– И откуда эти психологи все знают?! Как она в принципе может знать, что мне скажет муж?! – не переставала удивляться Лера.

А Марио до пяти вечера просидел на работе, пытаясь сосредоточиться на текущих делах. Машинально отвечая на телефонные звонки, он все думал о Лере. Его мозговой компьютер надрывался, ища выход из создавшейся ситуации.

– Необходимо круто изменить нашу с Лерой жизнь! Но как?! – Марио безразлично смотрел в окно своего кабинета, из которого открывался вид на промышленную часть города. – Необходимо уехать, вырваться из семьи! Мы могли бы уехать на север Италии, у меня все же экономическое образование и работу я бы нашел сразу. А Леру взяли бы в одну из многочисленных итальянских фирм, работающих на российском рынке. Мой уход или даже побег из семьи расценили бы как предательство, гнев отца был бы страшным, он назвал бы меня неблагодарной тварью и, возможно, даже исключил из завещания на радость старшим братьям Микеле и Марчелло, которые, естественно, подольют масла в огонь, сказав, что и с самого начала им было ясно, что младшим братьям доверять нельзя. Но это ничто по сравнению с возможным повторным психологическим срывом Леры! Нужно срочно найти способ заработать много денег, – заключил он, складывая документы в портфель и собираясь навестить жену.

Приехав в больницу, Марио был приятно удивлен хорошим настроением Леры.

– Любимый, я так ждала тебя, просто считала минуты! – она обняла его и поцеловала. – Знаешь, мне надо у тебя кое-что спросить… Только ответь честно, ты доволен твоей жизнью?

– Лера, милая моя, ну зачем тебе это знать? Все равно ничего пока нельзя изменить. Да, я недоволен своей жизнью, а чем я должен быть доволен? Что в тридцать с лишним лет полностью морально и материально завишу от своего отца? Что шагу самостоятельно сделать не могу без его благословения и ведения?! Работа на отца превратила меня в безмозглого робота, который все делает, как тому говорят, ведь это только кажется, что он нам позволяет решать какие-то вопросы самостоятельно, а на самом деле отец зорко следит за всеми нашими действиями, и последнее слово всегда остается за ним! Я никогда тебе не жаловался и не говорил об этом, потому что считаю, что настоящий мужчина не должен распускать слюни, а обязан сам решать свои проблемы. Ну ничего, скоро все переменится, я обещаю тебе, Лера, что как только решу вопрос с кредитом и начнут строить первые дома, я буду считать задачу выполненной и уволюсь из фирмы. Мы уедем с тобой сначала на север, а потом, может, и в другую страну, где нас не достанут мои многочисленные родственники.

Как им был нужен этот откровенный разговор! Марио ощущал долгожданную легкость на душе. Лера, расчувствовавшись, немного всплакнула, но тут же счастливо улыбнулась ему и прошептала:

– Я безумно люблю тебя, Марио! И что бы не произошло в нашей жизни, я всегда буду с тобой! – поклялась она, будто предчувствуя, что в будущем их ждут тяжелые испытания.

Целитель человеческих душ доктор Сильвия, удовлетворенная результатом разговора Леры с мужем, давала девушке последние советы:

– Что поделаешь, моя дорогая, на ошибках учатся, теперь вы оба знаете, что находитесь в одном положении. Это делает вас сплоченнее и сильнее. Но все же я хотела бы посоветовать вам, Валерия, после того как вы выпишетесь из больницы, уехать на некоторое время с Сицилии. Поезжайте домой в Москву, вам будет это полезно, повидаетесь с родными и близкими. И вот увидите, приедете обновленной.

– Я с удовольствием последую вашему профессиональному совету, доктор. Обменявшись рукопожатиями, две молодые женщины, расставались навсегда.

И еще один вечер, но, к счастью, последний пришлось Марио провести в доме одному.

Вернувшись, он включил автоответчик и услышал голос матери. Она раздраженно просила его как можно быстрее перезвонить.

– Пронто, мама, это я, я только вошел, у тебя что-то срочное?

– Срочное! Поскольку твою жену завтра выписывают, я хотела тебе сказать, что мы передумали забирать ее к себе.

– Да? Можно узнать, почему?

– И ты еще имеешь наглость спрашивать, почему? – уже кричала в трубку Дона Мария. – Ты бессовестно скрыл от нас истинную причину ее недомогания! Ты обманул родителей! Слава Богу, на свете еще есть порядочные люди, не разучившиеся говорить правду!

«Ага, за деньги», – добавил про себя Марио.

– Эта пустая, избалованная, никчемная девица начала к тому же пить! Какой позор для нашей семьи! И не надо мне говорить, что имелись веские причины, нет никаких причин! У нее есть все, чтобы быть счастливой, а она понапрасну тебя изводит! Раз она попала в сицилийскую семью, должна придерживаться наших традиций! У нас женщины не работают и карьеру не делают, а заботятся о муже и рожают детей. Ты ее выбрал и тебе с ней жить, вот и сиди, вытирай ей сопли, а мы с отцом больше не желаем видеть ее в нашем доме, по крайней мере, до тех пор, пока она не забеременеет, – и, не дождавшись ответа сына, Мария повесила трубку.

Растерянный Марио так и остался сидеть с телефонной трубкой в руке. Неужели его родители настолько черствы и глухи к чужим проблемам?!

Впрочем, тем лучше, ведь, поссорившись с матерью, не нужно будет впредь приходить каждое воскресенье на скучнейшие семейные обеды и подробно докладывать о своей семейной жизни.

Моросил мелкий осенний дождик, сулящий, согласно русской примете, хорошую дорогу. Марио вез Леру в аэропорт, она улетала в Рим, а оттуда родным Аэрофлотом – в Москву.

В хорошо знакомом Шереметьево-2, казалось, ничего не изменилось, кроме таблички над пунктом паспортного контроля, гласящей, что здесь проходят только граждане России.

– Мама! Мамочка! – закричала Валерия, увидев среди встречающих Ольгу Андреевну. – Ой, мамочка, как же я по тебе соскучилась! А где отец? Почему он не приехал? – наслаждаясь материнскими объятиями, спросила Лера.

– Отец в Англии, завтра прилетает. Он тоже по тебе сильно соскучился, а в последнее время и вовсе стал причитать: зачем, мол, нужно было выходить замуж за иностранца, да еще так далеко уезжать! У нас что, своих молодцов нет? Он ведь у нас патриот!

Сидя на переднем сидении рядом с ведущей машину мамой, Лера рассказывала ей про свою замужнюю жизнь, а мимо за окном пробегали так хорошо известные каждому москвичу улицы и площади. Свернув с Садового кольца и проехав по улице Алексея Толстого, они, наконец, подъехали к знакомой до слез кирпичной десятиэтажке на Патриарших прудах.

Первой, узнав о приезде Леры, прибежала ее соседка по лестничной клетке Алла.

– С возвращением тебя, подруга! – с порога отчеканила Аллка, протягивая банку со смородиновым вареньем, – твое любимое, моя маманя сама варила.

Алла была простоватой молодой женщиной, но доброй и открытой.

– Ну, расскажи про жизнь твою итальянскую, а то писала ты немного и не часто.

Алка уже предвкушала рассказ о роскошной и беззаботной зарубежной жизни.

Но, увы, услышала совсем другое. Давние приятельницы проболтали до глубокой ночи. Алла все вздыхала и ойкала, ловя каждое Лерино слово.

– Я даже предположить не могла, что у тебя там такие сложности! – подруга была уверена, что Лера хорошо устроила личную жизнь, а не как она сама, с вечными проблемами – после развода выбивает каждый месяц из мужа алименты на восьмилетнюю дочурку.

– Мда… Выходит, у каждого благополучного с виду человека есть свои трудности, и порой немалые, – у Аллы был разочарованный, расстроенный вид.

Лера задумчиво крутила вокруг пальца обручальное кольцо, на внутренней стороне которого была сделана гравировка: Марио 4 июня 1993 года.

– Алл, если тебе нужны деньги, ты мне скажи, не стесняйся, чем смогу – помогу тебе, – участливо предложила Лера.

– Что ты, Лерочка! Я и так благодаря тебе мир повидала, а то бы так и проковырялась на своих грядках!

Лера одно время работала в турагентстве и практически бесплатно устроила Алле путевки в Испанию и Грецию.