Время от времени я видела, как мелькали среди гостей ее медные локоны и темно-зеленая шляпка с кокетливым пером, отчего складывалось впечатление, что Ричардс, словно дикая кошка кружит вокруг нас, выслеживая и стараясь не упускать из виду.

Лорд Блэквуд, успевший торжественно зажечь большие жаровни и открыть соревнование стрелков и мечников, вскоре переместился под навес с закусками, и общался с гостями уже там, в тени. Бетти полагалось находиться рядом с отцом, и за утро девочка заметно устала, переминаясь с ноги на ногу. Все же обязанности хозяйки Холмов оказались менее приятными, чем радость ей зваться. Воспитанница то и дело вертела головой и, вероятно, с легкостью променяла бы честь приветствовать соседей на возможность побегать среди пестрых лотков.

Здесь, пожалуй, выставлялось все, чем могла похвастаться Долина: от яркие тканей и блестящих искорками магии бус до сельскохозяйственных артефактов и огромных, выращенных при помощи чар кочанов капусты.

Стоило признать, Бетти была совсем не одинока в своих желаниях. Несмотря на то что лорд Блэквуд, как мог, пытался нас развлечь, отпуская шутки и меткие замечания, я бы тоже с большим удовольствием прогулялась бы по ярмарке. Все же часами стоять в сопровождении, словно безмолвная статуя, было не слишком увлекательно, и я очень не завидовала лорду Блэквуду, которому придется изображать радушного хозяина до самого вечера.

Единственное, что оставалось делать, это глядеть по сторонам, стараясь не пропустить ничего интересного. Таких праздников мне еще видеть не доводилось. Казалось, что вся яркость и самобытность Бринвилля приехала в гости в Золотые холмы. Здесь была и парочка дрессировщиков, заставляющих шустрых хорьков бегать по колесу, и оркестр, играющий бодрые танцевальные мотивы, и даже высокий раскрашенный ящик, в котором плясали нарядные марионетки. В столице, например, со скепсисом относились к народной культуре, тут же она словно расцветала во всей своей пестроте, гармонично сливаясь с «приличными» развлечениями вроде фуршета, стрельбищ, пикника и крокета.

Однако было понятно, что веселье только начинается. Несколько навесов со столами установили как раз неподалеку от полигона, где вырастили запутанный лабиринт из кустов, высотой в человеческий рост, а рядом разместили загон, предназначение которого пока оставалось для меня загадкой.

Неподалеку от лабиринта поставили мишени, и издали я могла разглядеть, как молодые люди увлеченно стреляют, а леди, как в старые времена, повязывают на предплечья избранников цветные ленты.

Ветерок доносил до нас соблазнительный запах жареного мяса, летевший от огромных жаровен, где готовили куропаток, а затем разносили огромные блюда от стола к столу. В Долине их традиционно подавали с таким острым соусом, что от одного запаха у меня начинали слезиться глаза.

Когда мы вместе с лордом Блэквудом, Беатрис и Кристофером присели отдохнуть на специально подготовленные пуфы для пикника, я не смогла проглотить ни кусочка мяса с этой острой приправой, хотя легкая усталость и свежий воздух весьма раззадорили аппетит.

И не только мой. Дамы и джентльмены постарше выбрали места под навесом, молодежь расположилась на пестрых одеялах и пухлых лежаках. Яркие наряды и кружевные зонтики дам выглядели словно цветы, распустившиеся на солнце. Как выяснилось, отведать традиционную жареную куропатку считалось хорошей приметой, и даже самые застенчивые леди сегодня вряд ли будут делать вид, что у них совсем нет аппетита.

Расправившись со своей порцией под насмешливым взглядом Блэквуда, который не унимался в своем желании подлить мне острого соуса, я в который раз встретилась глазами с леди Ричардс. Она сидела относительно далеко и в своем роскошном платье, выглядела, словно королева. Ее окружала свита из кавалеров, однако улыбка казалась фальшивой и натянутой. Лицо в обрамлении рыжих волос выглядело бледным пятном, и каждый раз, когда я ловила ее взгляд, оно было обращено в нашу сторону.

После обеда праздник стал все больше и больше напоминать скорее светский раут, чем народные гуляния. Насытившись вкусной едой и развлечениями, гости небольшими группками разбредались по территории, собирались компаниями за столами и вели неспешные светские беседы.

Хозяин замка попросту не мог остаться без внимания, а потому вскоре и вокруг нас собрались желающие пообщаться. Первыми, конечно, были Инграмы, а затем подтянулись и другие соседи, о которых я уже слышала от слуг в замке.

Меня представили немолодой семейной паре Чедвиков. Сухонький старичок оказался целителем и местной знаменитостью. Говорил он немного, однако слова его звучали весомо и было очень заметно, что к нему здесь принято прислушиваться. Его жена же представляла полную противоположность интеллигентному супругу: дородная, излишне болтливая и громогласная дама производила впечатление не слишком умной особы.

Несмотря на скучный разговор о ценах на урожай, который затеяла эта леди, Блэквуд вел себя, как настоящий джентльмен: улыбался, был доброжелательным и мило шутил.

К счастью, унылые разглагольствования миссис Чедвик прервало появление давнего приятеля лорда – генерала Стэнли Кроуфорда. Манерами он напоминал медведя, а от его зычного голоса так и хотелось вытянуться по струнке, что тотчас и сделал перепуганный Кристофер, стоило ему увидеть жуткий, светящийся красным цветом артефактный глаз генерала.

Глядя на Кроуфорда, я почти не сомневалась, что он ни в коем случае не станет менять его на менее устрашающий. Свое увечье генерал носил с не меньшей гордостью, чем ордена и, кажется, даже наслаждался тем, что его вид здорово нервирует окружающих. По крайней мере, леди Ричардс, которая, судя по всему, как раз намеревалась присоединиться к нашей компании, увидев Кроуфорда, тотчас передумала и двинулась в противоположную сторону.

Генерал прибыл на праздник не один, и его сухонькая мать отчего-то показалась мне смутно знакомой. Она, присев на пуф, беззлобно ворчала на сына, погоду, нерасторопных лакеев и легкими намеками на свои недуги пыталась втянуть в разговор доктора Чедвика.

Но самым примечательным в этой компании оказался бургомистр. Это был невысокий лысеющий мужчина с круглым животиком, добрым лицом и взглядом завзятого плута. Его хрупкая жена с идеальной осанкой и холеными руками благовоспитанной леди, смотрелась с ним словно породистая лошадь рядом с тяжеловозом. А их хорошенькая дочка с кукольными светлыми кудряшками и небесно-голубыми глазами, казалось, и вовсе была из какой-то другой семьи.

— Господин Липман, — шутливо обратился Блэквуд к городскому главе, — а я уже и не надеялся вас увидеть. Полагал, что вы снова с головой ушли в разбор письменных жалоб от горожан.

— Разве только тех, кому не досталось приглашения на праздник, — хохотнул тот и крепко пожал руку лорда. — Но их было немного. Вы собрали у себя весь свет Долины. Какой масштаб, старина! Холмы в этом году превзошли сами себя. Смотрю я на все это роскошество и думаю, а давно ли к тебе наведывались наши сборщики подати, а?

— Джеймс! — укоризненно покачала головой миссис Липман.

— Да шучу я, шучу!

Лорд Блэквуд закатил глаза. Похоже, такое поведение бургомистра было для него привычно.

— Мой супруг прав в одном: все это поистине великолепно. И мы благодарим вас за приглашение.

Пока бургомистр говорил с лордом Блэквудом, его юная дочь то и дело бросала влюбленные взгляды в сторону Джефри, который сегодня был необычайно хорош в своем костюме серебристо-серого цвета. На вид девушке было лет пятнадцать, и, похоже, она, как и Беатрис, без ума от хозяина Малиновой заводи. Лорд Инграм, не замечая внимания юной особы, увлеченно беседовал с Кроуфордом о скачках.

Однако интерес дочери явно не ускользнул от внимания миссис Липман, которая поспешила обратиться к мужу:

— Джеймс, право, говорить с хозяином празднества в такой день о делах — дурной тон!

— Не вижу ничего плохого в том, чтобы посвящать проблемам избирателей каждую свободную минуту.