И сейчас я должна либо прекратить все это, либо сразу увольняться. Ни того, ни другого мне не хотелось. Но необходимо выбрать меньшее из двух зол.

Я подняла глаза на начальника. Выскажу ему все, что думаю. А дальше пусть сам решает.

— Роман Алексеевич, приношу свои извинения. За пощечину. — пояснила я на его вопросительный взгляд. — Давайте просто расставим все точки над ё и больше не возвращаться к этому разговору никогда. Прошу меня выслушать. Ваш вчерашний поступок оскорбил и обидел меня. Вы прямым текстом и в довольно хамской манере указали мне на то, что я отвратительно выгляжу. К тому же эти… подарки слишком дорогие и неуместные при наших отношениях. Вы начальник, я подчиненная. Далее сегодня вы обвинили меня в том, что я ослушалась ваших указаний. Но это платье одно из тех, что были в пакетах. Отсюда я делаю вывод, что вы даже не сами их выбирали. То есть любой человек справиться с выбором одежды лучше, чем я. Это меня задевает. Потом то, что произошло между нами… — я замялась, пытаясь подобрать правильные слова. — Этого не должно повториться. К тому же кто-то нас видел. Мне не нужны слухи и сплетни вокруг моей персоны. Думаю, вам тоже. Поэтому я вижу только два выхода из этой ситуации: либо мы придерживаемся строго деловых отношений, либо мне придется уволиться.

На одном дыхании выпалила всю тираду и замолчала в ожидании его ответа. Между нами повисла тяжелая напряженная тишина. Роман Алексеевич напряженно что-то обдумывал.

— Почему ты сбежала из клиники тогда? — внезапно спросил он. Я сознательно пыталась обойти тему нашей первой встречи, но он не дал опустить этот момент.

— Просто не хотела с вами встречать еще раз. — тихо ответила, опустив глаза.

— Могла бы сразу сказать… — буркнул он в ответ. — Кстати, поздравляю, ты полностью здорова, как уверяют врачи.

Не удержалась и фыркнула.

— Спасибо! — не скрывая сарказма ответила на эту реплику.

Несколько секунд Роман Алексеевич внимательно меня рассматривал, вглядывался в глаза, будто искал там что-то. Я же пыталась сохранить максимально нейтральное выражение лица. Хотя внутри все дрожало. Сейчас он точно меня уволит. Зачем ему такая проблемная сотрудница? Жалко терять работу из-за его несдержанности и моей вспыльчивости и импульсивности.

— Я должен перед вами извиниться. — наконец нарушил он затянувшееся молчание. А в голосе сквозит арктический холод, тон совершенно безэмоциональный. — Я не хотел вас оскорбить или обидеть покупкой платьев. Прощу прощения, если мои намерения были истолкованы превратно. Одежда, естественно, остается вам. Вы правильно заметили, что это все-таки подарок. Но носить ее или нет — решать исключительно вам. Я на самом деле не имел права диктовать вам выбор гардероба. И за это… — он неопределенно махнул рукой в сторону кофемашины, где поцеловал меня, — тоже приношу извинения. Впредь подобное не повториться. Я благодарен, что вы открыто и прямо поделились со мной своим… хм… недовольством.

Я смущенно потупила глаза в пол. Не могла смотреть ему в глаза. Мне казалось, что там в глубине погасло что-то хрупкое и очень важное. Как будто робкий огонек свечи накрыли металлическим колпачком, чтобы потушить.

— Я вас услышал и гарантирую, что впредь между нами возможна исключительно деловая коммуникация. Если у вас больше нет вопросов, то я по-прежнему жду свой кофе.

Я вскинула глаза, но увидела только закрывшуюся за ним дверь кабинета. Не уволил, извинился.

В сухом остатке у меня есть хорошая работа, приличная зарплата, не распускающий руки босс и бонусом несколько красивых и дорогих офисных платьев.

Вот только это все меня почему-то не радовало…

Следующие пару недель прошли спокойно. Босс сдержал обещание и общался со мной подчеркнуто вежливо, строго в рамках деловых отношений. С одной стороны, меня это безусловно радовало, а с другой — было как-то тоскливо что ли…

Зато у меня появилась возможность в полной мере оценить Романа Алексеевича как руководителя. Теперь, когда он перестал бросать на меня жаркие взгляды и заигрывать, я смогла сосредоточится на работе.

Босс оказался невероятным руководителем: внимательный к мелочам, требовательный, строгий, но справедливый. Он не терпел халатности и небрежности, и действительно многого требовал от подчиненных. Но при этом и сам себе не позволял расслабляться. Он работал еще больше и усерднее, чем все остальные в офисе. И к себе относился еще требовательнее, чем к окружающим.

Иногда вечерами я видела, как он устало трет ладонями покрасневшие от монитора глаза. И видя его секундную слабость, я непроизвольно испытываю что-то вроде прилива нежности к нему.

Мой босс восхищал меня, как мужчина, а теперь и как талантливый руководитель. Однажды он даже похвалил меня за проделанную работу. И от его скупых слов у меня будто крылья за спиной выросли.

За несколько недель я полностью поменяла свое мнение о Романе Алексеевиче. Если раньше я думала, что он заносчивый сноб, то сейчас склоняюсь к мысли, что он глубоко одинокий и по сути несчастный человек. Даже захотелось сделать ему что-то приятное.

Пока я размышляла, как же порадовать босса, в приемную заглянула Алина. Мы с ней сдружились.

— Лесь, обедать идешь? — шепотом спросила она.

Я покосилась на дверь кабинета начальника, потом на часы. Уже 5 минут как начался обеденный перерыв. Думаю, имею вполне законное право покинуть рабочее место, тем более в планах на это время не было ничего важного.

Предупреждать босса не стала, просто схватила сумочку и пальто из шкафа. На улице уже глубокая осень, не хотелось бы замерзнуть пока бежишь в кафе напротив.

Как только мы устроились за уютным столиком в углу, Алина тут же набросилась на меня с расспросами:

— Ну давай, здесь никто не услышит, жалуйся! — выпалила она и с интересом уставилась мне в лицо.

— Э-э-э… А на что я должна жаловаться? — не поняла я.

— Ну как же?! На него… — в притворном ужасе округлила глаза и ткнула пальцев вверх, указывая на кого-то недосягаемого.

Я в недоумении смотрела на коллегу и не совсем понимала, что она от меня хочет.

— Ну на Романа Алексеевича… — шепотом произнесла она, озираясь по сторонам, будто боялась, что кто-то может услышать.

— Почему я должна на него жаловаться? — продолжала недоумевать я.

— Ну как же… — Алина явно растерялась.

— Роман Алексеевич прекрасный руководитель, мне нравится с ним работать. Да, требовательный, но справедливый. Если работаешь хорошо — хвалит, если нет — то получаешь нагоняй. Ничего необычного.

— Хвалит?.. — мне показалось, что Алина даже побледнела слегка. В глазах плескалось неподдельное изумление, шок и недоверие.

— Ну да… — пожала плечами. А что в этом такого?

— Знаешь… — задумчиво протянула Алина. — Мне кажется нужно прямо сейчас связать тебя и отдать на опыты…

От неожиданности я поперхнулась чаем. Что?!

— Да-да, точно! — продолжала коллега. — Ты явно с какой-то другой планеты или что-то типа того. Либо ты подменила босса на двойника, а настоящего куда-то дела. — она задумчиво постучала указательным пальцем по нижней губе. — С этим тогда в полицию. Хотя…Нет, я тебе просто не верю! Роман Алексеевич никогда никого не хвалит. По офису о его хладнокровии и ледяной сдержанности легенды ходят. Все его помощницы увольнялись потому что он как огромная глыба льда, вымораживает все вокруг себя. Это очень тяжело морально. И это мне говорила каждая твоя предшественница. Каждая!

Алина для убедительности трясла в воздухе руками. А я смотрела не нее и ровным счетом ничего не понимала. Роман Алексеевич холодный как глыба льда? Да не может такого быть! Да, он ведет себя сдержанно, эмоции почти всегда под строгим контролем, но холодным я его назвать точно не могу.

Невольно перед глазами пронеслось воспоминание, как он целовал меня возле кофемашины. Определенно ничего общего с арктическим льдами. Скорее уж я бы сравнила его с готовым взорваться вулканом. От этой мысли щеки слегка покраснели.