Мне сделалось неспокойно. От расслабленности первых минут после пробуждения не осталось и следа. Зачем мышинде придумывать какие-то сложности. Не то она существо, чтобы усложнять.

— О, Бекки, спасительница грызунов, очнулась и уже милуется с фамильяром. От этой мыши, действительно, есть толк. Она сообразительна и показала Бенджамину, где ты упала. Но, сестра, ты же понимаешь, как безответственно это было с твоей стороны? Рисковать жизнью — своей и в конечном итоге и Бенджи…

Так-так, меня будет учить девица, которая отправила жениха и отца своего ребенка рисковать ради горстки фамильных побрякушек… Однако я постаралась сдержаться:

— Каждому свое, Дафна. Удалось вытащить все, зачем вы рванули? И как здесь очутилась Рози? У нее же медовый месяц.

Рози, заслышав, что мы беседуем, поднялась со скамейки. Обняла меня, Дафну и Мел.

— Вы чего, девочки! — воскликнула она. — Как только мой амулет показал, что дом в опасности, я отправила Рональда искать портальщика. Мы были здесь, когда Бенджи тебя вытащил, Бекки. Такую бледную и синюю, аж жуть! Вэл довольно долго над тобой колдовала. А потом Рональд пошел разобраться с Клиффордом. Правда, тот тоже не сразу встал, и схватиться с ним не получилось… А что у нас с Мел? Когда она успела онеметь?

Теперь и я обратила внимание, что Мел не участвовала ни в общей беседе, ни в ехидных шуточках Дафны. Она, казалось, не слышала ни слова вокруг. Глаза были открыты, но вот смотрели ли по сторонам… По-моему, сестра оцепенела.

Осторожно взяла ее за руку. Кожа холоднее нормы, но и не ледяная.

— Когда же закончатся всякие напасти? Вэл, где твои волшебные артефакты? — Дафну так просто не напугать. Даже пожар ее не то чтобы сильно расстроил. Не придется тратить все, что заработают для нас прииски, на бесконечный ремонт.

Вэл поднялась и тоже сжала запястье Мелани.

— Плохо, — сказала она. — Мел хуже всех нас ощущает потустороннее. У нее шок. Она увидела мир другими глазами. А сейчас, девочки, и вы постарайтесь сделать то же самое. Хранители пришли за мной. За всеми нами. За Аламеньей, в которой магия была запечатана еще на этапе рождения. Без вас мне не отбиться.

— Чего-чего? — рассмеялась Рози. — Вэл, ты ударилась головой, пока бегала за документами и своими заговоренными сокровищами? Какие хранители, какая магия…

Я несколько раз мигнула. Нет оснований отмахиваться от Вэл, от Мэри. Феррис там у себя сейчас скрипел зубами не от того, что везде спокойно.

Когда я открыла глаза в третий раз, то увидела над Дэшвудхоллом прозрачную вытянутую каплю. Луна переливалась в ней, как в чистом пруду. А Мэри на моей груди светилась, как маленькая веселая росинка.

Ничего себе! У каждой из сестер над головой магия образовывала ореол и окрашивалась в свой цвет. У Дафны зеленая, у Мел голубая, у Рози — золотая и только Вэл полыхала, словно диковинная звезда, глубоким пурпурным цветом. И со всех сторон, из земли и из воздуха, игнорируя остальных, именно к ней тянулись уродливые щупальца, не имевшие цвета.

Глава 60. Каким бывает светлый свет

Одновременно со мной их заметила Дафна. Ее глаза расширились и сверкнули. Вокруг нее засветился силуэт, повторяющий очертания тела. Такой же зеленый, как и облачко магии над головой, но более насыщенный и резкий.

— Дафна, нет, — успела воскликнуть Вэл. — Нападать на них не стоит. Они только этого и ждут. Нам надо взяться за руки, чтобы они ощутили отпор, но не агрессию.

— Мне они не нравятся, — пробормотала Дафна сквозь зубы. — Ни наш дом, ни одну из вас эта дрянь не получит.

Валери грустно улыбнулась:

— Не все зависит от нас, но мы постараемся.

Уверенности в ее словах незаметно. Однако, как и Дафна, в этот момент не ощущала страха. Лишь раздражение, которое испытываешь, обнаружив у себя на пороге непрошеных, но наглых гостей. И если Корнелия нам все-таки родственница, то перед этими отростками у меня лично никаких обязательств…

Я соединила левую руку с Дафной, а правую — с теплой ладошкой Вэл. От моих пальцев исходило красноватое свечение, и в первый момент я решила, что с моей новорожденной магией что-то не так.

— Не волнуйся. Ты по натуре такой же воин, как Феррис или Михаэль, только принадлежишь свету. А красный означает, что ты не сворачиваешь с выбранного пути. На любом этапе.

Что же, будем верить, что это хорошо. Рози, безумно оглядываясь, — теперь очередь прозреть дошла и до нее, — сжала пальцы Вэл, а другой рукой постаралась согреть холодную ладошку Мел. Дафна замкнула круг, когда тоже взялась за Мел.

Щупальца, хищно зависшие над Вэл, потеряли былую решимость. Они отступили, но продолжали беспрестанно копошиться, от чего у меня в глазах рябило. Я все еще пыталась убедить себя, что это хитрая иллюзия, хотя мозг почти смирился с их существованием.

— Хранители оберегают мир от вторжения, от чужеродных всплесков. Мы же с вами несанкционированная аномалия. Одну меня они бы, наверное, попытались купировать — но сразу пятерых им не под силу. Сейчас явится кто-то из высших.

— Не знаю, как насчет законов и всего такого, но мне только что ободрали искусственные цветы на свадебной шляпке и повредили кружева, — заметила Рози. — Безобразие. Что это, как не вторжение? Что скажет Рональд… На это произведение шляпного искусства он потратил половину мамочкиного месячного содержания

Словно устыдившись ее слов, премерзкие щупальца испарились. Но радоваться никто не спешил. Буквально в одном метре от нас, на уровне глаз, возник портальный круг непривычного молочного цвета. Оттуда выглянуло не лицо, а выпуклая маска — лишенная волос и даже глаз. Да, точно, в прорезях для глаз у нее клубился жемчужный туман.

Ну, прямо камея, вырезанием которых какое-то время увлекались и Мел, и Рози. Разница заключалась в том, что изображения на камеях создавались в профиль, а неизвестная повернулась к нам в фас. Да и размер у этой устрашающей рожи — как у целого противня для печки.

— Я, пожалуй, упаду в обмором, — доверительно сообщила мне мышинда. Она успела переместиться мне на плечо. — Я всего лишь мышь. Мне по рождению не положено узреть перед собой светлую праматерь. Сердечко не выдержит такой чести.

Я бы переместила Мэри в складки пояса, но руки-то заняты. Мышь проделала этот путь самостоятельно и юркнула за поясок так, что наружу остался торчать лишь длинный хвост.

— Ты, ведьма, опять мутишь воду, — вымолвили белые губы, разжимаясь с мучительным трудом. — Магия этого мира запечатана. И не тебе идти против равновесия. Объединила вокруг себя четыре души и воображаешь, что они тебя спасут? Давно бы могла добиться бессмертия. Какая по счету встреча, а ты все обычный человек…

Вэл тоже не выглядела так, будто видела эту неприятную даму впервые.

— Аламенья освободила свой ресурс и больше не подчиняется единому созвездию светлых миров, из которого ты и тебе подобные черпаете силу. Тебе придется уйти.

— Что? — хохотать маска не умела и поэтому просто открыла рот, откуда выходил воюющий звук, а марево портала зловеще колебалось вокруг. — Не верю, что в этом воплощение ты резко поглупела. Ты могла устроить заговор. Твоя сила подозрительно ровно сплетается с этими никчемными. По отдельности любую из вас, даже тебя, легко раздавить, но вместе… И вокруг остаточная магия высшей тьмы. Узнаю почерк наместника. Нет, этот заговор не твоих рук дело. Непонятно только, как это возможно. Мы сделали все, чтобы ты и он никогда не встречались.

Я жадно ловила каждое слово, и все равно, как и маска, отказывалась что-либо понимать. Вэл и страшная праматерь знакомы. Та обвиняет мою сестру в том, что она подстроила свое рождение в нашей семье и, получается, что и наше тоже… Таинственный наместник — это хвостатый брат Ферриса. Вэл несколько раз называла его так при мне.

— Вы лишь свели нас вместе. Он искал сильную дарующую, которую не видел живой ни в одном из миров, а, я рождаясь заново, находила его следы и мечтала встретить его самого. В конце концов мы принялись оставлять другу другу послания. Я расшифровывала их воплощение за воплощением.