— Да, беру. Только корень имбиря замените, аптекарь-сан, он несвежий.

— Что значит несвежий? Вы посмотрите на его цвет, на его тяжесть, он полон целебной силы. Понюхайте.

Чем люди старше, тем они эксцентричней. Вот и этого господина не минула чаша сия. Он в нарушение всех правил приличия сунул мне имбирь под нос. А меня от этого запаха чуть не замутило. Как там спекулянтка говорила? Тухло! Самое подходящее слово. Неужели старичок сам не чувствует этого запаха гнили?

— Прошу простить меня, канпо-сан. Пожалуйста, замените этот корень, он мне не нравится.

— На все у вас, молодых свое мнение. В чем разбираетесь и в чем нет, все равно стариков не слушаете. Взяли бы готовый порошок. Вот, выбирайте, — на прилавок опустился целый ящик с имбирем, расфасованным по герметичным пакетам.

— Этот, — указал я на самый среднестатистический корешок. Он показался мне наиболее подходящим. Уместным. Сам не объясню почему. Возможно, опыт из снов о Хидео-сане дал подсказку. Пройдоха ведь, если поверить в его существование, жил во времена, когда современной медицины не существовало и все обходились традиционной.

— А вы не так просты, юноша, — знаток лекарственных трав посмотрел на меня с хитрым прищуром. — Выбрали лучший образец.

Я всего лишь пожал плечами. Интуиция, не более того.

По пути домой, в префектуру Яманаси размышлял о том, что надо бы навестить папу. Заодно и убедиться в существовании ханасеки. Не выдумал же я этот цветок.

На поезд я успел на самый-самый последний и до многоэтажки, в которой снимаю квартиру, добрался уже затемно. Нагруженный покупками, я вынужденно воспользовался такси, чтобы доехать от центральной станции Кофу до дома. Выбравшись из желтой машины с шашечками я успел совершить несколько шагов по направлению к холлу здания. Сегодня я вымотался. Очень длинный. день слишком…

Что-то больно ударило меня в правый бок. Скрутило спазмами так, что я соображать перестал и понял, где я нахожусь, уже в машине. В машине? Меня что, сбила машина? Да вроде бы нет. Ничего не вижу и дышать тяжело. Мешок на голове? С боков меня как в тисках зажали. Слева пахнет дешевым табаком, справа — не менее дешевым алкоголем.

— Очухался, жирный? — прозвучал голос курильщика.

— Начал шевелиться, дергается. Как-то быстро он, — добавил пьяница. Теряешь хватку.

— Ничего я не теряю! Это у него все жиром заплыло, как живая броня. Я в манге такое видел. Жирножвач. Он постоянно жрет и обретает суперсилы.

— Ну тут-то суперсилой и не пахнет. Не дергайся, животное, весь день тебя прождали, урода.

Что-то говорить в моей ситуации бесполезно. Не настроены быки на диалог, иначе не было бы мешка. Куда меня вообще везут? И сколько я был без сознания?

Послушался совета похитителей замер в самом буквальном смысле этого слова. Затаил дыхание насколько смогу продержаться.

— Эй! Тайчо, у него похоже приступ! — заистерил алкоголик. — Ты смотри, совсем обмяк. Я на убийство не подписывался! Нам сказали попугать придурка! И всё.

— Да живой он, живой, — курильщик без всякого пиетета пару раз хлестнул меня по щекам. Я изобразил реакцию свежего трупа. То есть никакой реакции. Кто именно решил меня таким образом прессовать — очевидно. Миязоно-сан, конечно же. Три громилы на вечер стоят намного дешевле обещанного года моей работы.

— Как то он, как мертвый. Выгружаем. Давай сюда. Сойдет!

Судя по тому, последнее несколько минут трясло автомобиль, мы свернули на проселочную дорогу.

Двигатель заглох. Хлопки открываемых дверей. Щелчок зажигалки. Терпеть не могу табачный запах. Он раздражает меня сильнее, чем отбитая печень. У меня с головы стянули мешок и сунули под нос какую-то химически активную дрянь с аммиачным запахом. Тут я не выдержал, несколько раз подряд громко чихнул.

Меня бесцеремонно вытащили на улицу, ударили сзади, чтобы поставить на колени в придорожную грязь. Темный силуэт автомобиля с выключенными фарами. Три массивных силуэта. Вокруг сплошь сосны, высокие и прямые как стрела.

— Очнулся, ничтожество? — это не пьяница и не курильщик, третий голос. Видимо, водитель.

— Это какая-то ошибка, вы приняли меня не за того!

В руках водителя засветился крошечный экранчик одноразового телефона. Он набрал номер и у меня в кармане запиликал смартфон.

— Того самого. Ты, животное, обидел очень важных людей, которые стоят выше тебя.

Повинуясь наклону головы водителя, слабо различимому при свете луны и звезд, курильщик залез ко мне в карман пиджака, вытащил мой мобильник, после чего безжалостно растоптал его каблуком.

— С тобой сказали на первый раз обойтись по-мягкому. Поэтому калечить не станем. Оставим тебя здесь, подумаешь над своим поведением.

— Тайчо, а с барахлом его что делать? — уточнил алкоголик.

— Выгружай. Мы не грабители.

В пыль полетели мои недавние покупки. Хорошо, что все, что я купил в аптеке, очень хорошо упаковано. И обе юкаты в хороших свертках.

— Ну, животное, что молчишь, нечего тебе сказать? — злорадно спросил у меня курильщик и выпустил струю дыма прямо в лицо.

Я молчал. А что я могу им сказать? Угрозам они не поверят. За деньги сомнительно, что позволят себя купить. Лучше молчать и изображать полнейшую покорность. Но мы с ними еще поговорим по другому.

— Гляди а у него яйца есть, оказывается, — рассмеялся водитель, наблюдая за моим поведением. — А я думал, он мне все заднее сиденье обгадит. Целлофан заранее подстелил. Ты все слышал, толстяк. Измени свое поведение. Умоляй людей, которых обидел. В какую сторону идти — сообразишь. В ту, куда мы уедем.

Дальше и правда сели в свой огромный, скорее всего американский, внедорожник и уехали. Сволочи! Мне же на работу завтра с утра! Как я вовремя, по их мнению, смогу успеть? Фары не включали, номер машины я увидеть никак не мог. Лица тоже не засветили. Анонимы демоновы.

Не без труда поднялся на ноги. Ох и крепко же меня приложили. Достал из кармана пиджака смартфон курильщика. Дорогая модель из верхнего ценового сегмента корейского бренда. Он еще и не патриот! Бумажники обоих горилл я, конечно, также забрал. Но в них почти пусто. Не уверен, что хватит на стоимость поездки в такси до города наскрести.

Включил на реквизированном аппарате фонарик и собрал останки своего старинного помощника, павшего, как самурай, в неравной схватке с тяжелым ботинком. Самое главное — сим-карта цела и на месте. Не без труда, при помощи верной проволочки, заменил симку в корейском технологическом чудовище на свою. Связь есть. Уже хорошо. Набрал по памяти номер.

— Доброго вечера, Миязоно-сан. Узнали меня? Я тут познакомился с чудесными людьми, которые взяли меня на прогулку на природу.

— Ниида, вы хоть в курсе который сейчас час? Я не понимаю, о чем вы. Вы свое получите, обещаю. Буду выплачивать по частям в течении года. Только больше не звоните и не пишите мне!

— Меня устраивают озвученные вами условия. Видимо, наше знакомство с этими чудесными людьми организовали не вы. Я вам верю. Честность — лучшая политика. Спокойной ночи, Мидори-сан, простите что побеспокоил.

Самый вероятный кандидат отвалился. Второй вариант более неприятный. Все-таки Кабушики мелкая рыбешка по сравнению с Окане Групп, а другой человек, с которым у меня не так давно случилась размолвка, это Окане Акума, внук основателя корпорации.

Установил на телефон приложение таксопарка и вызвал машину по метке моей геолокации. Как же хорошо, что родился в благословенной стране Ямато, а не в какой-нибудь Сибири, которую охватить сетью базовых станций мобильной сети физически невозможно. Там бы меня медведи десять раз сожрали, пока нашел бы место, где ловит связь.

Автомобиль будет примерно через сорок минут. Заодно поглядел по карте, куда меня увезли. Не так и далеко. Всего двадцать километров от Кофу, в сторону гор. Расстояние, которое здоровый человек, привыкший к ходьбе преодолеет за несколько часов. Я — нет. Не ходок Ниида Макото ни разу.

Стоять и ждать тяжелое испытание для моих ног. Присел. И чуть не навернулся от неожиданности, так как луна осветила за древесной стеной небольшую полянку, полную цветов, которые мне сегодня три уважаемых токийских травника объявили несуществующими. Ханасеки.