Он казался отчасти ассасином, с которыми сам же сражался в храме, но она видела, чем он пожертвовал чтобы спасти ее. Это зрелище ошеломило. Когда возникала необходимость, он был скорее природной силой, чем живым существом, неудержимым и безжалостным. Ничто между ним и его целью не могло ускользнуть невредимым.

Теперь, без всяких сомнений, она поняла, насколько он силен, насколько опасен… и насколько уязвим.

Я могла потерять его.

Отступив назад, Абелла взяла его за руки и повела дальше в комнату. Остановила у кровати и сняла с него оружейный пояс и оружие, аккуратно положив их на ближайший стол, прежде чем приступить к доспехам. Она позволила забрызганным кровью щитам упасть на пол. Ее взгляд поднялся к нему, когда она расстегнула его рубашку, спустила ее с плеч и осторожно сняла с рук.

Слезы навернулись у нее на глаза, когда она осознала ущерб, нанесенный его телу.

Кожу в нескольких местах покрывали темные синяки, самые сильные на боку и плечах, а на правом предплечье виднелась почерневшая рана, похожая на ту, которую он получил, сражаясь с послушниками в переулке несколько дней назад. На его лице было больше следов кровоподтеков, и теперь, когда она присмотрелась повнимательнее, она знала, что он наспех перевязал шрам на щеке, который в какой-то момент явно разошелся.

— О, Тентил, — прошептала она, легонько проводя пальцами по синякам на его груди. Она не знала, как бы он выглядел, не будь на нем доспехов во время боя, она даже не хотела представлять. Горячие слезы потекли по щекам.

Он поднес руку к ее лицу и стер влагу тыльной стороной ладони, что-то в его руке хрустнуло, когда он пошевелил запястьем.

Она схватила его за предплечье.

— Прекрати. Пожалуйста, прекрати. Просто… скажи мне, что сделать, чтобы помочь тебе.

Левый уголок его рта приподнялся в легкой, кривой улыбке.

— Люби меня.

Абелла несколько секунд смотрела на него, открыв рот.

— Но тебе больно! Ты не можешь на самом деле хотеть… хотеть…

Он усмехнулся и покачал головой, в серебристых глазах плясало веселье, какого она никогда не видела.

— Нужно несколько часов, чтобы прийти в себя перед этим. Просто сейчас нужна твоя любовь. И душ.

Ее щеки вспыхнули и, несмотря на их ситуацию, несмотря на все, через что они только что прошли, возбуждение расцвело внутри. Что-то в его взгляде и звуке смеха глубоко тронуло ее. Она улыбнулась в ответ.

— Я могу это сделать.

Усадив его на кровать, она опустилась на колени, сняла с него ботинки и отставила их в сторону. Она помогла ему снять оставшуюся одежду. Нагота только еще больше обнажила нанесенный ущерб. У нее защемило сердце.

Легкое прикосновение костяшек пальцев к ее щеке вернуло внимание Абеллы к его лицу.

— Тебе пришлось хуже всего, — мягко сказал он.

— Как ты мог подумать, что то, что у меня было, было хуже? Посмотри на себя, Тентил. Ты весь в порезах, синяках и крови.

— Большая часть крови не моя.

— Это ничего не меняет!

Тентил обхватил ладонями ее лицо, убирая выбившиеся пряди волос назад к ушам.

— Мое тело исцелится. Уже исцеляется. Но то, что он сделал с тобой… — Он нахмурился и нежно постучал подушечкой пальца по ее виску. — Это не заживет так легко. Я ношу эти шрамы годами. Они худшие из всех.

Абелла накрыла его руки своими, ненадолго повернула лицо, чтобы поцеловать ладонь, и закрыла глаза, откликаясь на прикосновение. Его присутствие было бальзамом для души, она знала, что со временем шрамы от Мастера исчезнут.

— Сейчас ты здесь, со мной. Это все, что имеет значение, — сказала она.

Он несколько секунд смотрел ей в глаза, прежде чем обхватить рукой за талию, притянуть тело к своему и, наклонившись, приникнуть губами к ее губам. Его поцелуй был таким же глубоким, напряженным и страстным, каким был взгляд, и от этого по телу Абеллы с головы до ног пробежала дрожь. Единственное, о чем она сожалела в тот момент, так это о том, что на ней все еще была одежда.

Она скользнула руками по его бокам и вверх по спине, заботясь о его ранах. Ей нужно было прикоснуться к нему, почувствовать, раствориться в объятиях. Встав на цыпочки, она сильнее прижалась губами к его губам и приоткрыла рот. Она застонала от первого вкуса сладкого яда и провела языком по кончику клыка, ища большего.

Руки Тентила опустились к ее заднице. Пальцы обхватили обе половинки, и он поднял ее, притягивая к себе. Его твердый член прижался к ее животу.

Абелла ахнула, положила руки ему на плечи и отстранилась, прерывая поцелуй.

— Тентил, твои раны!

— Они могут подождать, — прорычал он. — Ты нужна мне сейчас.

Он повернулся, уложил ее на кровать и быстро снял с нее ботинки. У Абеллы перехватило дыхание, когда он схватил ее за пояс брюк и стянул их с бедер и ног. Он перекинул их через плечо, раздвинул ее колени и приник ртом к тому месту, где она нуждалась в нем больше всего.

Абелла вскрикнула, приподнявшись на одном локте и положив другую руку ему на голову. Она запустила пальцы в его волосы, и потребовалось все силы, чтобы не потянуть за эти серебристые локоны, пока язык гладил ее складочки, погружался в лоно и дразнил клитор. Наслаждение захлестнуло ее, такое сильное, такое интенсивное и ошеломляющее, что она попыталась поджать ноги, чтобы облегчить его. Тентил только крепче сжал бедра, широко раскрывая ее.

Она застонала, не в силах оторвать от него взгляда. Она смотрела, как его язык жадно ласкает ее, и вид его лица между ее бедер послал новую волну жара по телу Абеллы.

Он встретился с ней взглядом. Глаза были темными, чувственными, блестящими от голода и потребности.

Все, чего она хотела — это его. Она нуждалась в нем.

— Сейчас, Тентил. Пожалуйста, — умоляла она. — Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Мне нужно чувствовать тебя. Всего тебя.

Она почувствовала, как пальцы Тентила согнулись за мгновение до того, как он навис над ней. Он схватил ее рубашку и разорвал когтями. Он сорвал с ее тела изодранную ткань и наклонился, прижимаясь грудью к ее груди, наклоняя голову так, чтобы завладеть ее ртом как своим.

Абелла обвила его руками и ответила на поцелуй. Вкус яда смешался с ароматом кожи, который задержался на его губах. Она наслаждалась теплом обнаженной кожи, прижатой к ее. Не имело значения, что на нем была кровь их врагов, у нее был ее зверь, ее пара, ее любовь. Он был жив. Жив.

Он втиснулся между ее бедер, заставляя их раздвинуться шире. Мгновение спустя головка члена прижалась к ее лону. Абелла застонала и задвигала бедрами.

— Давай, — выдохнула она. — Давай, Тентил.

Рыча сквозь оскаленные зубы, он подался бедрами вперед и погрузил в нее член.

Абелла ахнула, крепче обхватив его руками. Он держался неподвижно, его член растягивал ее, наполнял, обжигал, и она хотела большего.

Он оперся руками о кровать, Абелла обхватила ногами его бедра, упираясь пятками в поясницу, чтобы притянуть глубже. Его губы нависли над ее. Они дышали, глядя друг другу в глаза.

Огонь в его взгляде изменился, напряженность ослабла, не утратив жара, отчаяние улеглось, не утратив проблеска тоски. Хотя его глаза оставались полностью черными, в них сиял нежный свет. Он покачивал бедрами, задавая медленный ритм, все глубже входя в нее. Каждое движение бесконечно увеличивало ее удовольствие и еще немного разжигало желание.

Наклонившись, он целовал ее снова и снова, снова и снова — в губы, щеки, подбородок, вдоль челюсти, в шею, плечо и ключицу. Он оперся на локоть и провел рукой вверх по ее телу, от бедра к бедру, от бока к груди, чтобы подразнить набухший сосок. Она задрожала от восторга, когда он накрыл ее грудь ладонью.

Тентил снова и снова раскачивал бедрами, не ускоряя и не замедляя темпа. Абелла прижималась к нему, в то время как их хриплые вздохи и стоны наполняли комнату, и совокупление все больше приближало их к вершине экстаза. Как бы сильно она ни жаждала этого финального освобождения, это медленно нарастающее ощущение было на вкус как рай. Спешить было некуда, у них было время. Время побыть вместе, и она хотела провести как можно больше моментов жизни, наслаждаясь своей парой.