Конечно, ему я об этом не рассказываю. И так знаю, что он скажет: не обращать внимания. То есть ровно то, что я подумала, когда Арина рассказывала мне о своих отношениях с Пашкой. Теперь-то я ее понимаю. Легко сказать «не обращай внимания», а сделать — сложнее, когда эти шепотки преследуют по пятам.

Вот бы мне такую уверенность, как у Рокотова. Тогда, наверное, было бы проще.

И все же, и правда интересно: что он во мне нашел. Он тогда так и не ответил на этот вопрос, почему выбрал меня. А больше я и не спрашивала.

Кстати, с нашего возвращения прошла уже неделя, а Рокотову все еще не надоело играть свою роль. У нас теперь ежедневные беседы по вечерам. Правда, он практически постоянно висит на телефоне, поэтому наше общение вечно прерывается. А он между тем отличный собеседник. Может ведь, когда хочет.

Более того, он даже один раз смотрел со мной фильм в своем домашнем кинотеатре. То-то я удивилась. Особенно учитывая, что я решила пересмотреть «Дневник Бриджит Джонс».

Он стоически высидел до конца, а потом предложил сделать мне массаж. И глаза у него сразу как загорелись, а! Ну да, щас, разбежалась. Знаю я, чем бы закончился этот массаж. Разумеется, я сразу ушла в свою комнату. Максим не настаивал, чем удивил меня еще больше.

— Ну как вам? — отвлекает меня от мыслей мастер маникюра.

— Отлично, спасибо!

Нюдовый оттенок, мягкий квадрат — все как я люблю.

Когда я выхожу из салона, сразу вижу у входа Рокотова. Он как обычно что-то обсуждает по телефону. Видит меня и кладет трубку.

— Ну что, готова?

— Готова, — киваю я. — Какая у нас сегодня цель? Мне нужно что-то знать?

— Никакой. Мне нужно будет переговорить с одним человеком, и на этом все. Расслабься, получи удовольствие.

Я мысленно закатываю глаза. Удовольствие? На выставке авангардного искусства? Да я же в этом ни бум-бум! Ладно, постою с умным видом, подивлюсь «ценным смыслам», которые художники закладывали в свои картины. Или не закладывали — за них их заложили другие люди. Те, которые эти картины сейчас продают.

— Как твое обучение? Все нравится? — интересуется Рокотов, когда мы садимся в машину.

Я округляю глаза. Я ему не говорила о том, что учусь. Решила, не стоит, вдруг скажет, что это будет отвлекать меня от подготовки к мнимой свадьбе. Впрочем, чему я так поражаюсь, он всегда в курсе всего.

— Нравится. Очень! Лучшим ученикам даже работу предоставят по окончанию курсов, представляешь?

— Уверен, ты будешь одной из лучших, — мягко улыбается Максим.

Э-э-э… Пытаюсь найти подвох в его словах, но нет, он вполне серьезен.

Его точно подменили.

— Что вы сейчас проходите? — снова любопытствует он.

И я чувствую, что его интерес искренен. Вот так да. Ну ладно, сам спросил.

Умудряюсь так увлечься разговором, что время до выставки проходит незаметно.

Максим при этом задает вопросы, помогает понять те вещи, которые не совсем четко уложились в моей голове. Откуда он это все знает? Не голова, а компьютер. Интересно, есть вообще хоть что-то, в чем он не разбирается?

Вскоре машина останавливается, и мы идем внутрь.

Как я и ожидаю, на выставке собрался один бомонд. Дамы в красивых нарядах, мужчины в костюмах. Как будто это не выставка, а очередной прием.

Рокотов знакомит меня с теми, с кем я еще не знакома.

— Кира, я ненадолго отлучусь, побудешь пока одна?

— Да, конечно.

Я хватаю бокал с шампанским у проходящего мимо официанта и бреду к одной из картин. Пить не собираюсь, у меня после игристого дико болит голова. Просто не хочется выделяться на фоне остальных.

Застываю у одной из картин. Непонятное нечто. Как будто на холст вылили краски разных цветов, а потом это все размазюкали руками. Совершенно дикое сочетание желтого, красного, ядовитого зеленого, синего, черного и еще не пойми каких оттенков.

Иду дальше. Плюс-минус то же самое. Обхожу еще несколько картин. Одна из них вообще состоит из квадратов разных цветов, а в центре — круг.

Не, ну честно, так и я смогу нарисовать. А на маркетолога отучусь, так еще и продавать тем, кто ценит такое искусство.

Хихикаю, подхожу к следующей картине. Ощущение, что ее рисовал ребенок.

Тут вроде человек, но такой, каких мы все рисовали в детском саду.

— Как тебе? — слышу голос Максима позади. Он кладет руку мне на талию и кивает на картину.

— Тебе честно?

— Конечно, — с совершенно серьезным лицом кивает он, однако при этом его глаза улыбаются.

Киваю на картину слева, доверительным тоном шепчу:

— Разноцветные квадраты.

Еще кивок — на следующую картину:

— Разноцветная мазня.

Теперь смотрю на картину перед нами.

— Палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек. Прости, ценитель из меня так себе.

Рокотов в открытую смеется:

— Да ладно тебе. Ты читаешь мои мысли.

— Тогда, может, пойдем отсюда, а? — склоняю голову набок. — На твоем мероприятии мы уже побывали. Теперь побываем на моем.

— На твоем? — изгибает бровь Максим. — Я не против. Пойдем.

Он вручает мой бокал с шампанским официанту, берет меня за руку и ведет к выходу.

— Так куда мы?

— Сюрприз, — широко улыбаюсь я.

Надеюсь, мой сюрприз ему понравится больше, чем эта выставка.

Глава 45. Сюрприз в квадрате

Кира

На улице я сразу подхожу к водителю. Шепчу ему, куда ехать, чтобы Максим не услышал.

Однако по пути до нужной точки мой пыл гаснет. Что, если ему не понравится?

Рокотов привык к ярким событиям, детально спланированным шоу и так далее. Как он воспримет мой экспромт?

Мы ведь едем в мой любимый парк.

У нас в городе несколько парков, но я от души люблю именно этот: не слишком большой и многолюдный. Здесь душевно и уютно.

Как оказываюсь в нем, так сразу отключаюсь от всего. Время словно останавливается, есть только здесь и сейчас. Шум воды, шелест листьев, дуновение ветерка. Если прихожу сюда днем, то заслушиваюсь птичьими трелями. Частенько лежу на траве, подставляя лицо под солнечные лучи. Или кормлю белок. Или читаю. Или просто гуляю по тенистым аллеям.

Сейчас, конечно, поваляться не получится, не сезон. Но парк и в это время года не теряет своего очарования.

Я ведь как подумала? Когда Максим в последний раз просто гулял? Когда останавливался, а не делал все на бегу? При мне — ни разу. Даже в Германии он вечно висел на телефоне или зарывался носом в ноутбук, хотя вроде говорил, что планирует отдохнуть.

И здесь, как вернулись, так у него ни разу еще не было выходного.

Вот и решила устроить ему хоть пару выходных часов. Если он, конечно, не развернется сразу, покрутив пальцем у виска.

Когда машина останавливается у входа в парк, и мы выходим, Максим поворачивается ко мне и хмурится.

— Откуда ты узнала?

— Что узнала? — не понимаю я. — Ты о чем?

— Кира, это мой любимый парк. Точнее, был. В детстве. Давно не был тут.

— Я не знала. Это и мой любимый парк. Ну что, пойдем?

— Пойдем. Какой у тебя план?

Я закатываю глаза. Планы, планы. Снова эти планы. А когда же жить?

— А никаких, — радостно сообщаю ему я. — Точнее, раз уж ты давно тут не был, устрою тебе экскурсию.

Оказывается, фонтан, который был здесь, сколько я помню, для Максима в новинку. Как и то, что на территории есть Сафари-парк. Правда, он уже закрыт. И даже то, что тут облагородили местный пруд, поставили лавочки и столы для пикников.

Мы неспешно ходим по территории, и я подмечаю, что происходит ровно то, чего я и ждала: Максим замедлился. Слава богу, его не отвлекают звонками. Даже странно.

Минут через пятнадцать я кошусь на Рокотова и думаю: накормить его шаурмой, что ли?

Она здесь просто пальчики оближешь — одна из самых вкусных, которые я когда-либо ела. Всегда беру, когда прихожу сюда. И огурчики так сладко хрустят, и соус божественный, и мясо то что надо. Даже сам лаваш — и тот вкусный. Я буквально ощущаю на языке эту феерию вкуса. М-м-м…