Боренсон сделал паузу. Над головой пронеслась звезда, и вдалеке, среди скал, внезапно начало удаляться стадо рангитов, испуганное каким-то шумом, с грохотом, когда их огромные тела приземлились на плотную землю. Среди деревьев жужжали цикады. Миррима задавалась вопросом, где Дракен и когда он вернется. Ночь уже наполовину прошла, и до рассвета оставалось всего несколько часов. Она немного сгорбилась, обнимая себя, чтобы согреться. Была летняя ночь, но из-за сырости было прохладно.

Она принюхалась. Костер Ходокинов чуть дальше по тропе погас, оставив только запах пепла. Ночные цветы ближайшего куста раскрылись, и тени под выступом наполнились чудом: белые лепестки, похожие на дикий горох, сияли своим внутренним светом; тени были наполнены сверхъестественными звездами.

Мирриму начало охватывать сильное беспокойство. Если то, что сказал Боренсон, было правдой, то в Рофехаване возник новый ужас, нечто настолько чудовищное, что поражало разум.

Она не могла этого понять. Она не могла себе представить, чтобы люди участвовали в программе разведения, охватывающей несколько поколений. Разум возмутился от этой мысли. Невозможно помочь тому, в кого влюбился. Ее сын был тому подтверждением. Дракен был еще мальчиком, но он нашел эту девушку Рейн и хотел на ней жениться. Казалось, он был полностью предан ей.

Она попыталась изменить свое мышление, и опасности, исходящие от вирмлингов, казались ей очевидными.

И все же Боренсон говорила о возвращении в Рофехаван и о том, чтобы забрать туда свою семью.

Ты хочешь пойти и сражаться! она сказала.

Великан стиснул челюсти, как это делал ее муж, когда решал какой-то курс. Я должен вернуться и сражаться, и ты должен пойти со мной!

Миррима хотела возразить против его плана. Она уже участвовала в войнах. Она сражалась с армиями Раджа Ахтена и убивала в бою разбойников. Именно она убила Дарклинга Славу в замке Сильварреста.

Сэр Боренсон, как и она, был могучим воином. Но они оба давно потеряли свои дарования.

Нет, сказала она. Мы слишком стары для новой войны. Однажды ты сам сказал мне, что никогда больше не будешь драться.

Мы не всегда вступаем в бой, — сказал Боренсон. Иногда битва присоединяется к нам.

Мы даже не знаем, живы ли вирмлинги, — возразила Миррима.

У вас есть морские анемоны на камнях над вашей головой и крабы, гуляющие по сухой земле, — сказал Боренсон. Как ты можешь сомневаться в том, что другие существа из моего мира — вирмлинги — выжили?

Новое осознание поразило Мирриму. — Ты думаешь, что вирмлинги придут сюда?

В конце концов, — сказал Боренсон. Они придут. Сейчас ночь. Дом вирмлингов раскинулся на холмах недалеко от старой границы Мистаррии с Лонгмотом, а по всей территории усеяны крепости. Вирмлинги вышли из своих логовищ на ночь и обнаружили новое чудо: людей, маленьких людей размером с вас и Сейджа. Как ты думаешь, что эти монстры с ними сделают?

Сама эта мысль повергла Мирриму в ужас. Да, она сочувствовала тяжелому положению своего народа. Но она также понимала, что этих людей не спасти ночью. Что бы с ними ни случилось, произойдет. Им потребуются месяцы, чтобы добраться до Рофехавана, даже если она решит поехать.

Каждый инстинкт предостерегал против этого. Теперь она была матерью, и ей нужно было защищать детей.

Я могу только надеяться, что народ Мистаррии объединится и сформирует какое-то сопротивление.

Могут, — сказал Боренсон. — Но я не знаю, есть ли у них шанс противостоять вирмлингам. Видите ли: магия теневого мира действовала иначе, чем наша. Повелители змей — нет… совершенно живой. Вирмлинги-лорды — это твари. Их повелитель, Император Ужаса Зул-Торак, не более материален, чем туман.

Миррима удивилась этому. Если бы вирмлингами правили призраки . .

У нас не было никакой магии, чтобы бороться с ними, — сказал Боренсон. Призраки бегут от солнца, а вирмлинги устраивают себе дом в темных норах; наши люди боялись искать свои логова, потому что даже если бы силой нашего оружия мы могли надеяться победить орды змей, мы не смогли бы сражаться с их темными хозяевами.

— Не могли бы вы наложить чары на свое оружие?

В их мире нет водных волшебников, — сказал Боренсон. Холодным оружием мы могли бы ранить существо, но это было лучшее, на что мы могли надеяться, и даже ранив одного, мы, скорее всего, потеряли бы свою жизнь.

— Понятно, — сказала Миррима. Она была волшебницей, Воином Воды.

Отсюда мы можем отправиться пешком в порт Гариона, — сказал Боренсон. В это время лета по воде бороздит множество торговцев. Нас найдут.

— Возможно, — сказала Миррима, — но где они приземлятся? Порт Гариона затоплен. Все ориентиры, показывающие, где это было, находятся под водой.

Тем не менее, корабли придут, — сказал Боренсон. — Если повезет, мы сможем поймать одного и купить проезд.

У нас нет денег.

Посмотрите на меня, — сказал Боренсон. Он поднял ее подбородок, заставляя увидеть его мощь. Я могу сделать работу за четырех человек. Ты можешь работать, и Дракен тоже. Подозреваю, что мы сможем купить проезд ценой своего пота. Может быть, не на первом проходящем корабле, но со временем… .

– задумалась Миррима. Если бы корабль пришел из Рофехавана, он бы искал порт, чтобы продать свои товары. Его капитан надеялся взять на себя еду и припасы, а не нанимать семью обездоленных нищих, чтобы они ковыляли домой после бесполезного путешествия.

Тем не менее, Боренсон выразил свои надежды. Это наводнение, возможно, и разрушило берега, но корабли, находившиеся в открытом море, останутся целы. Если повезет, мы сможем добраться до Мистаррии до наступления зимних бурь.

— Два месяца или три, если повезет, — согласилась Миррима. — Чтобы поймать проходящий корабль, может потребоваться много времени. Нам придется надеяться, что какой-нибудь капитан смилостивится над нами.

Я не говорил, что поездка будет легкой, — согласился Боренсон, — но остаться здесь будет не легче. У нас нет ни урожая, ни земли, ни семян, ни орудий для обработки земли. Лето наполовину закончилось. Мы будем есть на зиму дикий рангит, а ты будешь шить одежду из шкур норного медведя, используя в качестве иглы только острую кость.

По крайней мере, если мы достигнем Рофехавана, мы сможем надеяться найти где-нибудь порт. Мы можем жить как цивилизованные люди.

Мирриме не нравилось чувствовать себя загнанной в угол. Ей хотелось сделать разумный выбор, а не пойти на какой-то глупый путь. — Даже если нам это удастся, — сказала Миррима, — что ты надеешься найти? Если то, что вы говорите, правда, то весь Рофехаван будет захвачен. Здесь нам может быть трудно есть, но, по крайней мере, нам не придется сражаться с полчищами вирмлингов. У нашего народа нет сил сражаться с такими монстрами, не без кровавого металла.