Следующий день у Леры был полностью расписан. Она встала раньше обычного, скромно, но со вкусом оделась, тщательно причесалась, села в машину и отправилась на встречи.

Первыми в списке были два туристических агентства. Войдя в одно из них и представившись, она присела в кресло в ожидании, когда ее пригласят.

– А, синьора Пинзи, заходите, пожалуйста, очень приятно познакомиться, – приветствовала женщину глава агентства синьора Лидестри. – Ваш муж мне так много о вас рассказывал! Прошу, располагайтесь. Я в курсе дела, вы бы хотели найти работу, соответствующую вашему образованию и опыту. Видите ли, мы являемся государственным предприятием, целью которого – привлечь как можно больший интерес к Сицилии как туристической мекке.

Офис, как вы сами видите, у нас небольшой, сотрудников мало. Буду с вами предельно честна – на сегодняшний день свободных вакансий у нас нет. Но недавно мы начали развивать новые направления, куда входит Россия. Мы планируем принимать участие в международных выставках в Москве и в Санкт-Петербурге и, конечно, нам понадобится помощь русскоязычного сотрудника. Очень сожалению, синьора Валерия, что не смогла вам помочь, но мы с вами будем на связи. Всего хорошего и до скорой встречи!

Валерию не очень огорчил результат этой встречи. Оптимизма в ее характере было значительно больше, чем пессимизма. Она рассуждала так: чем больше людей узнают ее, тем больше появится шансов на трудоустройство, ведь не могут же все говорить ей только «нет».

В следующей конторе ее приняли более сдержанно, мест тоже не было. Она оставила свое резюме, на том и разошлись.

Как-то раз, совершая ежедневную прогулку с Боби, Валерия неожиданно почувствовала острую зубную боль.

– Алло, Марио, – простонала она в трубку, – что мне делать и куда бежать?

– Как куда? К нашему семейному стоматологу. Соборная площадь, дом пять. Поезжай прямо сейчас и ничего не бойся, у него хорошие руки. До вечера! – успокоил ее муж.

Импозантный мужчина лет пятидесяти говорил на сицилийском диалекте.

– Простите, доктор, я вас не совсем понимаю, – тактично заметила ему Валерия.

– Ой, это вы меня простите, синьора Валерия, я совсем забыл, что вы недавно в Катании и, наверное, еще не до конца понимаете наш диалект, – ответил он, но все же не на привычном, классическом итальянском.

Процедура прошла быстро, безболезненно и, к счастью, повторного визита не требовалось.

– Как вам у нас живется, синьора Валерия? Нравится? Жару хорошо переносите? – прощаясь, осведомился доктор.

– Да, спасибо, привыкаю потихоньку. Климат вообще меня не тяготит. Но у меня проблемы с общением, совсем нет подруг.

– Так в чем проблема?! У моего пациента, нотариуса, русская жена. Мне кажется, она тоже из Москвы. Вот ее телефон, позвоните, и я думаю, она будет рада знакомству с вами.

По дороге домой Леру терзали сомнения. Ей очень хотелось позвонить этой русской девушке, но вдруг она после стольких лет жизни на Сицилии стала такой же замкнутой и необщительной, как и все сицилииские женщины, и не захочет с ней встречаться?

Дон Карло давно присматривался к Марио. По тому, как о нем отзывались старшие братья, он выходил ответственным и умел склонить клиента на свою сторону. Марио слыл в фирме новатором, не любившим долгосрочных проектов и переделки старых. Ему нравилось идти в ногу со временем.

Жизненный опыт и прозорливость верно подсказывали Дону Карло, что именно Марио способен вывести фирму из кризиса. Риска не было, так как все его действия, естественно, контролировались самим Доном Карло и другим сыновьями. Пинизи старший по внутренней связи вызвал к себе Марио.

– Заходи, сынок. Я позвал тебя, чтобы обсудить наши дела без посторонних. Я хотел бы знать, ты рад новому поручению или побаиваешься ответственности?

– Может, я покажусь тебе, отец, самоуверенным типом, но я уверен, что справлюсь с проектом, – не задумываясь, ответил Марио.

– Молодец, сын! Именно это я и хотел от тебя услышать! Теперь ступай, увидимся позже.

Дон Карло не умел и не любил никого хвалить, но знал, что даже такая скупая похвала хорошо стимулировала деятельность сыновей.

В дверях кабинета отца Марио столкнулся с Микеле, на лице которого играла ехидная улыбка. Он считал себя выдающимся бизнесменом, преемником отца, и все, что делал Марио, подвергал беспощадной критике.

Этот проект явился вызовом младшего поколения старшему, и необходимо было победить, чтобы раз и навсегда покончить с проклятой семейной иерархией, где все самое важное и значительное доверяют старшим и даже успехи младших в конечном счете приписывают старшим. Следующий брат после Микеле – Марчелло – был субъектом высокомерным, завистливым и вспыльчивым. Он всегда держал определенную дистанцию со всеми, кроме отца. И только с Костантином, почти ровесником Марио, Лериного мужа связывало чувство настоящей братской любви и взаимовыручки. Ему он мог без опасений доверить свои секреты и, как ни старались родители выведать у Косты что-нибудь о Марио, они не могли и слова вытянуть из этого немного полноватого весельчака.

Нужно было ехать, смотреть землю, и Марио зашел за Костой в его кабинет. Еще до того Коста заявил брату, что тот может рассчитывать на его помощь, но только в рабочее время. На часах уже было шесть, и Косте не хотелось выезжать далеко из города.

– Вставай, ленивец. Поехали! – сказал Марио сидевшему за компьютером Косте. – Не волнуйся, будешь доставлен домой точно в тот момент, когда твоя женушка подаст на стол тарелку горячей пасты.

На деловую встречу братья Пинизи приехали пунктуально, а продавец опоздал на тридцать минут и, даже не извинившись перед ожидавшими его бизнесменами, приступил к делу.

– Видите, синьоры, какое здесь красивое место! – начал расхваливать свой товар синьор Росси. – Весьма подходящее место для строительства вилл и малоэтажных зданий. Почва не водянистая, не зыбкая!

Росси точно не знал, что именно они намереваются строить, но предполагал и хотел посмотреть на их реакцию.

– Да нам, собственно, это и не важно, синьор Росси, – с деланым равнодушием уточнил Коста, – мы будем строить здесь спортивный комплекс, теннисные корты, поле для гольфа, бассейн…

– Да? Ну, тем более прекрасно! Катания отсюда всего в 10 километрах, и вашим клиентам не придется далеко ездить.

Одним их преимуществ Сицилии был торг. Торговаться было позволено где угодно: на рынках, в частных магазинах и фирмах. И даже такая серьезная компания как «Пинизи и сыновья» не брезговала этой местной традицией. Выставляя конечный счет клиенту, цифра искусственно завышалась на несколько миллионов лир. Если клиент был из местных, он делал безумные глаза и, размахивая руками, говорил, что у него нет таких денег для оплаты, но в душе был совершенно спокоен, так как знал, что выторгует приемлемую для себя цену. Торг был игрой, результат которой всегда оказывался непредсказуемым.

– Давайте ближе к делу, – не выдержал пустой болтовни продавца Марио.

– Сколько вы просите за этот участок?

– 700 миллионов лир, – сказал, как отрезал, продавец.

– 700 миллионов лир, включая вами же построенные бассейн и теннисные корты? – сострил Коста.

– Это окончательная цена, – не уступал Росси.

– Синьор Росси, вы же прекрасно понимаете, что при нынешнем кризисе никто землю не покупает. За такую цену вы в ближайшие десять ее никому не продадите. Давайте будем реалистам, – пошел в наступление Марио.

– Ну, хорошо, уговорили. Вы симпатичные ребята, так что уступлю вам немного. 650 миллионов – и она ваша.

– Синьор Росси, и 650 – многовато, сойдемся на 500 миллионов и считайте, что чек у вас в кармане.

– Ладно, выписывайте! – неохотно согласился продавец.

Прежде чем идти на переговоры, фирма Пинизи попросила консалтинговую фирму оценить этот кусок земли, и цена составляла не более 400 миллионов. Но пришлось переплатить, так как другой свободной земли недалеко от города не было.