“Там, где неизвестность, предполагай ужасы”

Несвойственные для мая в Иркутске жара и влажность вынуждали горожан прятаться в тени деревьев. Солнце перевалило за полдень, и последствия недавно прошедших ливней укрывали город душной марью. Из прохлады здания главпочтамта на улицу вышел молодой человек. Одетый в белую рубашку с короткими рукавами и светло-кремовые брюки, он, прищурившись, посмотрел на небо. Поправил непослушные волосы, треплемые ветром. Сплюнул вязкую слюну и направился к стоящему поодаль киоску, где продавали газированную воду. Продавщица улыбнулась ему, как старому знакомому и, не дожидаясь заказа, налила в стакан лимонад.

– Что, Вадим, загонял тебя старикан? Опять ждешь с моря погоды? – спросила она у парня.

– Не с моря, а из Улан-Батора, – не менее широко улыбнувшись, поправил ее Вадим. Жадно присосался к стакану, опустошив его в пару глотков. Протянул его обратно, за добавкой. – И не жду, а, наконец-то, дождался. Вот профессор обрадуется!

– Жениться бы тебе, Вадик, – хихикнула женщина, передавая еще один стакан с весело искрящимся в солнечных лучах напитком. – Жена бы быстро тебе отвыкла от твоих раскопок.

Вот совершу мировое открытие, так сразу и женюсь, теть Лена, – Вадим подмигнул продавщице, отер губы от влаги и широким шагом направился в сторону набережной.

Конечно, размышлял молодой человек, такие новости нагрянули, что и частника поймать можно. Впрочем, идти по тенистым улочкам всего каких-то пару километров. И это показалось ему не в пример приятнее, нежели тратить свои кровные на пять минут езды с комфортом. Да и профессор Туркин ждал сообщения из Монголии уже больше трех лет. Так что полчаса времени погоды не сделают. Таким образом, сделав окончательный выбор в пользу пешей прогулки и насвистывая какую-то легкомысленную песенку, парень неспешно двинулся в сторону университета.

То, что его хорошо знала продавщица в киоске было не удивительно. Последние два года молодой доцент кафедры археологии Иркутского государственного университета, Вадим Коновалов, стабильно, дважды в неделю, появлялся на почтамте. Деловая переписка с иностранными коллегами, регулярные телефонные переговоры – все это легло на его плечи.

Защитив диссертацию по культурам периода позднего ледникового периода, он сразу же попал под крыло профессора Ильи Ивановича Туркина. Это был, в хорошем смысле, помешанный на своей работе ученый, наяву грезивший доказательством существования в ХХ веке скрытых протоцивилизаций. Его фанатичное увлечение этим вопросом вечно наталкивалось на издевки и смешки коллег. Впрочем, это не помешало ему обнаружить в двадцатишестилетнем Вадиме преданного ученика. Профессору удалось заразить юношу перспективами поиска древних людей, существующих в закрытых сообществах по сей день. И сейчас, по прошествии двух лет научных изысканий, Коновалов, буквально, горел научным интересом.

– Сколько процентов территории суши Земли до сих пор считается неисследованными? – лукаво поблескивая стеклами своих круглых очков, спрашивал Туркин.

Сложный вопрос, Илья Иванович, – в тон ему отвечал доцент. – Разные источники дают совершенно разные данные. Потому разброс получается невероятный – от двух процентов до семидесяти одного.

– Хорошо. Давай не будем цепляться за самые бредовые теории, и возьмем процент, наиболее походящий на правду. Десять процентов. Ну-ка, подсчитай, сколько это получится?

– А мне и считать не надо. В Соединенных Штатах это уже сделали за меня. На текущий, 1996-й год, тринадцать миллионов квадратных километров. Ну, плюс-минус.

– Вот! – поднимал палец вверх профессор. – И, обратите внимание, мой друг, что речь идет только о поверхности земли!

Изыскания профессора Туркина базировались на квазинаучной гипотезе не первой величины археолога из Великобритании. Еще в середине восьмидесятых годов, во время визита на конференцию в Москву, англичанин подарил ученому свой труд под названием “Свидетельства последователей древних религиозных культов”. Безусловно, археолог был немного не в себе. Поэтому рукопись его изобиловала совершенно бредовыми упоминаниями пришельцев из-за границ Вселенной. В частности, он упоминал, что первые представители человечества на Земле воспринимали инопланетный разум как богов. Именно это и стало предтечей появления на нашей планете странных религиозных культов. Их отголоски, якобы, можно легко обнаружить у инков, майя, эвенков и прочих коренных народов.

Туркин внимательно изучил работу и пришел к неожиданному выводу – некоторые моменты, описанные англичанином, вполне соответствуют реальности.

С того момента у Ильи Ивановича и началось тихое помешательство на древних цивилизациях, которые, возможно, были более совершенны в техническом и духовном вопросах, нежели мы, их далекие потомки. Пользуясь своими заслугами, он не единожды посещал мировые симпозиумы. Однако, его интересовали там не столько открытия и гипотезы коллег, сколько букинистические лавки, архивы и развалы эзотерической литературы. Благодаря этому, ему удалось собрать библиотеку, которой бы позавидовали мистики уровня Алистера Кроули.

Он сутками мог сидеть над расшифровкой того или иного манускрипта или древнего свитка, забывая про сон и еду. Из них он по крупицам собирал строительные материалы для своей теории скрытых от человечества працивилизаций. Так, камушек за камушком, песчинка за песчинкой, его Вавилонская башня росла ввысь до того момента, когда ее монументальность стала заметной. Стоит отметить, что середина девяностых годов двадцатого столетия дала старт многим безумцам от науки. Иностранные фонды предоставляли им гранты. Эзотерики с экранов телевизоров рассказывали о пришельцах со звезд и прочих йети. Скептически настроенное доселе, научное сообщество то и дело исторгало из своего чрева специалистов по паранормальным явлениям, криптозоологов, исследователей ауры и прочих представителей чертовщины.

На их фоне Туркин выделялся весьма выгодно. Он действительно занимался вопросом древних цивилизаций, которые, что естественно, на самом деле существовали. И его вера в чудесное их обретение принесла миру немало положительных плодов. В частности, именно благодаря ему была расшифрована часть рукописей и табличек, что были открыты на раскопках города Хара-Хото [Хара-Хото – (монг.) Черный Город. Археологический памятник, развалины древнего тангутского города Эдзина (Хэйжунчэн) в хошуне Эдзин-Ци аймака Алашань (Внутренняя Монголия, Китай). Именно этот город, как считается, был описан Марко Поло в его «Книге чудес света» под названием Этзина] во Внутренней Монголии.

***

Чуть меньше часа понадобилось Вадиму, чтобы добраться до здания исторического факультета университета. Утерев пот, он вошел в Альма Матер, которой юноша отдал пять лет во имя учебы. Тогда он мечтал о том, как покорит научный Олимп, с суровым, обветренным ветрами лицом и окладистой бородой выступая на археологическом конгрессе в Мельбурне. Однако мечты о древних городищах, открытых восходящей звездой Коноваловым, так и остались мечтами. Под руководством профессора ему оставались горы бумажной работы и поиски в архивах библиотек взлелеянной Туркиным идеи о новом Эльдорадо.

Кабинет профессора был закрыт. Сверившись с расписанием, доцент понял, что сейчас у его руководителя как раз идет лекция. Поднявшись на третий этаж, Вадим тихо открыл дверь аудитории и, кивнув Туркину, занял свободное место в первом ряду. Тяжелые гардины на окнах были плотно зашторены, и лицо лектора освещал только настольный проектор.

Профессор, невысокий, худощавый мужчина лет пятидесяти был одет в старомодную пиджачную пару песочного цвета. Лысина, длинный крючковатый нос, вытянутая шея, выцветшие карие глаза и аккуратно подстриженная бородка делали его похожим на грифа.