По аудитории пронесся недовольный гул. Никто не верил, что ответ настолько прост.

– Это читерство, Джен, – выкрикнул с задней парты Фридрих Хаст. – Если бы все было так просто, я бы тоже быстро решил!

Переглянувшись, Дженни и Корина засмеялись. Обычно Фридрих сидел рядом с ними, но Корине так надоели его постоянные опоздания, что сегодня места соне они не заняли. Вот и пришлось бедняге тащиться на «галерку».

– Не льстите себе, герр Хаст, у вас бы эта задача отняла не менее получаса. Вы всегда идете от сложного к простому, – усмехнулся профессор. – И это неплохо для инженера. А вот фрау Ландхоф любит делать крупные ставки. И это у нее получается. Но все же, вы назвали всего лишь две команды, юная фрау. Как это работает? Поясните.

– Каждая команда – это такт времени. Первая команда "0" начинает последовательность, а вторая команда "1" добавляет "01", и так далее, по кругу. Просто мы используем минимальное количество команд для создания бесконечности.

– Что ж, фрау Ландхоф, отличная работа, – его рука нырнула в приоткрывшийся дипломат и в следующую секунду в Дженни полетела молочная шоколадка «Ritter sport» в мини формате.

Это была стратегия Мёллера. Как лошадей приучают к седлу с помощью сахара, студентов можно приучить к учебе, внеся в процесс обучения толику азарта и какой-то незначительный материальный приз. Лучше всего съедобный. Например, шоколад. На этот раз шоколадка не долетела до адресата и ударилась о лоб черноволосого взъерошенного парня, сидевшего перед Дженни.

– Герр Хальтунг, передайте фрау Ландхоф ее приз, а сами идите-ка к доске. Раз кофе не помогает вам взбодриться, вдруг умственная деятельность поможет? Решим еще несколько примеров.

– Держи, – Михаэль Хальтунг обернулся к Дженни и положил перед ней шоколадку, а сам нехотя побрел к доске.

Высокий, плечистый Майк был любимым объектом шуток Мёллера. В первых семестрах парень проявлял на его занятиях небывалую смекалку и заинтересованность, но со временем променял интерес к учебе на иные увлечения.

– Бедняга Майк, – вновь зашептала Корина, пока Дженни распаковывала свой трофей и отламывала половинку для подруги, – говорят, его учеба висит на волоске. А ведь талантливый парень был.

Корина, как и Майк, училась на несколько семестров дольше Дженни и сейчас добивала предметы, которые когда-то пропустила по семейным обстоятельствам. Майк же большую часть времени занимался исключительно дуракавалянием, и накакого таланта за ним Дженни не заметила. Разве что талант влипать в неприятности из-за девиц. Майк был президентом студенческого фахшафта – организации, занимающейся внеучебным досугом студентов: экскурсии, вечеринки, спортивные соревнования, и только благодаря успехам в этой сфере его еще не отчислили.

– Кстати, Дженни, ты бы присмотрелась к парню! – вдруг оживилась Корина. – Такой красавчик без крепкой женской руки пропадает!

– Никогда не думала, что ты у нас сводница, Коко, – усмехнулась Дженни.

– А чего бы и не свести двух хороших людей? – пожала плечами Корина. – Да не смотри так, раньше он и с учебой хорошо справлялся. Но деньги папочки и девицы с кафедры биологии развращают. Я раньше часто работала с Майком в паре, знаю, что говорю, – грустно вздохнула Корина.

Спорить Дженни не стала. Проблемы богатенького ленивого мальчика ее мало заботили. Своих выше крыши.

Майк кое-как ответил у доски с многочисленными подсказками друзей и недругов.

– И последний вопрос, герр Хальтунг, – профессор криво усмехнулся. – Как называется наш предмет? Класс – тихо!

Глаза Майка испуганно округлились, глаза судорожно бегали по настенным плакатам, пытаясь отыскать хотя бы маленькую подсказку, какой из трех предметов, что ведет профессор Мёллер, стоит первым в расписании. Но память все еще спала.

– Понятно, – профессор со вздохом черкнул пару строк в ежедневнике. – Завтра в девять я буду ждать вас у себя в кабинете. Разговор, юноша, предстоит серьезный. Садитесь.

– Да, профессор, – опустив голову, Майк побрел на свое место и молча упал на стул, распластавшись на парте.

– Бедняга, – в очередной раз вздохнула Корина, доедая свою долю добычи Дженни. – Девчонку ему надо хорошую. А то пропадет!

Она снова многозначительно посмотрела на Дженни.

– Пинка ему надо хорошего, – сквозь зубы прошептала Дженни. Девушка была уверена, что балбес Майк занимает место действительно талантливого и мотивированного человека. И это бесило невероятно.

– Профессор, можно? – Михаэль Хальтунг просунул голову в дверной проем сразу после короткого стука, не дожидаясь ответа. Со всеми неприятными делами он старался разбираться как можно скорее, а разговор с преподавателем ничего хорошего не сулил.

– Герр Хальтунг, – профессор Мёллер отвлекся от документов, лежащих ровными стопками у него на столе, и жестом пригласил парня войти, – ну хоть где-то чувство пунктуальности вам не изменило. Прошу, Михаэль, присаживайтесь.

Михаэль, или просто Майк, как называли его друзья, проворно юркнул в кабинет и занял место напротив преподавателя. Голова все еще гудела после вчерашних посиделок в пабе, но вечер прошёл не зря. Они с ребятами придумали отличный план мероприятий на зимний семестр. После Нового года Высшую школу Вестфалии ждало пополнение из иностранных студентов. Новичкам нужно будет не только влиться в учебный процесс, но и разобраться с бытом в новой стране. Усвоить местные обычаи и правила жизни в общаге. Поэтому фахшафт запланировал несколько обзорных экскурсий по ближайшим достопримечательностям, дискотеку, поход на картинг, а самое главное – тур по местным пивоварням и кнайпам. Именно эту идею Майк считал шедевральной. Полное, что называется, погружение. Правда, даже после обсуждений голова трещала так, что никаких сил. Оставалось лишь надеяться, что иноземцев немецкий хмель не сломит.

Профессор Мёллер с сочувствием посмотрел на молодого человека и молча налил ему стакан воды. Да, он тоже был молодым и несдержанным. Когда еще, если не в двадцать пять?

– Выпейте, молодой человек. Вижу, вечер накануне удался?

Жажды Майк не испытывал. Но из вежливости взял воду и слегка пригубил. В голове загудело с новой силой. Все же не надо было дегустировать все новинки.

– Никогда не думал, герр Хальтунг, – профессор улыбнулся, – что нам с вами придется вести подобный разговор. Помнится, в первых семестрах вы захаживали ко мне по иным поводам.

Майк опустил голову. Да, в первый год обучения он залетал в кабинет Мёллера чаще всего, чтобы урвать самую интересную тему для проекта или курсовой. Иногда, чтобы обсудить детали работы и уточнить, есть ли более элегантное решение поставленной задачи. И никогда еще он не приходил с перегаром и дикой головной болью.

Михаэль Хальтунг с ранних лет грезил механизмами. На стене его комнаты вперемешку с героями Марвел висели смешные постеры Эйнштейна и Генри Форда, а ящики для игрушек были завалены разнообразными конструкторами. Его отец, один из членов совета директоров крупной автомобильной компании, надеялся, что со временем сын станет инженером именно в этой отрасли. Но стоило Майку однажды увидеть манипулятор, как все остальное померкло. Его жизнь заполнили роботы. Он мог бы учиться в любом университете мира, но выбрал скромную Высшую школу Вестфалии именно из-за профессора Мёллера. Признанного мастера в области робототехники, ведущего мирового эксперта, который чисто из свойственного людям профессии чудачества отошел от дел и переключился на преподавание.

В первый год обучение шло неплохо. Майк впитывал знания, как правильно приготовленные нигири впитывают соевый соус. Профессора нарадоваться не могли. Отец, до которого по своим каналам долетали новости об успехах сына, светился от гордости. Да и сам Майк чувствовал себя на своем месте. Переломным моментом стало его избрание президентом фахшафта. Ему не стоило соглашаться. Но в юности противиться соблазнам и сладким речам плутов необычайно сложно. Особенно, если за ними стоит красивая девушка. А если девушка не одна, то шансов увернуться и вовсе нет. Майк был не просто из обеспеченной семьи. Хальтунги имели значительные связи, и фахшафт, на работу которого средства школьного бюджета выделялись не слишком охотно, очень хотел заполучить Майка в свои ряды. Для продвижения собственных интересов.