Как я могу бороться с таким предвидением? — задумался Айом.

— Итак, — сказал Айоме, глядя на гротескные формы на их великолепных шампурах и стараясь сохранять спокойствие. Я вижу, что вы превратили убийство в искусство.

— О, не только в убийстве — сказал Асгарот, — в порочности.

Дейморра издала тихий стон. Палдейн двинул локтем. Иоме к своему ужасу осознала, что оба пережили пронзение. Колья прошли мимо жизненно важных органов — сердца, легких, печени — самым ужасным образом.

Сквозь дымку шока Иоме заметила движение рядом с собой. Она взглянула вниз и заметила, что ее сыновья подошли к парапету, несмотря на то, что она приказала им оставаться в ее комнатах. Иоме рассердилась и встревожилась, но понимала, как тяжело мальчикам сдерживать себя. Теперь мальчики наклонились над зубцами, чтобы лучше рассмотреть.

Фэллион, казалось, спокойно смотрел на пронзенного, как будто не хотел бояться, в то время как Джаз в шоке разинул рот, с его лица текла кровь.

Иоме боялся, как такое зрелище может напугать мальчиков.

Человек-тень слегка перевел взгляд, пристально посмотрел на Фаллиона, и Иоме внезапно поняла, что эта демонстрация была не столько для нее, сколько для Фаллиона.

Со своей стороны, Фаллион почти чувствовал, как в него впивается взгляд Асгарота. Как будто Асгарот заглянул в грудь Фаллиона, в его душу, и все было обнажено, чтобы увидеть все его детские страхи, все его слабости. Фаллион почувствовал, что его взвесили и нашли несовершенным, и теперь Асгарот презирал его.

Колени Фаллиона дрожали, как бы он ни старался стоять на месте.

Это то, чего он хочет, — понял Фэллион. Мой страх. Вот почему он сделал это. Поэтому он привез стрэнги-сааты.

И, осознав это, Фаллион внезапно почувствовал расцвет угрюмой ярости, которая погрузила его в оцепеняющий транс.

Боли есть конец, — понял он. Он мало что мог со мной сделать.

Фэллион твердо и не слишком громко сказал: — Я тебя не боюсь.

Человек-тень не сделал ни шагу. Но, словно по какому-то скрытому сигналу, воины Асгарота подошли к пронзенным жертвам и ударили их по голени факелами так, что Фаллион услышал хруст костей, а затем поднесли факелы к ногам жертв. И Дейморра, и Палдейн съежились и корчились, и Фаллион слышал, как они подавляли рыдания, но ни один из них не сдался. Ни один из них не вскрикнул.

Фаллион видел игру Асгарота. Он попытается расширить свое царство посредством запугивания.

Фаллион потянулся к ножнам и вытащил свой кинжал, а затем поднял его, чтобы Асгарот мог видеть.

— Это худшее, что ты можешь сделать? – спросил Фаллион. Он ударил себя ножом в руку, провел кинжалом по ладони, открыв неглубокую рану. Он поднял ладонь вверх, чтобы кровь текла свободно. Я не боюсь боли, — сказал он, а затем спокойно добавил: И поэтому ты меня боишься?

Асгарот дрожал от ярости. Он сел на своего коня, сжимая поводья, а Фаллион посмотрел на солдат своей матери на стене, многие из которых смотрели на него в открытом изумлении. Фэллион сжал окровавленную руку в кулак и быстро опустил ее вниз, как будто нанося удар, и вопреки всем правилам переговоров крикнул: Огонь.

Фаллион никогда не приказывал солдату убивать. Но в одно мгновение каждый лучник на стене выпустил стрелу, а стрелки выпустили баллисты. Как будто они жаждали разрешения.

Стрелы понеслись темным градом. Дюжина жестоких Повелителей Рун была убита в одно мгновение, а многие другие получили ранения. Лошади визжали и падали, оставляя кровавые раны на теле. Фаллион увидел, как десятки людей, в которых были застрявшие стрелы, повернули лошадей и поспешно отступили.

Но Асгарот остался невредимым. Еще до того, как команда стрелять слетела с губ Фаллиона, человек-тень протянул левую руку и схватил толстого старого Ольмарга, легко подняв его с седла, и бросил на свое навершие, используя военачальника как живой щит.

Это произошло так быстро, что Фаллион едва заметил это движение, что свидетельствует о том, что Асгарот обладал многими дарами как метаболизма, так и мускулов.

Затем, когда Олмарг наполнился таким количеством стрел, что стал похож на тренировочную мишень, Асгарот поднял левую руку, и из нее завыл мощный ветер. За считанные секунды каждая стрела, летевшая в его сторону, отклонялась от своего пути.

Фаллион слышал звон луков, видел, как темные снаряды расплываются на своей скорости, но Асгарот швырнул Олмарга на землю, а затем спокойно сел на своего коня, не потерпев ни малейшего вреда.

Множество стрел упало неподалеку, и вскоре каждая жертва Асгарота, пронзенная кольями, получила по дюжине ударов, положив конец их мучениям.

И хотя лучники продолжали стрелять, Асгарот пристально посмотрел на Фаллиона и крикнул: Если злоба — искусство, то из тебя я сделаю шедевр.

Асгарот спокойно развернул своего кровавого скакуна и позволил ему гарцевать, его копыта ритмично поднимались и опускались, словно в танце, пока он не ускакал во тьму. Тени, казалось, слились вокруг всадника, и через мгновение он стал единым целым с ночью.

Он возвращается, — подумал Фэллион. На самом деле, его люди, вероятно, сейчас окружают замок, ожидая подкрепления.

Фэллион посмотрел на мать. Ее челюсти сжались от ярости, и она посмотрела на кровь, капающую с его ладони. Он думал, что она отругает его, но она просто положила руку ему на плечо и прошептала с гордостью в голосе: Молодец. Отличная работа.

Иоме вышел из стены замка и поспешил вниз по ступенькам. За своей спиной она услышала, как старый солдат-ветеран сказал Фаллиону: Когда-нибудь тебе придется вступить в бой, милорд, я был бы горд поехать рядом с тобой.

Айоме подозревал, что в тот момент это чувство разделяли не один человек.

Целитель в темно-синей мантии, пахнувший сушеными травами, прошел мимо Иоме, направляясь перевязать Фаллиона.

Сэр Боренсон встретил Айома во дворе, который бросился к нему, словно спрашивая приказания.

Иоме быстро спросил: Как скоро мы сможем уйти?

Мне нужно только забрать детей, — сказал он.

Айоме не собрала сумку, но до Судов Прилива было не более ста миль, а до тех пор ей хватило тяжелого плаща и ботинок, которые она носила. Под одеждой она носила меч, а к ботинкам была привязана пара дуэльных кинжалов, чтобы не было недостатка в оружии.

— Тогда бери свою семью, — сказал Иоме, — и я встречу тебя в туннелях.

Боренсон повернулся и помчался к своей квартире, маленькому домику рядом с казармами, а Айом заколебался.

После того, что она только что увидела, она почувствовала уверенность, что Фаллион почти готов получить пожертвования.

Не возраст делает мужчину лидером, — подумала она. Это смесь качеств: честь, порядочность, мужество, мудрость, решительность, решительность. И Фэллион показал мне все это сегодня вечером.