Глава

I

Тонкие, гибкие пальцы с нежностью гладили мои волосы, заботливо отбрасывали прилипшие ко влажному лбу пряди и осторожно касались пылающих висков – всё это время коммандер Рэнд был рядом, он не оставлял меня ни на секунду, и хотя мой разум был всецело поглощен телепатическим контактом с аартой, я постоянно чувствовала присутствие ригорца. Всё вышло несколько иначе, чем мы изначально предполагали, но возможно, так было даже лучше для всех. Наверняка транзистор еще требовал доработки и усовершенствования, но следовало отметить, что свою функцию построенный Рэндом прототип выполнил просто на отлично. Генайя исчерпывающе ответила на основную часть наших вопросов, но сейчас, когда мое сознание постепенно прояснялось, я вдруг поймала себя мысли, что ситуация лишь еще больше осложнилась. Морально я была готова услышать жуткую правду о Звездных Скитальцах, но и не предполагала, что в итоге всё окажется настолько ужасным. Рассказ аарты произвел на меня неизгладимое впечатление и заставил взглянуть на мир под другим углом – Четвертая Плотность вовсе не являлась райским уголком вселенной, и, невзирая на прогрессивные технологии, Звездные Скитальцы были в первую очередь расой жестоких хищников, беспощадно опустошающих галактики ради дефицитной энергии. Направленный геноцид аартов, регулярные набеги в Шартаронскую Туманность и, как апогей, лживые обещания спасти наше измерение от «Аномалии». Опасность Звездных Скитальцев трудно было преувеличить, и даже если допустить, что Генайя намеренно сгущала краски в попытке сподвигнуть нас как можно быстрее отреагировать на угрозу, от ее истории все равно пробирал мороз по коже. В любом случае, от меня более ничего не зависело, и единственное, что я должна была сделать – это озвучить Рэнду всё услышанное от аарты.

– В этом нет необходимости, энсин, вы непрерывно говорили на протяжении полутора часов, –где-то прямо над ухом проскрежетал ригорец, и я резко распахнула глаза.

Я полулежа-полусидя растеклась в капитанском кресле, руки безвольно раскинулись по подлокотникам, ноги налились свинцовой тяжестью, а в голове стоял сплошной туман, из которого мне еще только предстояло мучительно выбираться – неизвестно, как долго я пробыла в этом пограничном состоянии, но ощущение было сродни тяжелой контузии. Меня словно оглушило взрывом, и я отвратительно себя чувствовала, но, судя по всему, о такой роскоши, как реабилитационный период, впору было позабыть.

Ультрамариново-синие глаза ригорца взирали на меня с неподдельной тревогой, а после того, как я инстинктивно подалась к старпому, изломанный зигзаг линии рта тронула едва уловимая улыбка.

– С возвращением, Номер Один! – выдохнул коммандер Рэнд, и по интонациям его лязгающего голоса я с легкостью догадалась, что недавно ригорцу пришлось пережить множество неприятных моментов,– Луэта, принеси, пожалуйста, энсину Бернович аргианского чаю. А заодно и проверим, хорошо ли ты управляешься с пищевым агрегатом.

– А ты сомневаешься? – обиженно фыркнула девушка, – Альма, я так рада, что ты в порядке. Знаешь, я чего здесь только не насмотрелась, включая живых скелетов, но когда я увидела, как ты разговариваешь сама с собой, у меня чуть сердце из груди не выскочило. Рэнд старался меня успокоить, но я была уверена, что ты сошла с ума. Один раз, еще на Ригоре, я столкнулась с таким психом. Он тоже постоянно что-то бормотал, нес всякий бессвязный бред и никого вокруг не замечал. Мама потом сказала, что этого несчастного нужно не бояться, а жалеть, и он не виноват, что попал под подозрение к жрецам. Бедняга неделю подвергался истязаниям, пока жрецы не убедились, что псиоником там и не пахнет. Да, его не сожгли на костре, но и нормально жить он уже никогда не сможет… И ведь он не один такой!

– Луэта, хватит! – попросил Рэнд, – энсин Бернович еще не отошла после телепатического контакта, сейчас ее нервная система крайне восприимчива к негативным эмоциям, и я буду тебе благодарен, если ты воздержишься от подобных воспоминаний.

– Ой, прости, Альма, само как-то вырвалось! – смутилась ригорка, – я уже бегу за чаем!

– Не обращайте внимания, энсин! Луэта еще слишком юна, и у нее не всегда получается следить за языком, – виновато добавил коммандер Рэнд, – со стороны кажется, что она прекрасно адаптировалась к новой жизни, но, к сожалению, это не совсем так. Луэта живет в постоянном стрессе, и я специально нагружаю ее различными заданиями, чтобы ей было некогда рефлексировать. Но иногда она все равно умудряется погружаться в прошлое… Ну, ничего, понемногу она привыкнет жить настоящим, как это произошло со мной.

– Учитывая, что впереди нас ждут переговоры с шартами, настоящее мне тоже не очень нравится, – мрачно усмехнулась я, – сэр, неужели мы и вправду должны лететь в Туманность?

– А какой у нас еще выход? – вопросом на вопрос ответил старпом, наблюдая, как я с хрустом разминаю затекшую от длительной неподвижности спину. Кресло капитана Майкрофта было самым эргономичным на мостике, но меня не покидал острый дискомфорт от самого факта, что я занимаю чужое место.

– Вероятно, никакого, – окончательно погрустнела я, – но где гарантия, что шарты не поступят с нами точно также, как адмирал Тер-Шелл поступил с имперским кораблем?

– Кстати, об адмирале… – коммандер Рэнд подал мне руку и помог встать с кресла, а когда от внезапного приступа головокружения я чуть не завалилась на бок, надежно придержал за плечо, – благодаря фригиевой пыли, у нас есть возможность воссоздать камень Орн и провести Тер-Шеллу реимплантацию. Конечно, я не уверен в успехе, и неудачная операция может привести к летальному исходу, но, по-моему, адмирал в том положении, когда терять особо нечего.

– Пожалуй, я с вами соглашусь, сэр, –пространство наконец-то перестало плыть и колебаться, мутная пелена почти рассеялась, а контуры окружающих предметов снова обрели былую четкость линий, – хотя док может и не разделить нашу позицию…

– Об этом я и хотел с вами поговорим, Номер Один, – вдруг перешел на официальный тон коммандер Рэнд, – если соответствующим образом запрограммировать автоматику медицинской капсулы, то реимплантация будет произведена без участия доктора Маркуса. Но действительно ли мы этого хотим, или адмиралу будет лучше остаться в криокамере?

– Думаю, второе, – лишь на незримую долю секунды заколебалась я, – предыдущий опыт свидетельствует, что адмирал не сторонник переговоров с Империей.

– Тогда, раз мы с вами едины во мнении, не будем торопиться…, – с облегчением лязгнул ригорец, – у Спецкорпуса Х весьма неоднозначная репутация, а нам незачем провоцировать шартов.

– Немедленно готовьте адмирала Тер-Шелла к реимплантации и сразу же приступайте к процедуре, – мелодичный тембр драйды категорически не вязался с приказным тоном, и мы с Рэндом одновременно вздрогнули, услышав голос Ил’Реми у себя за спиной. Черное облако плавно приблизилось к нам и замерло в полушаге. По всем признакам, драйда еле стояла на ногах, и каждое движение давалось ей ценой колоссальных усилий, но на решительности ее бескомпромиссного настроя физическая слабость никоим образом не отражалась.

– Коммандер Рэнд, агент Бернович, я уже в курсе происходящего, – хрустальным колокольчиком прозвенела Ил’Реми, – проложите курс в буферную зону в системе Аргос и займитесь адмиралом. Приказ ясен? Выполняйте!

Глава

II

– В последнее время мостик «Этернума» слишком часто переходит из рук в руки, – иронично заметил ригорец, явно не планирующий тотчас же брать под козырек и сломя голову нестись к приборной панели,– коммандер Ил’Реми, я искренне рад, что вы снова в строю, но принимать решения, затрагивающие стратегические интересы Галактического Союза – это исключительная прерогатива капитана, а капитан здесь я. И я свое решение уже принял. Адмирал Тер-Шелл останется в криокамере до тех пор, пока мы не завершим переговоры с Империей.