— Вы, наверное, догадываетесь о чем я хочу с вами поговорить, Ниида-сан, — с привычной холодностью начала хозяйка кабинета.

— О четырех миллиардах йен, я надеюсь? Хотите подскажу один отличный сиротский приют, один неплохой, но с направленностью, которая мне не близка и еще один, в который я вкладывать деньги не советую? Кстати, вы наверное в курсе что журналисты ошиблись, и я пожертвовал два миллиона, а не миллиарда?

— Вы заговорили именно о миллиардах, Ниида-сан.

— Ага, опровержение на сайте канала вышло настолько малозаметным, что все так и будут ждать от вас миллиардных пожертвований. Все претензии к NHK, я вообще не очень-то и хотел давать то интервью. Если добьетесь от них более заметной новости, я буду только рад. Не люблю неправду.

— Неправду, как в тот раз, когда выдумали ужасную байку о том, что мы с вами были обручены и рассказали ее самым большим сплетницам в корпорации. Мне и сейчас еще всякие в спину шипят, что я упустила свое счастье, а могла бы быть замужем за миллиардером?

— Вы уверены, что это именно я что-то выдумал, а не те самые девушки, любящие слухи? Возможно, они видели как вы отвергли мой букет цветов и отказали мне в свидании. К слову, приглашение на ужин я вынужден отозвать. Вы так холодны, что любая еда мгновенно остынет.

— Вам больше по душе молоденькие и горячие, да, Ниида-сан? Вы негодяй. Соблазнили совсем юную неопытную девушку, почти девочку. Запудрили ей мозги. Может быть, даже в постель затащили. И вам не стыдно?

— Цуцуи-сан совершеннолетняя, ей двадцать один. Совсем некритическая разница по нашим национальным обычаям. Бывает, что и пятидесятилетние женятся на двадцатилетних. Это нормально.

— Напели ей, что вы тайный миллиардер? Пыль в глаза пустили? Ваши махинации будут раскрыты, Ниида-сан. И возраст это половина беды. Главный ваш грех в нарушении корпоративного кодекса. Он даже семейные пары одобряет с оговорками, не говоря уже о наглых интрижках на рабочем месте. Вам не говорили, что рабочее время, за которое вам платят зарплату, нужно посвящать именно работе, а не ухлестыванием за молоденькими дурочками?

— Пожалуйста, не нужно сомневаться в умственных способностях Цуцуи-сан. Она одна из умнейших женщин, что я знаю.

— Потому что вдруг выбрала вас в качестве партнера? Это смешно, Ниида-сан. Вы разрушаете девочке жизнь и не стыдитесь. Думаете, ей будет легко найти себе нормального молодого человека после того, как вся Япония в курсе, что она встречалась с таким, как вы?

Что-то неожиданно много эмоций стала проявлять недавняя ледышка. Кажется, ее сердце таки растаяло, но не от тепла моей доброты, а от жгучей неприязни, обращенной в мою сторону. Как-то не так я планировал. Возможно, мне вообще категорически запрещено строить планы.

— Работник вы также неважный, Ниида-сан, — продолжала Юзуки-сан.

— Позвольте не согласиться, я считаю, что блестяще справляюсь со своими обязанностями.

— Теми самыми, в выполнении которых вас с легкостью заменил стажер, который только-только пришел в корпорацию. Я специально уточнила у ваших коллег. Те отчеты, которые поначалу делали вы, сейчас формирует Окато-сан. Я не права? Сколько раз вы за весь ваш стаж в Окане Групп задерживались на работе после окончания дня? Можете не отвечать. Я знаю, что всего один раз. Компьютерную систему так просто не обмануть, Ниида-сан. Это вашему простаку начальнику вы можете разыграть обезьянье представление и делать вид, что вы работаете. Сейчас вы, наверное, скажете о своем якобы блестящем выступлении перед акционерами. Так?

— Разве оно было плохим? Мне показалось, что им остались довольны.

— Кроме тех, кому предстоит исполнять ваши наивные фантазии, воплощенные в том спиче. Думаете, сотрудникам компании будет просто выполнить настолько популистские планы? Особенно относительно ужасной компьютерной системы, с которой абсолютно никто не способен разобраться. Но нет, вы говорите о ней на конференции голосом, которым гладят кошку и всех теперь заставляют страдать, работая с этим кошмаром.

— Есть же техническая поддержка…

— А вы пробовали с ней общаться, Ниида-сан?

— Нет, там всё очень интуитивно.

— Скорее, вы пытались подольститься к своему приятелю Сибая Асаши. Радуйтесь, что вам не выставляют счет за ваши с ним обеды в столовой на сорок втором этаже, в которую у вас не должно иметься доступа. Вы наели на более значительную сумму, чем вам начислят в качестве зарплаты. Не бледнейте, Ниида-сан, корпорация не настолько мелочная. Просто поставьте вот тут свою подпись и убирайтесь.

Я взял в руки бумагу, которую мне предложила Асагава-сан. Заявление на увольнение по собственному желанию. Одним днем. Без отработки и любых компенсаций.

— Вы получаете самый мягкий из возможных вариантов, Ниида-сан, — к женщине начало возвращаться ее обыкновенное ледяное спокойствие. — Если вас уволят за нарушение корпоративного кодекса и шашни со стажерками, найти себе новое место вам станет невозможно.

— А сотруднику, который пишет заявление по собственному, немного не доработав месяц, по-вашему, устроиться будет просто?

— Хотя бы выполнимо в теории. У вас есть водительские права, сможете стать шофером такси, их всегда не хватает, уже китайцев и прочих филиппинцев начали принимать. Зря кривитесь, хорошая честная работа, в отличии от вашей обычной деятельности.

Видимо, женщина репетировала речь заранее перед зеркалом, буквально заучивала. Так как я не кривился. Водитель в такси такая же профессия, как и любая другая. Нет высших и низших ремесел, как говорит народная мудрость. Но то, что это хорошая работа, не говорит о том, что она подходит для меня. Я профессиональный бухгалтер.

— По своей специальности же вам уже не работать никогда. Вся Япония уверена, что вы украли те два миллиарда.

— И способствовали тому контент-менеджеры из отдела маркетинга, не так ли?

Я не спешил нервничать и рвать на себе волосы. А то еще лысеть начну, чего не хотел бы. Вон, папа у меня уже почти лысый. Я его очень люблю, но смотрится его голова несколько неэстетично. Похоже, в точку попал, очень уж показательно женщина прищурилась. Я не какой-нибудь эмпат или телепат, но естественную эмоцию от наигранной отличу всегда.

— Не говорите ерунды, Ниида. Вы проиграли, шансов удержаться на работе у вас нет. Хотя бы уйдите с достоинством, как полагается мужчине и не вынуждайте меня делать действительно неприятные для вас заявления.

— Что же скажут социальные сети и пресса, когда станет известно, что вы уволили народного любимца за то, что он предложил помогать детям из доходов корпорации, — вытащил я значимый козырь.

— Пресса скажет то, за что ей заплатят Ниида-сан. Социальные сети скажут то, что напишет отдел маркетинга, о котором вы упомянули. Собираетесь потягаться ресурсами с крупнейшей компании префектуры? Вы ноль, Ниида-сан. Пустышка, — у нее снова прорвались эмоции.

— И все эти затраты, чтобы избавиться от меня? Маленького человека, который никому не делает вреда? — ох, видать, ее больное место я той нечаянной шуткой задел.

— Чтобы избавиться от деструктивного элемента. Вы вообще в курсе, какие идеи вы продвигали вчера утром? Это же чистой воды коммунизм, вы будто списали свою речь из мемуаров Мао Цзедуна. Желаете, чтобы вами занялась национальная безопасность? Организация публичного митинга — это уже уголовная статья. А ваш публичный конфликт с Окато Акумой? Между прочим, это юноша из очень влиятельной семьи. Радуйтесь, что он на вас не пожаловался своим родным, тогда мне бы не пришлось вас сейчас увольнять, вы бы выбыли по состоянию здоровья. Да еще и слухи, которые распространяет другой ваш приятель Тодороки Каэда. Якобы, что вы наследник главы совета директоров. Тодороки-сан уже получил за свое поведение строжайший выговор, лишение премии и отстранение от работы на две недели. Легко отделался. Это ведь вы его подговорили?

— Опасно с вами шутить, Асагава-сан.

— Работа это вообще не место для шуток и Юмора, Ниида-сан. Подписывайте или я буду вынуждена сказать то, что вам очень не понравится.