– Ваши обвинения ничем не подтверждаются. И вы не имеете никакого права меня обвинять. Я свои права знаю.

– А я этого и не делал, уважаемый. Я дал пищу для размышлений. У тебя ровно неделя, чтобы принять верное и единственно правильное решение. Документы у меня все лежат, и ничего не мешает мне отдать их для возбуждения уголовного дела. Теперь иди и поговори со своими коллегами, которые в этом участвовали. И помни, ровно неделя, чтобы мне рассказать все.

Он вышел из кабинета, даже не прикрыв дверь. Я думаю, он прекрасно понял, что я не шутил и у меня достаточно оснований и доказательств, чтобы их всем отделом отправить за решетку. Документы я убрал со стола в тумбочку, пусть пока там полежат.

– Марина, – заорал я.

– Что? – прибежала она почти сразу.

– Дверь закрой с той стороны, пожалуйста. И молодец, бегаешь уже быстро! Еще раз пустишь в кабинет кого-то без моего разрешения, получишь по шапке, – выдавил я из себя злобную улыбку. – Понятно?

– Понятно, – сказала она и громко захлопнула дверь.

«Я только пришел в компанию, а уже все меня ненавидят» – сказал я, покачал головой, а потом вдруг улыбнулся.

Об обнаруженных фактах я рассказал Ивану вечером за ужином и честно рассчитывал на похвалу, но вместо этого Иван отметил мои недоработки.

– Просто отлично. Но есть уточняющий вопрос.

– Какой?

– А вы все выводы сделали, какие должны были сделать из этой ситуации? Вас все устраивает?

– Мне кажется, я сделал все, что мог. Конечно, мы проработаем вопрос с юристами, как можно взыскать суммы переплат с компаний, которым мы платили все это время.

– Я не об этом. Вам не приходила в голову мысль об инвентаризации?

– Инвентаризации чего?

– Оборудования, которое находится на складе. Я бы это сделал первым делом после того, как узнал, что творят менеджеры. Вы уверены, что весь заказанный товар на складе? Был ли он в действительности поставлен?

– Да я уже и сам думал о том, что товара этого нет. Ты тоже думаешь, там может быть недостача? Они же его по двойной цене покупали. Было бы слишком нагло, если они его еще и недовезли до компании.

– А я уверен, что ничего не мешало им это сделать. В любом случае инвентаризация нужна.

– И почему мне это сразу в голову не пришло? О том, что товара может и не быть на складе, я подумал, но про инвентаризацию даже и мысли не было.

– Алексей Владимирович, а вы как дела принимали у прежнего руководителя?

– Никак. Просто вышел на работу и начал работать.

– И вы ничего не проверяли? Не проводили ревизий и проверок? Не смотрели финансовую отчетность?

– Нет, конечно. Ваня, мне не до этого. Я верчусь как белка в колесе.

– Понятно. Трудный субъект вы, Алексей Владимирович.

– Ты просто не понимаешь, как мне сложно с таким объемом дел.

– Действительно? – съязвил Ваня, – или вы просто создаете видимость работы? – потом Ваня пробормотал что-то невнятное, и мы почти сразу закончили наш разговор.

«У меня же такой объем дел, что там и в четыре руки не справиться, а у меня их всего две» – утешал себя я.

Начальник отдела сбыта – «главный менеджер» написал заявление по собственному желанию почти сразу после нашего с ним разговора. С ним ушли еще несколько его человек. Надавить на него у меня не получилось, и я решил пока оставить все как есть.

Через несколько дней после случившегося я обнаружил, что из тумбочки исчезли документы. Точно помню, что я их туда положил. Теперь их там нет. Значит, кто-то заходил без моего ведома. Вопрос: когда и кто? Камер, естественно, у меня в кабинете нет. Вот ведь наивный человек, думает, что это единственные экземпляры. Надо бы, конечно, позвонить в бухгалтерию и уточнить, не пропало ли у них чего. И с камерами решить вопрос. Проходной двор какой-то.

Иногда мне казалось, что я нахожусь в тумане. Перед глазами все плыло.

Это было не последнее потрясение на этой неделе. В самом конце недели Марина допекла меня почти окончательно. Мы сорвали сроки поставки одному очень крупному клиенту, который был для нашей компании очень важен. Поэтому я пригласил его к нам обсудить данное недоразумение и постараться уладить конфликт. Конечно, было неправильно, что я приглашал его к себе, а не поехал к нему. Но он так легко согласился на встречу в нашем офисе, что я подумал о правильности своего решения. У меня было преимущество, так как переговоры шли на моей территории.

Когда пришел клиент, мы обменялись приветствиями, и я предложил выпить по чашечке кофе. Я позвонил Марине и попросил принести нам кофе. И затем перешел к обсуждению темы встречи.

Прошло минут пятнадцать, а кофе так и не появился. Я набрал еще раз Марине, но трубку никто не взял. Тогда, оставив клиента, я вышел в приемную. Секретаря на месте не было, равно как и нашего кофе. Даже намека на него, и того не было. Кофемашина была выключена. В этот момент мне стало неловко и стыдно. Я, генеральный директор крупной фирмы (для этого города она была все-таки крупной), бегаю и сам наливаю клиентам кофе. Делать нечего. Я вернулся, извинился за задержку и пошел самостоятельно справляться с кофеваркой.

Пока готовил кофе, я придумывал всякие разные истории, как буду расправляться с Мариной. Премии я ее уже лишил, об увольнении предупредил. Может, заставить ее стоять на табуретке у входа в здание с табличкой «Худший работник месяца»? Ни одной стоящей мысли в голову больше не пришло.

Ровно через день мне передали справку от финансового отдела. Пять страниц текста по экономической теории. Я пытался уловить суть этого документа, но так и не смог. Хотя, признаюсь честно, долго старался. Вопрос не в том, что я не понимал, что там написано. Все это мы проходили в институте. Вопрос был в том, что я не мог найти ответ на свой вопрос.

В итоге я разозлился и вызвал к себе весь финансовый отдел. Пусть объясняют.

Я организовал совещание со всем финансовым отделом. Помимо начальника отдела пришли еще четверо его подчиненных.

– Уважаемые коллеги, цель нашей встречи – прояснить ситуацию с ценами на оборудование, которое мы продаем. Я уже поговорил с вашим начальником, который ничего не смог объяснить. Вероятно, диплом покупал в пешеходном переходе.

Начальник отдела весь покраснел, но ничего не сказал. Сразу видно, что стало стыдно. Ничего, я объясню ему, как надо работать. Написал мне тут трактат по экономической теории.

– Меня интересует вопрос, почему цены на оборудование, которое мы продаем, отличаются от цен, по которым мы его покупаем, всего на десять процентов. Кто-то мне из вас может это объяснить?

Все молчали и смотрели на своего руководителя в ожидании ответа.

– Вы на него не смотрите, он не знает ответ на этот вопрос. Как его, такого бестолкового, вообще на работу взяли. Зачем нам только нужен такой начальник отдела, который ничего не понимает в финансах.

Начальник отдела сидел и молчал. Хоть бы слово сказал в свое оправдание. Не вчера на работу пришел, должен быть опытным. Меня он откровенно раздражал.

– Вы все что, в рот воды набрали? Я вам задаю вполне простой вопрос. Как вы рассчитывали стоимость?

Тут не выдержала одна из присутствующих девушек.

– Мы никак не рассчитывали стоимость оборудования. Нас вообще об этом никто не спрашивал. Если вы поставите перед нами такую задачу, то мы ее выполним. А объяснять вам решения, к которым мы не имеем никакого отношения, просто невозможно. Мы не можем объяснить, что творилось в голове у прошлого генерального директора и чем он руководствовался.

– Простите, как вас зовут?

– Алена.

– Алена, скажите, а ваш начальник, этого сказать не мог? Вы ему предварительно клеем рот смазали? Почему я трачу свое время на это? Я второй раз уже встречаюсь с ним и второй раз он мне ничего толком сказать не может. Кормит тут экономической теорией! Я ее и без него знаю.

Они все затихли и сидели молча, боясь даже пошевелиться. Здорово я его размазал. Может, в следующий раз попроворнее будет.