кочевников, — сообщила секретарша, выведя на голографический проектор запись прохождения таможенного контроля, на котором мы наконец отчетливо увидели нашу следующую цель. Высокий худощавый мужчина, с неприятным вытянутым лицом и острым носом, в длинном поношенном сером плаще и широкополой коричневой шляпе, уверенно общался с таможенниками и, передав взятку, благополучно пересек границу.

— Я уже договорился со знакомым майором из военной базы, тот согласился подбросить вас до ближайшего из кочующих городов на военном транспорте. Дальше будете действовать уже сами, — сообщил Шериф, передавая нам контакты майора.

— Военные любезно согласились доставить вас до ближайшего населенного пункта кочевников. После чего вам предстоит самостоятельно найти цель, — все же пояснила секретарь Шерифа.

— Пустоши находятся в не нашей юрисдикции, так что Том с вами не поедет. У него и здесь хватает работы, — сообщил нам плохую новость Соколов. Его секретарь даже не стала расшифровывать его слов, тут и так всё было понятно.

— Но, Шериф, я бы хотел продолжить расследование, — тут же вызвался Том.

— Нет. Это слишком опасно. Ты нужен мне здесь, — стоял на своем Шериф.

— Тогда дайте нам хотя бы Дорна. Без подмоги я не смогу обеспечить сохранность своего напарника, — влез я в разговор, понимая, что нас собираются бесцеремонно кинуть.

— Людей дать не могу, но вот робота забирайте. Всё равно, от него нет никакого толка. К тому же, имея такую бесстрашную напарницу, действительно следует озаботиться её безопасностью, — неожиданно легко согласился Шериф.

— Мы рады оказать вам посильную помощь. Дорн с удовольствием пойдет с вами, — снова начала переводить на официальный язык секретарша Соколова.

— И ещё одно. Если поймаете этого контрабандиста, не везите его сюда. Он слишком много знает о внутренней кухне корпораций и его, скорее всего, постараются устранить. Я бы не хотел, чтобы мой участок или даже город сровняли с землей, — сказал нам напоследок Шериф.