Голос Дора стал ослабленным, он смотрел на столешницу и делал всё более длинные паузы в разговоре. Пол воспользовался одной из таких пауз.

– Дор, кажется, тебе плохо.

Тот вытянул вперёд руку, она дрожала.

– Да, возможно, начнётся приступ. Позови тогда Джорджа, это медбрат, он ждёт в машине. Ладно, пока буду говорить. Бедняжка Дор Таунсенд, который сидит в кабинете психолога и смотрит на плюшевые игрушки. Эти плюшевые игрушки они натаскали в кабинет для того, чтобы расслабить нас, чтобы мы поверили, что мы ещё дети и что всё хорошо. Если бы я всё рассказал, ничего бы не было. Я бы сидел сейчас напротив тебя без коляски и, уставившись в столешницу, с трудом подбирал бы слова, чтобы попросить прощения, и, быть может, ты не будешь ненавидеть меня весь остаток жизни. Но я не поверил. Я считал себя таким умным и циничным, потому я не поверил. Я сказал Бейкеру, что не понимаю, о чём он говорит. Тогда он пригласил к себе мою мать, и она переключилась. Она перестала заставлять меня хорошо учиться. Если бы не та ссора. Я втыкал нож в левую руку, Господи, как же я хохотал, когда неметь сперва стала именно левая рука, излеченная левая рука, Высшие Силы посчитали, что она мне не нужна. Надо закругляться. Ты знаешь, сколько каждый год в колледж Чаши берут учеников?

– Двенадцать. Дор, тебе совсем нехорошо.

Его трясло, правой здоровой рукой он вцепился в подлокотник, с которого упала кружка с недопитым кофе и разбилась. Официант замаячил поблизости, не в силах решиться подойти и бросая взгляды на Пола, чтобы тот его позвал.

– Только не всегда двенадцать, ещё есть Дэрроу. Если ребёнок нужного возраста, то его берут тринадцатым. Иногда несколько детей от Дэрроу, они не учитываются, говорят, ни разу не было больше шестнадцати человек разом в одном классе. Чаша – это Грааль, это известно, а эти двенадцать… рыцари Круглого стола… это всё магия… мать переключили магией… Да, Пол, это приступ… позови Джорджа… чёртов стыд…

Глаза у Дора закатились, пальцы правой руки свело. Всё его тело трясло так, что кресло едва удерживало вертикальное положение. Официант метнулся к инвалиду, крича на ходу, что сейчас администратор вызовет «Скорую», а Пол вылетел на улицу. Практически у входа стоял Кадиллак и Пол отметил, что на лобовом стекле у того штраф за неправильную парковку. Пол стукнул ладонью по капоту автомобиля, одновременно распахнулись обе дверцы, Джордж вышел с пассажирского сиденья, с водительского – шофёр в зелёной ливрее. Пол подпрыгивал, указывая на дверь кафе:

– Там Дор, Теодор. Ему нехорошо, у него приступ.

Джордж оказался мощным мужиком, он пролетел мимо вихрем, едва не задев Пола. Пол отправился за ним и успел увидеть, как Джордж уверенно, будто стамеска в дерево, вошёл в крохотную толпу из четырёх человек персонала, столпившихся у инвалидного кресла. Из чемоданчика, который Пол только сейчас заметил, Джордж вытащил шприц, резко дёрнул вверх рукав чёрной рубашки на правой руке бьющего в конвульсиях Дора и быстро сделал укол. Резко ударил по пульту, который перегораживал доступ, достал тело из Дора из коляски. Парень внезапно выгнулся, как от дикой боли, а затем тело обмякло. На секунду Пол поверил, что тот умер, но тут раздалось громкое размеренное дыхание парня. Не теряя ни секунды, Джордж вышел наружу, пара секунд тишины, затем раздался звук заводящегося мотора, а потом звук отъезжающей машины. Всё это не заняло и полминуты.

Кто-то наконец догадался выключить музыку. Помимо Пола из посетителей в кафе была только парочка, которая в углу нервно переговаривалась за столиком. Тот самый официант, который их обслуживал, присел на корточки и стал собирать осколки кружки.

– Вашему приятелю стало плохо из-за кофе?

Пол беспомощно пожал плечами.

– Я не знаю, может быть.

– А что нам делать с инвалидным креслом?

Пол снова пожал плечами, потом полез в задний карман, доставая бумажник.

– Я заплачу за его кофе и кружку. Наверное, они потом пришлют за креслом, когда Теодору станет полегче. У него там полно слуг, думаю. Даже у шофёра есть ливрея. Вы верите, что кто-то в наше время напяливает на шофёра ливрею?

– Нет, денег не надо, за счёт заведения. Они ведь, наверное, попытаются в суд подать, да? Но мы не нарушали никаких правил. Он не предупредил, что кофе на него плохо действует, «Скорая» уже едет, мы действовали по инструкции. С ним часто такое бывает?

Пол пожал плечами в очередной раз. Машинально он положил бумажник в карман и вышел из кафе, к которому уже на самом деле подъехала «Скорая». Пол не стал их предупреждать, что их пациента уже увезли, а отправился вдоль по улице. Дор сказал: «Магия». Да, точно, Пол не ослышался. Всё связано с Дэрроу? Это они хотят его убить? Не прошло получаса с момента, как Пол вполне серьёзно раздумывал о том, чтобы пристрелить Дора, а пять минут назад бежал, как полоумный за медбратом, чтобы спасти Дору жизнь. Чёртов псих-манипулятор, Дор был так опасен именно потому, что знал, как нравиться людям.

С проезжей части, мимо которой он шёл, раздался громкий звук тормозов. Пол среагировал раньше, чем успел сообразить – прижался к стене дома, выставив плечи. Коричневый Logan остановился у тротуара, из выхлопной трубы повалил синий дым, хлопнула дверца. Миссис Читтервен вышла с водительского сиденья.

– Я тебя испугала? Всё этот разваливающийся драндулет, Фред настаивает, чтобы я ездила на машине, а я бы сама давно отправила её в мастерскую и ходила бы пешком, была бы здоровее.

Сердце бухало, как ненормальное. Хотя Полу казалось, что он не воспринял слова об убийце серьёзно, его организм на самом деле сигнализировал об обратном. Женщина обошла машину и молча уставилась на закрытый капот. У неё было порядка двадцати футов лишнего веса, не так много для женщины лет шестидесяти, но при этом она ходила медленно и осторожно, как человек, чьи ступни повреждены. Пол подошёл к ней.

– Может быть, чем-то помочь?

– Там под капотом рычаг, его надо потянуть на себя со всей силой, иначе я теперь заглохла надолго. Обычно я всегда прошу Джона, ему уже пятнадцать, для него нырнуть под машину не проблема, а я вот сама не справлюсь. Подожди-ка, ты ведь Пол из двадцать третьего дома? Приехал навестить родных?

– Да, Пасхальный семестр закончился.

Пол закатал рукава рубашки, хотя это было совершенно бессмысленно, если он собирался нырять под машину.

– Божечки, Пол, да совершенно это всё не нужно, я сейчас позвоню в автосервис, ты испачкаешься, а я и без этого всё равно дойду до дома пешком, тут пара шагов.

Но Пол уже лёг на спину, оттолкнулся согнутыми ногами и оказался под днищем. На встречу он одевался не сказать, чтобы в самое лучшее, ему всё равно стоило зайти домой, принять душ и переодеться. А заодно прочитать это чёртово письмо, которое, может, стоило почитать прямо сейчас, с телефона. Он поискал глазами рычаг, про который говорила миссис Читтервен, краем уха прислушиваясь к тому, что она продолжала говорить. Определённо, сегодня ему везло с болтливыми собеседниками.

– Этот рычаг похож на засов для двери. Такая круглая палка, она переключит всё на второй бензобак. Фред уже перебрал эту машину больше раз, чем в Лондон съездил. Он с машинами больше времени проводит, чем с любым из внуков. У моего отца был красный Остин-Хили 3000, я, грешным делом, иногда думаю, а не женился ли на мне Фред ради того, чтобы получить ту машину. А я вот должна ездить на его экспериментах и Богу молиться, чтобы машина подо мной не взорвалась…

Что если в том письме сказано нечто такое, что указывает на то, что убийца – миссис Читтервен? Убийца из дымных комнат – убийца из дымной кухни? Какое сексистское предположение. Пол потянет рычаг, и чёртова машина упадёт и раздавит его своим весом.

Наконец он обнаружил рычаг, в самом деле похожий на запор для двери (возможно, Фред Читервен и покупал его в скобяном магазине, а не в лавке запчастей). Тот оказался тугим, но когда Пол наконец переключил его, перевернув ручку, в машине что-то громко щёлкнуло.