– Какого черта ты удумал тащить в наш мир эту тварь? – вдруг вырвалось у Андреаса

Он недобро глянул на Дамиля, что трясся вместе с ним по ухабистой дороге в полном молчании. Тот виновато поморщился.

– Я же уже говорил. Ты сбежал из моего плена. Мы не договорили с тобой. Конечно же, я хотел тебя вернуть. Любой ценой.

– Интересно, ты добил бы меня, но так и не поверил бы, что не знаю никаких военных тайн? Как же она тебя простила бы? Твоя дочь, Тахира.

Дамиль поежился. Столько яда было разлито в голосе Андреаса… но под этой маской пряталась застарелая боль.

– Тахира… – задумчиво протянул Дамиль. – Не знаю. Иногда мне кажется, что я и вовсе ее не знал. Не думал, что она на такое способна. Поддаться чарам чужеземца в то время, как я планировал выдать ее замуж за хорошего, состоятельного гравидийского аристократа.

– Ты только о деньгах и думал! – взорвался Андреас и едва не замахнулся пощечиной по Дамилю, но тот и не подумал шевельнуться или уклониться. – А о чувствах твоей дочери ты подумал? Или решил продать ее на базаре, как зверушку?

Дамиль промолчал. Он мог ответить многое. Что его дочь переболела влюбленность в Андреаса и удачно вышла замуж. Что она любит своего мужа. Но… возможно, сложись все иначе, Андреаса Тахира любила бы больше?

– Ты плюешь на людей, Дамиль, – отчеканил он. – Я кое-что подслушал, уходя. И сопоставил с твоим рассказом. Знаешь ли ты, что Дэль, этот несчастный демон, хотел остаться у тебя после выполнения твоего задания? Он… не так уж плох. Был тогда, когда дрожал перед тобой перепуганным котенком. А ты кормил его, поил. Он хотел попроситься к тебе в услужение. Но ты явственно дал понять, что такой раб, как Дэль, тебе не нужен. Вот Дэль и испугался, что ты отправишь его обратно, в рабство, в его мир. И сбежал. Так же, как сбежал я, твой пленник. Ты со всеми обходишься одинаково, Дамиль. Растаптываешь своим сапогом воина все чувства. Чем же тебе не угодил этот демон-раб? Тем же, что и я? Ты побоялся сблизиться с кем-то, подружиться, да, Дамиль? У тебя нет друзей. Ни единого. Самый близкий тебе по духу – это твой сын Амир. И то ты не подпускаешь его к сердцу. Боишься, что его убьют на войне и ты останешься с разбитым сердцем? Поверь, Дамиль, ты ошибаешься. Не отталкивай людей. Тебе же самому будет лучше. Не будет этой зияющей пустоты внутри, что сжирает тебя. Я знаю, тебе страшно. Пускай шанс подружиться с Дэлем или со мной у тебя упущен. Но хотя бы напиши Амиру? Пускай он приедет в гости, и вы поговорите по душам. Ты хороший отец. Но Амиру нужно больше твоего общения и понимания. Больше, чем просто наставник, понимаешь? Да, я знаю, прошло много времени с момента плена, и ты скажешь, что все изменилось. Ты скажешь, что Амир уже вырос, что ему это не нужно. Но ты не прав. Я чувствовал это по себе, когда у меня не было Ребекки и отец был в отьезде. Что я одинок. И я страдал от этого. Натворил дел… едва не влюбился в жену своего младшего брата. Как-то… от отчаянья, от одиночества. Вот это была бы ошибка. Не повторяй моих ошибок, Дамиль. Разреши себе чувствовать.

Глава 23

Дамиль слушал этот монолог с каменным лицом. Андреасу даже показалось, что тот ударит его в некоторые моменты. Но нет, Дамиль терпеливо слушал и после, немного помолчав, негромко сказал:

– Ты прав, Андреас. Я никогда не давал себе шанса сблизиться или подружиться с людьми, которые мне нравились в общении. Я напишу сыну и поговорю с Дэлем, попрошу у него прощения за черствость. Но… в одном ты не прав. В отношении тебя и меня. Может, простим старые обиды? Я хочу попросить прощения за то, как вел себя, когда ты был в моем плену. За те пытки, за выбивание инормации. За то, что, сам того не зная, лишил шанса тебя и Тахиру. Давай забудем это? Я не зря приехал сюда. Несмотря на то, что прошло много врмени, я по-прежнему корю себя за некоторые ошибки прошлого, и ты одна из них. Конечно, я сам создал проблему, призвав Дэля. Но я приехал, чтобы ее исправить. И… кажется, у меня получилось? Так может, ты примешь мою дружбу, Андреас, и мы попробуем забыть старые обиды и начать все сначала? Амир был бы рад… если бы ты с женой однажды приехал к нам погостить. У Амира несколько домов, и один из них находится прямо по соседству с моим. Когда мой сын не в разьездах, он с радостью примет тебя и Ребекку у себя в гостях. А вы… могли бы с женой зайти ко мне на чай. И пообщаться со мной уже в спокойной обстановке. А не в подземельях и в моем плену.

Андреас видел, что это признание и извинение сложно далось. И он оценил порыв Дамиля, крепко схватив протянутую ему руку. И пожал ее с силой.

– Да, – просто сказал Андреас и улыбнулся. – Я согласен. Если все кончится хорошо, мы обязательно приедем в Гравидию к вам гости. К тебе и твоей семье. Кто знает, может быть к тебе приедет и Дэль? Если не его убьет Каэль за это время.

Дамиль смущенно рассмеялся.

– Главное, чтобы Каэль сам не заявился с Дэлем. Ладно низший демон, а в компании высших демонов, таких, как Каэль, я чувствую себя неловко. Ноют старые шрамы.

– Я понимаю. Но нужно учиться отпускать прошлое. Каэль ведь ничего плохого тебе не сделал, правда? – мягко проговорил Андреас. – Я же… научился. И отпустил прошлое. И больше не боюсь тебя, Дамиль. Хотя ты часто прежде являлся мне в кошмарах. Кстати, мы приехали!

Дамиль завертел головой. Экипаж остановился возле небольшого, но уютного особняка. Дэль снял его на деньги, полученные от продажи украденных драгоценностей. Дамиль присвистнул, выходя с экипажа:

– Хорошо устроился этот чертенок. Ну, что же, пойдем в особняк? Где-то там должна быть Ребекка.

– Пойдем, – настороженно кивнул Андреас.

Рука легла на рукоять клинка. Мало ли, какие сюрпризы подстерегают их в этом особняке?

Но все опасения, к счастью, оказались напрасными. Дамиль и Андреас прошлись уже по нескольким комнатам особняка, и там было тихо. Не было никого. И Андреас начал напрягаться, что Дэль сказал им не тот адрес и попросту обманул их. Но из-за очередной двери раздался сдавленный стон, больше похожий на мяукание котенка. Дамиль прислушался.

– Там кто-то есть! – Андреас мигом оказался у двери и выбил ее ногой.

Перед ним была спальня. Огромная мягкая кровать, а на ней лежала связанная Ребекка. Ее рот был заткнут кляпом – чистым платком, а руки перетянуты осторожно, но крепко, веревкой. Андреас выругался сквозь зубы и бросился к Ребекке:

– Я спасу тебя, родная!

Его сердце стучало, как сумасшедшее. А что, если Дэль навредил ребенку Ребекки? Кто же связывает беременную?! Бесчувственная скотина этот Дэль! Острая сталь клинка сверкнула в воздухе, врезая веревки. И Ребекка оказалась на свободе. Андреас выдернул кляп из ее губ, и Ребекка, одновременно и смеясь, и плача, бросилась ему на шею, обнимая, что есть силы.

– Андреас! Как хорошо, что ты пришел! Я так сильно тебя ждала! – слезы катились по фарфорово бледным щекам его жены.

Андреас не мог оторваться от Ребекки. Он обнимал ее, сжимал в своих руках, не мог налюбоваться. Покрывал поцелуями все лицо, гладил волосы и повторял:

– Я все-таки нашел тебя, милая! Как же я волновался за тебя. Очень сильно!

Ребекка уткнулась в шею Андреаса и затихла. А потом настороженно подняла голову, наконец заметив спутника Андреаса.

– А кто это, Андреас? – негромко проговорила она, во все глаза глядя на Дамиля. – Кто этот человек и почему ты взял его с собой?

– Это Дамиль, – успокаивающе проговорил Андреас и погладил ладошку Ребекки. – Можешь не прятаться и не скрывать ничего от него. Дамиль все знает про Дэля.

– Нет! – внезапно воскликнула Ребекка и прытко, как для беременной, вскочила с кровати, оттолкнув Андреаса. – Этот… человек не должен здесь находиться! Ему нельзя доверять! Потому что это он вызвал Дэля. Он… он навредит тебе, Андреас! Уходи, лучше уходи. Это все, наверняка, часть его хитрого плана. Лучше останусь я, но ты уйдешь, тебе не нужно поддаваться влиянию Дамиля. Он обманет тебя и заманит в ловушку!