Окна ее кабинета выходили на парк внизу и на третью башню Гарлема. Женщина непринужденно села за рабочий стол. Скорее даже не села в него, так как вход за ней закрылся, а оказалась в пластиковом пончике с плоским верхом.

– Чего-нибудь выпьете, мистер Фразьер? Фруктовый сок, кофе, чай, цикорий, минеральная вода, безалкогольные напитки, вино?

– Спасибо, нет.

– Хелейн сказала, что вы представитель «Селверна».

– Да, это так.

– В Нуэво-Йорке их представляют Теркел и Брайтон.

– Я с побережья. Так сказать, из дома, – Эрик заговорил конспираторским тоном. Он был благодарен общению с Чарли за свои познания в рекламе, и он продумал свою речь во время идиллической поездки вокруг Манхэттена.

– Мы ищем кого-то с особенной внешностью, с исключительной внешностью, для серии реклам новой партии потребительской электронной продукции на мультиканале. Предварительные обсуждения уже начались и в Гонконге, и в Финиксе. Нам нужен кто-то с воздушной, далекой красотой, очень футуристичной.

Эббот продолжал раскрывать долгий список других воображаемых требований к воображаемому открытию. Тем временем Кэндлвейф внимательно слушала.

Упомянув «Селверна», он пошел на риск, но ему нужно было представлять что-нибудь. Что ж, лучше, чем его родная компания? Эрик знал ее и, благодаря Чарли, кое-что о работе агентств. Если дама захочет проверить его, она обнаружит, что Джон Фразьер действительно работает на Селверн Финикс. Фразьер был начальником Чарли. Пока женщина не требовала фотографий, Эрик должен был постараться обмануть ее, по крайней мере, в течение нескольких дней.

Его хорошо отрепетированная речь, очевидно, подействовала на нее. Перед ней сидел человек, который знал, чего хочет он и его компания.

– Все ищут исключительного, кого-то с особенной «внешностью», мистер Фразьер. Мне не нужно этого вам говорить. Находить такие лица – вот что делает наш бизнес таким интересным. У нас есть несколько леди, которые могут подойти под ваше описание, – она дотронулась до скрытых выключателей.

На противоположной стене открылся видео-экран, а из стола появился компактный проектор. Женщина стала просматривать голограммы в коробке.

– Это необязательно, – сказал Эрик. У него не было намерения провести остаток дня в этом кабинете, рассматривая изображения прекрасных женщин, которые для него ничего не значили. – Мы уже провели тщательные поиски и остановились на одной многообещающей модели. Я знаю, что ее представляет «Магдалена». Извините меня. Вероятно, я должен был упомянуть об этом раньше.

– Ничего, – Кэндлвейф удалось хорошо скрыть свое удивление. – Это делает мою работу гораздо проще, не правда ли? Я рада, что вы выбрали нашу модель. Конечно, пока мы не обсудим детали ее найма, я не могу гарантировать, что она будет с вами работать. О ком вы подумали? О Веронике? Сента Кросс?

– Лайза Тембор. – Эрик сделал вид, что сверяется с записной книжкой.

Женщина нахмурилась.

– Тембор? Я не… ах, да, конечно, я помню ее. Она работала с нами, но очень недолго. Сожалею. Она была очень популярна, но у меня сложилось такое впечатление, что девушка без души относилась к работе, рассматривала ее как развлечение, что-то вроде отдыха. Странная. Жаль, она могла бы стать одной из лучших.

– Больше она с вами не работает?

– Уже долгое время, я боюсь.

– Очень жаль.

– Мне так же. Я не знаю, почему она уволилась. Мы делали все возможное, чтобы убедить ее, что у нее большое будущее у «Магдалены». Странное дело, но девушка не хотела работать моделью. Мы думали, наши конкуренты сделали ей более выгодное предложение, но, по-видимому, это не так.

– Вы уверены?

– Вполне, мистер Фразьер. В нашем темном мирке все становится известным из сплетен, понимаете? Как только кто-нибудь меняет агентство, новость сразу же становится общественным достоянием. Нет, мисс Лайза Тембор не перешла в другое агентство ни здесь, ни за границей, иначе мне стало бы об этом известно. Она действительно ушла из бизнеса, – Кэндлвейф холодно улыбнулась. – Нашла себе какого-нибудь престарелого поклонника или кого-то еще, чтобы он о ней позаботился. Думаю, для некоторых это самая легкая карьера.

Эрик ничего не ответил на то, что подразумевала женщина. Это могло быть правдой. Он вспомнил слова Поликартоса.

– Минутку, – проговорила Кэндлвейф, просматривая папки, нашла, что искала, и вставила в проектор.

Крошечный аппарат загудел, и в комнате потемнело. Красивые лица и тела заполнили экран на стене, нечеткие из-за большой скорости перемотки. Постепенно она замедлилась, и фигуры стали видны в полный рост, в трех измерениях.

Пальцы Эрика вцепились в стул. Это она. У него не было ни тени сомнения с самого первого ее расплывчатого появления. Это была она.

– Да, я помню Лайзу, – проворковала Кэндлвейф. – Очень тихая девушка, в чем-то почти дитя, а в чем-то вполне взрослая. Казалось, она точно знала, чего хочет и как этот добиться. Получив от «Магдалены» все, она потребовала и получила освобождение.

Я не шучу, когда говорю, что мы делали все возможное, чтобы удержать ее с нами. Мы делали ей предложения, которые получают очень, очень немногие начинающие модели, они даже не мечтают о них. Девушка была равнодушна к деньгам так же, как и к профессии. Странная леди. В ней действительно было что-то. Ваши люди не прошли мимо этого, как и наши. Все прекрасно видно на ее голограммах.

Все прекрасно видно на улице, в проезжающей машине, с волнением подумал Эрик.

– Великолепные модели индивидуальны, – продолжала женщина. – Тембор не отточила свой талант, но в ней была уникальность. Как я уже сказала, она могла стать одной из лучших.

Раздался тихий щелчок. Видение на стене пропало, проектор затих.

– Я не буду спорить с вашей оценкой, – наконец произнес Эрик.

– Мне хотелось бы заинтересовать вас другими нашими моделями. Например, юная леди из Западной Африки, Сара Ноба, которая замечательна и обладает в большой степени похожим телосложением… хотя она не та девушка, конечно. У нас есть и другие известные модели, например…

– Ничего не имею против других ваших сотрудниц, – торопливо сказал Эрик, – но прежде, чем мы пересмотрим список заново, мне хотелось бы попытаться убедить Лайзу Тембор поработать с нами. Селверн – одна из самых больших корпораций в Северной Америке. Может быть, обещание такой известности…

– Тембор интересовалась известностью еще меньше, чем деньгами, – сказала Кэндлвейф.

– Мы можем предложить ей хорошую сделку. Если мне удастся убедить ее, разве не стоит это затраченного труда? Она вернется в отчий дом, подобно блудному сыну.

– Конечно, это было бы замечательно. К сожалению, ничего не могу для вас сделать, мистер Фразьер, и не могу дать вам адреса Лайзы Тембор. Здесь мы очень серьезно относимся к личной жизни наших моделей. Я уверена, вы по своему собственному опыту знаете, что мир полон эксцентричных и неуравновешенных людей. Я не говорю о вас, естественно, но не должна нарушать правила. Самые привлекательные мужчины и женщины часто становятся мишенями для невероятных оскорблений.

Эббот хотел было ответить, но женщина еще не закончила.

– Если бы вы были председателем правления «Селверна», или Сони, или Дженерал Электрик, или Рено, я все рано не могла бы дать вам адрес Лайзы Тембор. Я могу сама установить с ней контакт и рассказать о любом предложении, которое вы хотите ей сделать, но, откровенно говоря, думаю, мы оба зря потеряем время. Сомневаюсь, что вы можете предложить ей что-нибудь, чего мы уже не предлагали.

– По крайней мере, вы могли бы сообщить ей о том, что Селверн проявил к ней интерес, – неубедительно произнес Эрик. Насвистывать было опасно. – Если бы это ее заинтересовало мы бы обсудили детали. Я буду в Нуэво-Йорке еще пару дней.

Он сказал это только ради формальностей. Лайза Тембор явно навсегда бросила работу модели. Но нужно было дойти до конца.

– Прекрасно. Если она выразит желание обсудить дальнейшие детали, мы могли бы обсудить встречу. Как вас найти?