В горнице на втором этаже Беовульфова замка шло очередное заседание боевого штаба. Король Александр принимал доклад Флориана о вчерашней «разведке боем». Присутствовали те же, что и накануне: Беовульф, Зигфрид, дон Альфонсо, Надежда Чаликова. Ну и, разумеется, в окне маячила правая голова Змея Горыныча — бравый воевода Полкан.

— Мы несколько раз нарочито прошли мимо замка Вашего Величества, но никакого встречного выступления не дождались, — докладывал Флориан, подчеркнуто обращаясь только к королю Александру. — У меня создалось впечатление, что в замке либо никого нет, либо они разгадали наши замыслы и решили до поры до времени не раскрывать своих возможностей.

— А может, они вас просто не заметили? — предположил Беовульф. Флориан бросил на него неприязненный взор:

— Исключено. Мы прошли так близко, что не увидеть мог только незрячий. Да и кое-кто из королевской обслуги крутился поблизости.

— То есть вы окончательно убеждены, что незамеченными не остались? переспросил из окна воевода Полкан.

— Да, окончательно, — твердо ответил Флориан.

— Отчего же те, кто в замке, на вас не напали? — задумчиво произнес дон Альфонсо. — Неужто испугались?

Флориан лишь пожал плечами.

— А что из себя представляют силы сторонников Виктора? — спросил седовласый Зигфрид.

Кажется, этот вопрос застал врасплох всех участников военного совета.

— Когда я находился в домашнем заточении, то у дверей моих покоев постоянно находились несколько стражников из отряда наемников, — сказал король Александр. — Они, конечно же, менялись, но я видел не более десяти-двенадцати лиц. Хотя это отнюдь не значит, что в стражу назначали всех, кто был в наличии.

— К тому же за последние пару дней часть наемников уже разбежались кто куда, — заметила Чаликова.

— Побеждают не количеством, а умением, — назидательно прогудел Полкан Горыныч. — Узнать бы, что из себя представляют эти самые наемники, каковы они в буйной сече.

— До сечи дело не дошло, — развел руками доблестный Флориан. — Мы их даже не увидели.

— Да никакие они, — заявил Беовульф. — Вот как третьего дня пробрались мы в замок, дабы освободить пленников, так даже вдоволь мечом помахать не довелось: дюжину наемников я одной левой положил. Ну и Грендель, вестимо, малость подсобил. Накинулись на меня трое, а я только повернулся и по стенке их, по стенке! Вояки, чтоб их…

Поскольку Гренделя поблизости не было, то хозяин мог предаться некоторым вольностям художественного преувеличения. Надя, прекрасно знавшая, что сразиться в тот раз славным рыцарям пришлось всего лишь с тремя наемниками, да и то сильно выпившими, понимающе улыбнулась. Она могла бы поспорить насчет цифр, но в оценке морального духа наемников и их боевых качеств полностью разделяла мнение Беовульфа.

— То есть вы полагаете, что сразиться с ними мы в состоянии? — спросил Зигфрид, когда участники совещания терпеливо выслушали яркий и образный рассказ хозяина.

— Да если мы хоть один раз отставим в сторону наши раздоры и вдарим все заедино, то от этих забулдыг и дыма не останется! — Беовульф в сердцах стукнул кулачищем по столу.

Надя вздрогнула, но не от грохота — просто слова Беовульфа живо напомнили ей недавний случай, когда прямо у нее на глазах один из наемников в самом буквальном смысле превратился в дым под лучом магического кристалла.

Король деликатно кашлянул:

— Ну что же, господа, кажется, положение более-менее ясно. Остается принять решение. — Его Величество обвел взглядом всех присутствующих, как бы приглашая высказаться.

— Мое мнение прежнее — выступать немедленно, — твердо заявил Зигфрид.

— Полностью согласен! — прорычал Беовульф.

— А вы, дон Альфонсо? — спросил король.

— Вообще-то я, конечно, за скорейшее выступление, — несколько заколебался дон Альфонсо, — но вчерашняя вылазка господина Флориана говорит, что перед нами хитрый и подлый противник, которого так просто не возьмешь. Может быть, нам следовало бы получше разведать, каковы их силы и что у них за оружие, а уж в поход отправиться завтра?

— Правильно, нечего горячку пороть, — поддержал Полкан.

— Позвольте вам напомнить, господа, что в королевском замке находится княжна Марфа, — сдержанно проговорила Надежда, хотя внутри у нее все клокотало. — И, по имеющимся сведениям, ей грозит смертельная опасность.

— А ведь верно, как это мы забыли! — громогласно хлопнул себя по лбу Беовульф.

— И еще позвольте напомнить, что в любой момент вурдалаки могут прислать подкрепление, — продолжала Чаликова, — и уж тогда успех нашего предприятия становится более чем сомнительным. Решайтесь, Ваше Величество!

Александр неспеша поднялся из-за стола. Все ждали его последнего слова. Несколько минут в комнате царило молчание. Наконец, король произнес как-то сухо и буднично:

— Выступаем сегодня.

— Ура! — громогласно взревел Беовульф. — По коням!

— Но сам я не смогу возглавить поход в полной мере, — продолжал Его Величество, — так как, увы, ничего не смыслю в военных вопросах. Поэтому обязанности предводителя я попрошу принять уважаемого Зигфрида — уверен, что его огромный опыт будет воистину неоценим в деле восстановления справедливости.

— Пойду подыму рыцарей, — пробурчал Беовульф и, топоча сапожищами, вышел из комнаты. В глубине души он надеялся, что король назначит военачальником именно его, Беовульфа, но умом понимал, что выбор короля был не просто верным, а единственно верным — ведь Зигфрида, никогда не участвовавшего в сварах многочисленных рыцарских группировок, чтили и уважали все без исключения.

Завтрак в королевском замке проходил на редкость уныло — за столом не было никого, кроме Виктора. Слуги с несколько испуганным видом вносили блюда, но Его Высочество к ним почти не притрагивался — даже своей любимой овсянки он съел не более трех ложек, а затем отставил тарелку в сторону.

Когда слуги унесли немногочисленную посуду, Виктор попросил Теофила остаться:

— Судя по всему, скоро сюда явятся наши славные рыцари… Вернее, они уже давно были бы тут, если бы по ночам поменьше бражничали, а утром вставали пораньше.