— Что ж вы о детях не думали, когда увольняли меня? — хмыкает.

Приваливаюсь к стене возле двери и запускаю руку в волосы. Не вернется она. Гордая. Побираться будет, но не вернется.

— Ой, ну что ты тычешь в больное место, Разина! Понимаешь ведь, что я не могла иначе!

— Нет, не понимаю! — вскрикивает Инга и тут же тормозит, говоря тише: — Вы уволили меня, даже не разобравшись в ситуации.

— Да пойми же ты меня…

— И пытаться не буду, — перебивает ее. — Вы мне лучше скажите, что заставило вас передумать?

— Конфликт урегулирован, со стороны родителя Жени Фадеевой претензий больше нет.

— Вот как? — спрашивает задумчиво. — В любом случае это ничего не меняет. Я не вернусь.

—Ты совсем что ли, Разина?! Тебе же такая сумма огромная была нужна!

Зачем ей деньги?

На шмотки? Или, может, отдых за границей? Интересно получается: при богатом отце она нуждается в деньгах. Поссорились? Первый порыв — разузнать, но я торможу себя. Это не мое дело.

— Гордость это хорошо, Разина. Только вот в твоем случае ее лучше задвинуть куда подальше и брать то, что дают.

Даже как по мне, Алевтина перегибает палку. Разве так уговаривают человека?

— Ваше предложение больше не актуально, — Инга произносит холодно.

— Неужели деньги нашла? Где? Почку продала? Там же сумма заоблачная была.

— Не нашла, но нашла человека, который сможет мне помочь. Так что спасибо, Алевтина Сергеевна, за предложение, но я им не воспользуюсь. Всего хорошего.

Дверь резко распахивается, и Инга выходит. Меня не замечает, потому что я стою за ее спиной. Уверенными шагами она уходит. А я подхожу к окну и смотрю на улицу.

Ко входу подъезжает огромный черный внедорожник, из которого выходит мужик в возрасте. Он целует подошедшей Инге руку, открывает дверь и, придерживая за локоть, помогает ей сесть.

Внутри все разрывается к чертям. Нутро наизнанку выворачивает. Горечь ненависти затапливает.

Вот как она решила проблемы? С помощью очередного мужика, конечно же.

Становится мерзко от осознания того, как эта женщина кочует из постели в постель.

А еще появляется что-то новое, неизведанное. Ревность бьет больно, под дых. Хочется сорваться вниз и набить морду мужику. Эта женщина не принадлежит мне. Так какого хрена меня волнует, с кем она спит?!

Глава 9

Инга

— Как обстоят дела с выставкой?

— Продвигаются. Мы с охраной осмотрели помещение, оно полностью соответствует заявленным требованиям. С пожарной безопасностью также все в норме. Возникла небольшая заминка с сигнализацией, но картинная галерея обещала исправить все в кратчайшие сроки, — отчитываюсь. — Открытие выставки назначено через несколько недель. Так что, полагаю, пригласительные уже можно рассылать. К тому же галерея предложила услуги проверенного кейтеринга, с которым они сотрудничают уже долгое время.

— Инга, ты настоящее сокровище! — Степан Иванович хлопает по столу своими лапищами.

— Это моя работа, — пожимаю плечами. — Только я по-прежнему не уверена в том, что делаю. Сами понимаете — у меня совершенно нет опыта, вам следовало бы нанять настоящего профессионала.

— Перестань, — отмахивается. — Опыт — дело наживное, а вот вкус — нет. Так что я полностью уверен в своем выборе.

— Что ж, тогда продолжу работать, — собираю документы и поднимаюсь из кресла.

Веремеенко встает следом за мной.

— Инга, я бы хотел поужинать с вами.

Хмурюсь. Не по душе мне все это. Есть четкая граница, которую не следует переходить.

— У меня сегодня еще есть дела, — сопротивляюсь.

— О нет, Инга, вы неправильно истолковали мое предложение. Это будет рабочий ужин, не более того.

Ох, чую я, все это полнейшая чушь.

— Мне нужно съездить в одно место, а после можем поужинать.

— Превосходно, — улыбается. — Пришлите мне адрес, откуда вас забрать.

Сбегаю из офиса. Разъезжаю по делам, а после заглядываю на старую работу. Уж очень Алевтина Сергеевна настаивала, чтобы я заехала.

Из кабинета выхожу злая, как собака. Вот, значит, как? Захотели — уволили. Захотели — вернули?! Черта с два! Не вернусь туда, и гордость тут не при чем.

Я соглашусь, а через месяц меня снова уволят по какой-нибудь глупой причине? При работе с людьми конфликты неизбежны, так что при подобном отношении мое увольнение — вопрос времени.

Прохожу холл и вылетаю из школы. Степан встречает меня, галантно открывает дверь машины, помогает сесть внутрь. Ведет светские беседы, не переходя на личные темы.

В ресторане дистанция сохраняется, хотя я вижу, что Степану интересна.

Ну а что в этом плохого-то, собственно? Веремеенко обычный мужик, а я обычная женщина. Я красива, хоть моя красота и требует апгрейда, но тем не менее. Почему я не могу нравиться?

У Степана на руке нет кольца, да и я пробивала его по своим старым знакомым — Веремеенко достаточно известная в городе личность. Он холост. Есть дочь, которая живет с матерью в Италии. Адекватен, богат, любит охоту и баню.

Обычный мужик.

Пока он не нарушает моих границ и не требует взамен «расположения», я буду вести себя с ним приветливо, потому что причин для агрессии нет.

— О чем вы хотели поговорить, Степан Иванович? — разрезаю стейк и отправляю кусок в рот.

Вкус растекается оргазмом на языке, я даже прикрываю на секунду глаза, получая удовольствие. Я и забыла, когда ужинала в ресторане в последний раз. В прошлой жизни разве что.

— Во-первых, прошу, Инга, давай перейдем на «ты»?

— Как скажете, — киваю и отправляю еще один кусок в рот.

Да, боже мой! М-м-м! Где повар, который приготовил это великолепие? Я хочу его расцеловать!

— Во-вторых, — продолжает Степан, — женщина, которая получает удовольствие от еды, — слишком большая слабость для такого мужчины, как я.

Кусок встает поперек горла.

— О чем вы? — сглатываю и отпиваю из бокала.

— Я немолод, Инга. И вот эти все веяния о здоровой пище для меня дики. Девы, жующие в ресторанах траву вместо нормальной еды, уже набили оскомину.

— Что ж, в чем-то вы правы.

— Именно поэтому, когда прекрасная женщина поглощает с невероятным удовольствием жареный кусок мяса, — это настоящая услада для глаз, понимаешь?

Понимаю, чего ж не понять.

Киваю.

— Может, перейдем к делу?

Степан повторяет за мной движение и отрезает большой кусок мяса, отправляет его в рот. Жуя, не сводит с меня пронзительного темного взгляда:

— Инга, через несколько дней у моего хорошего знакомого день рождения. Он будет отмечать его в загородном доме.

— Как это должно касаться меня?

Степан вытирает рот салфеткой и откладывает ее в сторону:

— Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

А вот это уже не очень хорошо. Начинаю нервничать, и Веремеенко это считывает:

— Сразу обозначу: будет большая компания людей, в том числе семейных. Ты поедешь туда в качестве моего помощника. Никак компрометировать тебя я не собираюсь, не стоит переживать.

— Но зачем я там?

Вот я еще не ездила в глухомань непонятно куда.

— У родителей моего знакомого, Дмитрия, есть парочка картин. И я хочу, чтобы они отдали мне их во временное пользование для выставки. Ты мне нужна, чтобы убедить его, возможно, понадобится показать референсы и рассказать о уже проделанной работе.

Что ж, тогда это все объясняет.

— Хорошо, Степан, — киваю. — Я съезжу с вами, но заранее хочу расставить все точки над i: я не ищу отношений, так что поездка для меня будет действительно рабочей.

Веремеенко кивает, соглашаясь со мной. Ужин заканчиваем быстро. Дома Матильда Адамовна устраивает мне допрос с пристрастием:

— Инга, ты же понимаешь, что его намеки… вовсе не намеки. Мужик взрослый. Богатый, — произносит задумчиво, сидя в кресле.

— Возможно. Только и мне не восемнадцать, — соглашаюсь. — Да и мало ли к чему все это приведет.

Бабушка недовольно качает головой. В комнату входит Алекс, кидает сумку на пол и заваливается на диван.