Киррикри закрыл свой разум от этих теней. Они как безумие распространились по миру, искажая все, к чему прикасались. Эта странность укоренилась во всех людях Империи, сделав их безрассудными, склонными к импульсивным поступкам. Сам Уоргаллоу, похоже, не был свободен от этого проклятия. Если раньше он был бессердечным и несговорчивым, то теперь он был неуверен. Он стал человеком милосердия, и это было благословением, но даже он не знал, как коварно действовали силы Анахайзера, разъедая, как болезнь, самые внутренние уголки Империи.
Движение внизу привлекло внимание Киррикри, и он тут же качнулся вниз, яростно концентрируясь, как будто собираясь убить. Река вилась, как грязная, пестрая змея, через густой лес, прерываемая лишь редкими клыками скал или торчащими зубами старого ствола. Сова чуяла зло, и ее когти вылезли наружу, как будто через мгновение ему придется ими воспользоваться.
Фер-Болган! Множество их бредут по подлеску. А с ними были и другие существа, темные, тонкие существа, одетые в черную броню и дикие, более сильные духом и более быстрые ногами. Ангарбрид; ими командовал пастух, одно из существ в серых одеждах. Сисифер сказал Киррикри, что они — Дети Кургана-отступники, беженцы из дальневосточных земель, ослабленные, но, тем не менее, все еще достаточно сильные, чтобы вести свои армии вперед. Киррикри сражался с ними в Теру Манге и видел, как Ферр-Болган текла вперед, словно прилив, под их руководством.
Сова кружила в небе, чувствуя, как пастухи исследуют разум. Это было похоже на укол боли. Но оно его не обнаружило: он инстинктивно закрыл от него свой разум. Повернувшись от реки, он перелетел через край Подземных переходов. Должен ли он вернуться на корабль и предупредить его команду? Но они знали, что враг здесь в силе. Пройдет некоторое время, прежде чем Ферр-Болганы окажутся рядом с ними, хотя злые существа, похоже, разбили собственный лагерь в лесу, на широком излучине, где было мало деревьев. Будет достаточно времени, чтобы исследовать дальше, прежде чем вернуться к побережью и Ранновичу.
У него не было желания путешествовать по Глубоководьям. Они тянулись к северу и западу от него, бесконечные, теряющиеся в туманной дали, спускающиеся к западу, круто спускаясь, словно навсегда проваливаясь в какую-то невообразимую яму на севере. Позади него солнце набирало силу и теперь пронзало своими лучами туман, постепенно раскрывая все больше тайн ландшафта. Феллуотер с явной мощью проложил себе путь через поднимающийся склон внешних земель Глубоководья, прорезав себе ущелье, которое шло все глубже и глубже по мере того, как впадало в море, заканчиваясь высокими скалами внешнего уступа. С воздуха это выглядело так, как будто река, бросая вызов гравитации, текла не в том направлении.
Киррикри снова поднялся высоко над ним. Он мог видеть далеко вперед, и огромная тень, которая была Краем Старкфелла, внезапно предстала перед ним. Его присутствие почти остановило его бегство, наполнив его внезапным страхом. Как оно могло быть таким ошеломляюще огромным! Как колоссальная стена, она поднималась вверх и вверх, миля за милей, ее отвесные скалы нависали наружу, а их верхние края возвышались над землей внизу. И словно их высоты было недостаточно, с верхних уступов поднималась гряда огромных гор, терявшихся в облаках и дали далеко над головой. У Киррикри кружилась голова, просто глядя на них. Он кружил, не в силах удержать взгляд на огромных скалах, словно столкнулся лицом к лицу с богом, чей взгляд означал безумие. И все же этот хребет надо как-то преодолеть, ибо где-то за ним, в Стране Гнева, находилась крепость Анахайзера.
Сейчас Киррикри придется идти вдоль реки. Возможно, он появился у подножия Края и проложил себе путь наружу из внутреннего лабиринта. Это надо было бы посмотреть. Киррикри летел дальше, стараясь не позволить своему взгляду быть прикованным к стене впереди. По мере того, как он летел, она поднималась все выше, в то время как под ним Глубокие Проходы опускались все дальше и дальше, их самые низкие точки скрывались в зеленой тени, у самых подножий Края.
Это был обманчиво долгий полет, еще больше подчеркивавший необъятность Старкфелл-Эджа. Он уже поднялся так высоко, что горы скрылись из виду, а верхние скалы нависли над Киррикри, словно гигантская рука, готовая сомкнуться вокруг него. Он сосредоточился на реке, которая блестела в солнечном свете. Он полетел вниз, почуяв лес, присел, словно невероятно огромный зверь, готовый прыгнуть на него. Он молчал, зловеще, но нападения не последовало. Нижние пределы Старкфелл-Эджа манили, гладкие и стеклянные, хотя выше из стен росли заросли растительности, такие густые и обширные, что сами походили на леса.
Наконец Киррикри обнаружил, что летит между двумя выступами стены в задней части Края. Под собой он мог видеть реку, вытекающую из стены, прежде чем ее поглотила самая нижняя часть леса. И, как он и ожидал, у самого подножия скал оказались пещеры. Подобно огромным разинутым ртам, они простирались на обширной территории, и из них вытекало множество бурных ручьев и рек, почти сразу же сливающихся в глубокий канал, которым назывался Феллуотер.
Когда он спустился ниже, под ужасающим нависанием Края, Киррикри понял, что пещеры кишат Ферр-Болганами. Он летел так низко, как только мог, не зная, какие еще союзники могут быть у этих монстров, и нашел выступ примерно в пятидесяти футах над самым верхним краем пещеры. Внизу раздавались десятки голосов, и он чувствовал тяжелую тяжесть бесчисленных разумов, перемешанных и запутанных, как воды, вылившиеся из чрева скал. Хотя Ферр-Болганов было много, но и существ в черном было почти столько же, и организованность последних, их строгий и упорядоченный образ ведения своих дел вызвали дрожь в теле огромной совы. Это была армия, а не сброд. Приготовления Анахайзера больше не были бессистемными. Но что-то еще в этих темных существах предупредило Киррикри, какой-то слабый звон памяти: видел ли он их раньше? Нет, конечно, этого не может быть. Но почему это знакомство?
Это пришло к нему внезапно, как вихревой порыв ветра, и это понимание потрясло его. Как и он, они не были местными жителями Омары. Они влились в этот мир, но из какой тьмы? Если бы Анахизер призвал их, протащил через ткань мира, они представляли бы еще более ужасную угрозу. А что еще мог сделать отступник?
Когда Киррикри посмотрел на реку, он почувствовал еще один внезапный приступ паники. На берегу отдыхали десятки иссикелленов, морских созданий, которые заполонили водные пути Теру-Манги. Казалось, что, как и в случае с Ферр-Болганом, дневной свет и открытый воздух больше не отпугивали их. Их формы были безошибочны: Киррикри узнал бы их в кромешной темноте. Хотя они в чем-то походили на людей, у них была гораздо более бледная кожа, плоская и с рыбьей прозрачностью, которая намекала на внутренние органы. У них были удлиненные лопатообразные пальцы и перепончатые руки по бокам. Хотя их глаза казались слепыми, непрозрачными и туманными, Киррикри знал, что они видят достаточно ясно, и знал, что их жажда убийств заставит их без страха идти на войну. Они тоже выглядели хорошо организованными и ждали команды, которая пошлет их волнами вперед к завоеванию. Варгаллоу и Оттемар должны услышать об этом! Это было то, чего они боялись и предсказывали, но все же им нужно было рассказать.
Раннович не должен пытаться войти в эти пещеры, как бы далеко они ни простирались под Краем. Киррикри на данный момент увидел достаточно. Бесшумный, как облако, держась как можно ближе к каменным стенам, он полетел вверх по крутой спирали, прочь от толпящегося войска врага, прочь от пещер, которые, как он слышал, его враги называли Вратами Гнева.
