– Это не твое, верни на место! – завизжала птица противным голосом и стала колошматить крыльями воздух. От его интенсивных движений создалась воронка, как мини-смерч, который стал крутить Марину, пытаясь сбить её с ног.

Перо тут же в руке превратилось в красивый кинжал, лезвие которого светилось так сильно, что ослепило на какое-то мгновение Марину. Не видя ничего перед собой, она почувствовала, что кто-то сзади подхватил её за талию и поднял вверх. Душа сразу ушла в пятки, а голова стала истошно кричать. Но бесполезно, звука не было. Руки хватали воздух в надежде зацепиться за что-нибудь. Когда зрение вернулось к ней, она увидела, что поднялась очень высоко над землёй. Внизу остался чёрной точкой многотонный ворон. Эта точка металась из стороны в сторону, но не была уже страшна. Чёрные краски сменились зелёными лугами, голубыми реками. Они были такими извилистыми, что поверхность земли казалась кружевом.

Страх уступил эйфории. Появилась необъяснимая радость от высоты, от чистоты тёплого прозрачного воздуха. Картинки сменялись внизу как в калейдоскопе и только поэтому можно было понять об огромной скорости полёта. Она не видела кто с ней, но ощущала чужое дыхание рядом. Что точно Марина знала – это мужчина. И тут она услышала его.

Голоса не было, не было даже никакого намёка на звук, но она отчётливо понимала каждое его слово. Импульсы, шедшие от него в её мозг, телеграфировали «Всё только начинается. Ты избранная и поэтому миссия, возложенная на тебя, должна быть выполнена во что бы то ни стало. Некто будет тебе помогать лишь иногда, в основном полагайся на свои силы».

И ещё, было доведено до её сознания, самое важное: ей надо обязательно найти кинжал. Сам кинжал как предмет может иметь любое выражение как в материальном виде, так и в духовном.

–Он твоя защита и даже жизнь. Он должен быть с тобой, пока ты не победишь! Ты меня поняла?!– вопрошающе-торжественно закончил телетайп.

– Но ведь он уже у меня, зачем его искать? – Марина запротестовала и попыталась обернуться, чтобы увидеть держащего её. Но её крепко обхватили и посмотреть на чревовещателя не удалось.

– Ну, вот он же..,– она поднесла руку к глазам, разжала кулак. Он был пуст.

И это всё.

Дальше или ничего не было или было, но совсем неважное, что не запомнилось. А что запомнилось, то врезалось с такой силой в память Марине, что, проснувшись утром, она даже ощущала холод стального оружия. Всё это было как наяву.

Никогда раньше сны её не были так насыщенны красками и события не сменяли друг друга так взаимосвязано. Пробудившись от сумасшедшего сна, она села на кровать и, в который уже раз, задумалась над своей теперешней жизнью. После больницы, казалось, что как -будто воздух вокруг неё и весь окружающий мир стали другими, незнакомыми. Ощущение странного беспокойства стало сопровождать её везде и постоянно.

Марина по настроению к жизни была фаталистом. Но это не означало, что она не предпринимала никаких, кардинально меняющих её жизнь, действий. И даже этим, на её взгляд, революционным поступкам она давала всё те же объяснения «значит так угодно судьбе».

Вот и сейчас она подумала, что это наверняка знак, который сможет понять со временем, когда оно, это время, придёт. Может и придёт, но поймет ли она его?

Воспрянув утром с новыми силами после второй -третьей чашки крепко заваренного кофе, Марине захотелось скорее поделиться впечатлениями по своему ночному путешествию. Созвонившись со своей подругой, которой она могла довериться во всём без опаски разглашения и перемалывания в муку её косточек с другими, договорилась встретиться с ней в выходной. Несколько мучительно тянущихся дней в ожидании встречи с подругой прошли без особых эксцессов. Дождавшись долгожданного воскресенья, Марина, приведя свое лицо в приятный взору вид, помчалась к небольшому кафе на окраине города.

Спустившись в метро, она и не предполагала, что её приключения наяву уже начались. Первой досадой было то, что турникет не хотел пропускать Маринку с её действующим проездным билетом. Всё время, весьма ожесточенно и свирепо, стучал он своими ограничителями и шипел. Марина уже подсчитывала количество полученных от автомата синяков, но ему, турникету, казалось, этого было мало. Закончилось тем, что совсем заклинивший робот отключился, чуть не зажав источник негодования в своих жестких лапах, то есть Марину. Контролёрша уже не бормотала себе под нос что-то непонятное. Она с воодушевлением революционера кричала в адрес Марины слова своего крайнего негодования, но матерных слов среди них не было.

Никто из пассажиров метро этот крик душевного неравновесия не поддержал. Толпа пассажиров очнулась от полудремы и развеселилась. С криками «Не дадимся терминаторам живыми!» молодежь быстро перескочила через остальные турникеты. После пронзительных свистков в адрес прошмыгнувшей бесплатно ватаге, женщина в форме, во избежание поломок других аппаратов и несанкционированных проходов пассажиров, была вынуждена пропустить Марину у своей кабины.

Сев в вагон электрички, всё еще трясущаяся от волнения, она опять почувствовала головокружение и острую боль во лбу. Перед глазами запрыгали какие-то разноцветные кузнечики, заискрились и разом лопнули пузыри, выпустив множество ярких искр. Тут она отключилась, завалившись на сидящую рядом грузную тётку. Та, недолго думая, отпихнула Маринку в сторону другого соседа.

–Вот ведь, с утра нажрутся и катаются на метре,– верещала тётка.– С виду приличная такая. Женщина, – тётка в очередной раз отфутболила её плечом- Вы граждане посмотрите на эту, мягко говоря, женщину. Наверно, дети, муж есть. А она, прошмандовка, с утра нализалась и валяется по порядочным людям. И чё Вы пихаете мне эту дуру?– с таким вопросом тётка обратилась к соседу с другой стороны от Марины.– Вы мне её не пихайте, а то я щас Вам так пришпандорю, что мало не покажется,– тётка пригрозила соседу огромнейшим мясистым кулаком.

И так долго бы перекидывали нежное тело Марины из стороны в сторону, если бы один догадливый мужичок не привел её в чувство пощечиной. Очнувшись от резкой боли, она увидела склонившееся над ней лицо заросшего бородой дедка в бейсболке набекрень и в зеленой камуфляжной куртке.

– Ну что, дорогуша, лучше тебе?– спросил заинтересованно дедок, наклонившись к сидевшей страдалице.

–Да конечно, лучше,– с издевкой протянула тётка.– Вы, женщина, совсем культуру поведения потеряли. Мало того, что в алкогольном опьянении в общественном транспорте все нормальные не ездят, так ещё наваливаетесь телесами на пассажиров,-скандалистка подпрыгнула своими увесистыми грудями по пуду каждая.– Щас вон на станции сообщу полиции и Вас быстро загребут. На работу сообщат, семью обрадуют.

–Никто никуда не сообщают давно. Такое впечатление, что Вы еще в совке проживаете,– это вставил слово сосед по отпихиванию.

–А кто там ещё вякает? Сидели бы уже и не гнусавили, если мало в чём разбираетесь,– распалилась тетка.

–Так я и сижу. А Вы мне рот не затыкайте и не грубите,– затянул своё сосед.

Ещё не поняв, что же произошло, Марина рефлекторно вся сжалась, обхватив двумя руками самое драгоценное на данный момент, свою сумку.

– Не волнуйся, голуба, вещи твои на месте, а вот за головушкой надо бы следить,– тихо сказал спаситель.

Ничего не поняв, Марина выскочила из вагона как ошалевшая, чуть не столкнувшись с мраморной колонной на платформе. К счастью, это оказалась та станция метро, на которой и надо было выходить.

Войдя в нужное кафе, Марина и не ожидала увидеть знакомой физиономии подруги, которую звали Леськой. Леся была постоянна в своих опозданиях, куда бы она не собиралась идти. Вот и сейчас, Марина уселась за свободный столик, а впрочем, все кафе было свободно, так как в такую рань в выходные добропорядочные люди и семейные кофе/чай пьют на личном пространстве. Она заказала себе американо и стала ждать. До необузданной болтовни подруги оставалось ещё время и можно было собраться с мыслями