Пришла Рианна и по-сестрински обняла Фаллион, в то время как Дэйлан Хаммер, волшебница Сизель, дочь эмира и люди короля сгрудились вместе и строили планы. Принцесса змей отступила в темные пределы башни.

До заката осталось меньше часа, и змей скоро прибудет сюда для обмена мнениями.

Рианна кивнула в сторону Дэйлана. — Итак, что ты думаешь о дяде Эйле?

— Я не знаю, — сказал Фэллион. Он все еще был сбит с толку.

Кажется, ты ему нравишься, — сказала Рианна. Это хорошая вещь. Ему нелегко заводить друзей.

— Кажется, он меня знает, — поправил Фаллион.

Закат приблизился слишком рано, по мнению Фаллиона. Солнце опустилось в багровой дымке, запачкавшей небо, ибо высоко в атмосфере было еще много пыли, и в длинных тенях, отбрасываемых горой, казалось, что ночь окутала небольшую группу, как плащ.

Дейлан Хаммер заверил короля, что все разбирательство было закреплено столь глубокими клятвами, что даже змей не осмелился их нарушить. Он не ожидал, что вирмлинги нападут.

Но время преподало королю Урстону один урок: никогда не доверяй вирмлингам.

Поэтому его стража спряталась в лесу вокруг башни на случай, если вирмлинги попытаются устроить засаду.

Фаллион ждал, положив руку на свой меч в ножнах, теперь покрытый ржавчиной, в то время как король, волшебник Сизель, Алан, Сиядда и друзья Фаллиона стояли вместе в тени башни. Дэйлан Хаммер и принцесса змей забрались на башню и остановились на ее разрушенных стенах.

На небе появилась первая звезда, и летучие мыши начали свою ночную акробатику вокруг башни.

Фаллион начал верить, что вирмлинги не появятся, когда внезапно услышал хлопанье хлопьев.

Змей поднялся из тени леса и кружил над башней. Фаллион была очарована ее искусственными крыльями и напряженно всматривалась, чтобы их увидеть. Крылья у нее были полупрозрачные и золотые, как у коноплянки, но сквозь них шли более темные полосы, почти как кости, с перепонками между опорами. Они напомнили ему кожистые крылья граака.

Не было никаких ремней безопасности, никаких признаков того, что крылья представляли собой какое-либо устройство. Несмотря на это, Фаллион мог видеть крылья, только что выросшие из спины женщины.

Она обошла башню, глядя на мужчин сверху вниз, как будто она была еще одной летучей мышью.

Затем она издала крик, странный и полный боли, вой какого-то злого зверя.

Вдалеке из-за деревьев среди болота послышалось несколько ответных криков.

Король Урстон схватил свой боевой топор и выкрикнул предупреждение. Тэлон перевел: Это ловушка!

Нет, — предупредил Дэйлан Хаммер, — подожди!

В этот момент из болота поднялись вирмлинги. Они быстро понеслись к холму, гораздо быстрее, чем первые, и Волшебник Сизель прошептал: Ах, черт.

И только когда они подошли ближе, Фаллион осознал источник своего смятения: эти вирмлинги носили красно-малиновые капюшоны поверх кроваво-красных мантий, а крылья, казалось, были сделаны из темного рубина.

Их было трое.

Каждый держал в сложенных руках черный меч, рукоять которого была прижата к груди, а лезвие было направлено назад, к ногам.

Рыцари Вечных, — нараспев произнес Тэлон. — Но я насчитал три из них. Мы убили одного вчера, а другого — накануне вечером. Должен остаться только один.

Да, — сказала Сизель, — этих Вечных Рыцарей не должно существовать. Леди Отчаяние скрывает их численность, и создание каждого из них занимает сто лет. Лишь по счастливой случайности леди Отчаяние раскрыла свою тайну. Это дурное предзнаменование. Интересно, сколько их еще может быть?

Фаллион позволил накопившейся в нем энергии накапливаться, черпая тепло из земли и готовясь выпустить огненный шар. Люди короля выхватили оружие, и Джаз натянул лук.

— Стой, — крикнул Дэйлан из башни, чтобы кто-нибудь из людей первым не нарушил перемирие.

Рыцари Вечных полетели к ним, пересекая и отклоняясь, словно уклоняясь от огня лучников.

И тут существо поднялось.

Что-то огромное поднялось из болот на расстоянии трех миль и пролетело над деревьями на кожаных крыльях.

Это не было похоже ни на что, что Фаллион когда-либо видел. Он ездил на морских граках в Ландесфаллен. Но существо, вылезшее из болота, могло проглотить одного из них целиком. Оно было черного и зловещего цвета, а размах его крыльев должен был растягиваться на сто, а может быть, и на сто пятьдесят футов. Длина его тела превышала восемьдесят футов, и Фаллион представлял, что на его спине могла бы ездить небольшая деревня, полная людей.

Форма тела была змеевидной, а голову существо держало наклоненной, как это делает цапля во время полета. Но у него не было головы цапли. Вместо этого оно было уродливым и тупым, как голова слепой змеи, с пастью, полной неуклюжих зубов. Его длинное тело, казалось, колыхалось в воздухе. Кожистый хвост развевался сзади, почти как руль направления.

На его спине маленькая фигурка, схватившаяся за цепь, выглядела испуганной и осажденной.

Отец! — подумал Фаллион, чувствуя, что сердце его вот-вот разорвется.

Что это за существо? - крикнул Джаз.

Фэллион посмотрел на короля Урстона, лицо которого было бледным от страха, а затем на волшебника Сизеля, который лишь в недоумении покачал головой.

Это граак, — крикнул Дейлан Хаммер с вершины зубчатых стен. — Но только такого рода, о котором говорилось в легендах.

Фэллион стоял с колотящимся сердцем в нарастающем страхе.

Создал ли я этот ужас, когда объединил миры? он задавался вопросом. У него не было ответа.

Было слишком много Рыцарей Вечных. Темнота сгущалась.

Внезапно принцесса змей громко вскрикнула и спрыгнула со стены башни. Она приземлилась всего в нескольких футах от Фаллиона, и земля задрожала под ее весом.

Огромный зверь, легендарный граак, приземлился в поле в двухстах ярдах от него, и одинокая фигура просто вцепилась ему в шею. Граак поднялся на дыбы, его уродливая шея вытянулась на тридцать футов в воздух, и на мгновение Фаллион испугался, что он бросится, схватит их зубами и убьет их всех.

Затем он лег, а принцесса-змей побежала к нему по сухой траве.

— Арет? - вскричал король. — Арет?

Одинокая фигура приподнялась, посмотрела в их сторону и издала жалобный крик, почти рыдание.

Он был развалиной. Его черные волосы не стриглись много лет и беспорядочно рассыпались по голове. Его длинная борода доходила почти до живота.