Так Лун и Ная обрели хозяина почти сразу же после своего появления на свет. Лун рос быстрее, в результате чего независимо от своей воли постепенно отнимал у сестры её половину духовной силы. Из-за этого Ная развивалась медленнее. Наставник Тан не мог повлиять на этот процесс, он только внимательно следил за своими питомцами и хорошо ухаживал за ними. Опасался, что со временем малышка Ная погибнет, ведь без драконьей сути и дракона быть не может. А ещё он был уверен в том, что эти духовные звери никогда не обретут человеческий облик, ведь природа изначально не наделила таким свойством ни одного дракона. Прежнему огненному дракону способность обращаться в человека подарила его жена ― богиня небесных светил Айлань. Их сын унаследовал магию обоих родителей, но он погиб, не оставив потомков. Да, магия мира претерпела серьёзные изменения, но на врождённые драконьи умения это не повлияло никак. За последние десять тысяч лет ни снежный, ни изумрудный драконы не проявили человеческую внешность, поэтому ожидать чего-то подобного от слабеньких огненных малышей было бы верхом глупости. Но это случилось. Лун впервые обернулся человеком в пятисотлетнем возрасте. Он сразу же проявил недюжинный ум и прекратил использовать для своего развития духовную силу сестры, но Ная уже была истощена настолько, что для проявления аналогичной способности ей потребовалось ещё пять веков. Брат и сестра вылупились из яйца одновременно, но по развитию и способностям Лун всегда был старше.

Императора, конечно же, не могло не встревожить известие о том, что бесполезные фамильяры-драконы проявляют несвойственные драконам способности. Он не забрал питомцев у лорда Роэна, но приказал тщательно следить за каждым их шагом и, естественно, получал отчёты обо всём, что вытворяла Ная. Она не глупая, а просто безрассудная. Не хочет подчиняться правилам, не понимает границы дозволенного. Всякий раз после очередной её шалости император вызывал Тана Роэна во дворец и ругал, поэтому Лун чувствовал себя виноватым перед хозяином. Когда он сам окончил школу фамильяров и получил должность учителя, пришло время полностью взвалить на свои плечи и ответственность за проделки сестры. На поклон к императору его не пустили бы, но принять назначенное лорду Роэну наказание он вполне мог. В последний раз ему пришлось выдержать двадцать ударов семихвостой плетью за то, что Ная оскорбила одного из наставников школы. Случилось это всего несколько дней назад, у Луна ещё даже не все раны после наказания успели затянуться, а сестрёнка снова навлекла какую-то беду на его голову.

Демонстрировать раскаяние Ная тоже никогда не умела, как и притворяться.

– Лун, смотри! ― с искренней радостью встретила она брата и восторженно ткнула пальцем в сторону огромной полосатой кошки, растянувшейся на полу комнаты. ― Это белая тигрица из царства духов. Наставница Мина сказала, что такие звери очень редкие.

– А она разве не сказала, что в царстве бессмертных нет места для диких духовных зверей? ― строго уточнил Лун, оценивая перспективы победы на случай, если тигрица вздумает на него напасть.

– Сказала, ― охотно подтвердила Ная. ― Но не могла же я бросить беспомощную кошечку на верную смерть. Она ранена.

– Беспомощную? ― недоверчиво приподнял Лун правую бровь. ― Этой кошке уже пять тысяч лет, если не больше. Её духовная сила в сотни раз превышает твою. А если она захочет тобой пообедать, ей эта сила даже не понадобится. Как тебе удалось протащить её через врата и барьер?

Ная сняла с пояса вышитый шёлковой нитью мешчек и вытряхнула из него брату на ладонь уродливый серебристый предмет, отдалённо напоминающий древний магический артефакт.

– Вот, ― радостно сообщила она. ― Эта штука висела у кошки на шее, но шнурок я где-то потеряла. Тигрица может в это прятаться, а потом снова выходить оттуда, когда вздумается. Хочешь, покажу, как она это делает?

От серебристой вещицы ощутимо веяло магией. Огненной магией. Это было странно, ведь по своей природе белые тигры принадлежат к стихии воды. Должно быть, кошка когда-то давно была чьим-то фамильяром, но по какой-то причине лишилась хозяина.

– Ранена она или нет, оставаться здесь ей нельзя, ― нахмурился Лун. ― Она тебя слушается?

– Да, ― кивнула Ная. ― Не бойся, она никому не навредит. Будет моим личным фамильяром.

– Ты сама фамильяр, поэтому не можешь иметь питомцев, ― напомнил ей брат. ― Перед экскурсией в царство духов вас должны были предупредить о том, что оттуда сюда нельзя приносить даже светлячков, а ты тигра притащила. Наверное, я не доживу до того дня, когда ты поумнеешь и начнёшь проявлять послушание. Сейчас мы вместе отведём этого зверя в питомник, там кошку подлечат, а потом выпустят обратно в заповедный лес. Наказание за нарушение правил в этот раз будешь нести сама. Я даже заступаться за тебя не стану.

Ная обиженно выпятила нижнюю губу и скрестила руки на груди. Она ничего не сказала, но всем своим видом продемонстрировала отказ настолько явственно, что только слепой усомнился бы в её мнении по озвученному поводу.

– Спорить с тобой я тоже не намерен, ― добавил Лун. ― Либо мы ведём кошку в питомник, либо она умрёт прямо здесь. Я сам её убью.

Это заявление было слишком самонадеянным, поскольку огненный дракон всё ещё не восстановил силы после порки и наверняка проиграл бы тигрице в открытом бою. Для таких случаев у бессмертных есть особая магия, уничтожающая даже самых опасных духовных зверей моментально и безвозвратно. Эта магия разрушает дух зверя. Фамильяры не умеют и не могут ею пользоваться, поскольку не обладают силой небожителей, но Лун всегда был любознательным в том, что касается альтернативных источников силы и способов её использования. Вода побеждает огонь, но жар иссушает влагу. Не прямая атака, а подавление ― так он смог бы одолеть даже здорового тигра, а эта тигрица ослаблена раной. С ней можно справиться без помощи лорда Роэна. Сложно, но можно.

Уверенность и непоколебимость, отразившиеся во взгляде брата, заставили Наю смириться с поражением. Девушка обречённо вздохнула, недовольно поджала губы, но всё же забрала у Луна артефакт и приказала кошке спрятаться. Тигрица послушно обернулась облаком серебристо-голубой магии и скрылась в уродливом убежище, созданном явно рукой какого-то небожителя.

– Ты жестокий, ― неприязненно бросила Ная брату в лицо.

– Да, ― согласился он. ― Тебе тоже уже пора этому научится, если не хочешь закончить свои дни заколкой в причёске какой-нибудь благородной леди.

С фамильярами, не поддающимися приручению или слишком часто нарушающими правила, бессмертные обходились безжалостно. В магических созданиях всё ценно ― кости, плоть, кровь, духовная сила. То, что нельзя использовать для создания артефактов, снадобий или украшений, всегда можно обменять в царстве людей на что-нибудь полезное. Ни один духовный зверь, тем или иным путём попавший в царство бессмертных, не возвращается оттуда живым. Владыка царства духов Динтин Хуо не рад такому положению вещей, но и не возмущается, чтобы не портить отношения с небожителями. С тех пор, как Ная начала проявлять необузданность своего характера, Лун всё чаще задумывался о её будущем. Лорд Роэн, может, и питает к своей питомице добрые чувства, но если она не прекратит досаждать другим бессмертным и нарушать установленные для фамильяров правила поведения, решать её судьбу бужет уже не он.

– Стойте! ― преградил наставник Тан близнецам путь, когда они уже вышли из своего жилища и направились к воротам, ведущим за пределы владений хозяина. ― Ная, дай мне медальон.

– Что дать? ― непонимающе спросила девушка.

– Артефакт, который ты только что показывала брату, ― пояснил лорд Роэн.

Ная адресовала ему недоверчивый взгляд, но ослушаться не решилась и положила медальон на раскрытую ладонь хозяина. Тан Роэн накрыл уродливый кусок металла второй ладонью, постоял так немного, а потом вернул артефакт девушке, но уже исправленным. Если раньше магический предмет напоминал смятый кусок стали, то теперь он принял идеальную округлую форму, а на его блестящей поверхности проявился изящный рисунок в виде летящего дракона.