В тот момент штурман заметил в небе отблеск огня. Достаточно далеко, ещё можно успеть спастись.
Дюбуа со сломанной ногой не мог выбраться самостоятельно. Капитан приказал команде бежать на корабль, а сам бросился выручать биохимика. Говорят, Дюбуа пытался отговорить капитана, кричал: уходите, лучше мне одному погибнуть. Но тот не желал и слушать…
***
"В этом был весь папа!", – думала Света.
Он бы ни за что не бросил в беде своего товарища. Понимал ли он, что у него мало шансов уйти от огненной бури с раненым биохимиком?
Снова и снова Света представляла последние часы жизни отца. Наверное, в тот момент он просто не думал об этом. Мама говорит, что он вообще ни о чём не думал: ни о жене, ни о дочери.
– Прости маму! – девушка подняла глаза к небу, откуда ей подмигивала красная Бетельгейзе. – Она не может понять, что в тот момент ты представил себя на месте Дюбуа.
Случай в электричке
– Куда прёшь, дебил?.. Чего путаешься под ногами, старая карга?.. Убери свою псину! Развели тут зоопарк!.. Пошевеливайся, козёл! Дай пройти!.. Понаехали тут!..
Расталкивая локтями и сыпля крепкими словечками, Тамара пробиралась с платформы в тамбур, а оттуда – в вагон. Толпа не по-доброму на неё косилась, но связываться особо никто не хотел. Всё-таки с ней рядом двое здоровых парней.
Андрей и Лёха, не желая отставать от подруги, заработали локтями более активно. Вскоре они заняли три свободных места.
– Садись, Том, – поторопил девушку Андрей, пока она занималась разборкой с увешанной котомками бабкой.
Тамара опустилась на место у прохода. Тут же напротив села какая-то девушка.
– Не могли бы Вы чуть убрать ноги?
– Может, тебе ещё и задницу почесать? Мешают – сиди дома! Нечего по электричкам ездить!
***
Через двадцать минут езды Тамаре захотелось покурить. Оставив друзей сторожить место, она вышла в тамбур.
Только она зажгла сигарету, как с первых рядов подала голос какая-то женщина с малышом на руках:
– Пожалуйста, Вы можете не курить? Я ребёнка в больницу везу. У него астма.
– А мне какое дело? Родила хлюпика – теперь не вякай!
– Дочка, ну не надо, раз женщина по-хорошему просит, – прокряхтел стоявший у двери старик в белом плаще.
– А ты, старый пень, вообще заглохни!.. Что ты там бормочешь, идиот?..
Дым вдруг окутал всё пространство вокруг девушки. Откашлявшись, Тамара с удивлением обнаружила, что стоит на четвереньках. Попыталась разогнуться – не смогла.
Так она и доползла до своего места и с неожиданной лёгкостью запрыгнула на него с ногами…
***
– Слушай, Лёха, может, прогоним эту тварь?
– Забей, Андрюх! Томка придёт – сама прогонит… Блин, что же она так долго?..
Сидящие напротив пассажиры с любопытством рассматривали примостившуюся рядом с парнями большую белую собаку.
Больное сердце
– Лариса Егоровна, да, Галя у меня. Всё в порядке, не волнуйтесь… Нет, не могу позвать – она уже спит… Будить? Нет, думаю, не стоит – она и так переволновалась… Как отчего? От радости, конечно. Кстати, я тоже очень рад, что у Вас ничего серьёзного…
"Вот это дипломатические способности! – с уважением думала Галя. – Я бы так не смогла".
Ярик старался говорить тихо, чтоб её не разбудить, но Галя не спала – всё слышала.
И ведь она чуть не потеряла любимого. Чуть не упустила его сама. Ради чего?
"Галчонок, ты же знаешь, у меня больное сердце, – говорила ей мать, хватаясь за грудь. – Я как подумаю, что этот командированный тебя охмурит, пропишется в нашей квартире, а потом бросит и оставит на улице… У меня душа не на месте".
Девушка чувствовала себя последней эгоисткой, но не находила в себе сил порвать с Яриком. Каждое электронное письмо, каждый звонок, каждая редкая встреча – всё это делало их ближе друг к другу. Проклиная себя, Галя, тем не менее, с нетерпением ждала очередной командировки любимого в Москву или случая приехать к нему в Тверь. Для мамы последнее было – в гости к подружке.
И вот вчера настал момент, когда Галя услышала:
"Любимая, выходи за меня замуж".
Тогда она ответила: дай мне время подумать. Надо ведь подготовить к этому маму, а то ей нельзя волноваться – у неё порок сердца.
Мама, услышав об этом, заохала, застонала и схватилась за грудь:
"Неблагодарная эгоистка! Совсем мать не бережёшь".
Всю ночь Галя проплакала от мысли, что должна сказать Ярику "нет". Она понимала, что её отказ причинит ему боль. Да и сама она никогда не сможет быть счастливой без него. Но мама… Галино замужество может её убить. Нет, нельзя быть такой бездушной и эгоистичной, чтобы строить своё счастье на её жизни…
А утром… Утром она пошла к гинекологу с лучшей подругой. У Лили это первая беременность, она жутко волнуется. Ну, Галя и пошла с ней в качестве моральной поддержки. Из кабинета Лиля вышла куда более спокойная. Всё хорошо, никаких серьёзных отклонений.
Уже у своего подъезда Галя вспомнила, что забыла в поликлинике платок. Вернулась, чтобы забрать.
Через неплотно закрытую дверь врачебного кабинета было хорошо слышно, как её мама разговаривает с врачом. Её голос – его Галя ни за что бы не спутала ни с каким другим.
"…Дайте мне такую справку"
"Послушайте, Лариса Егоровна, ну зачем она Вам? Порок сердца, да ещё и тяжёлый. Да Вас хоть в космос отправляй".
Мать в ответ говорила про проходимца из Твери, который вот-вот уведёт её дочку.
"Я понимаю, у вас, врачей, маленькая зарплата. Но я готова заплатить…"
Что ответила врач, Галя не слышала. Она со всех ног неслась прочь, не разбирая дороги. В голове было одно:
"Ну, как, как она могла? Предательница, подлая! Ненавижу!"
Через полчаса она уже была в гостинице, где остановился Ярик, и рыдала на его сильном плече.
"Она мне врала! Всю жизнь! С самого детства! А я ей верила, верила!"
Ярик успокаивал девушку, как мог.
А теперь сделал то, что, по большому счёту, должна была бы сделать Галя – позвонил её матери, чтобы сказать: всё хорошо, не беспокойтесь.
"А я ещё хотела отказаться от такого сокровища", – думала девушка.
И благодарила Бога. Сегодня Всевышний уберёг её от страшной ошибки.
***
Вагонные колёса отстукивали расстояние между двумя древними городами.
– Ну что, Галюш? Отправила?
– Да, любимый, – девушка покрепче прижалась к жениху.
Через минуту мамин телефон запищит, извещая, что пришла эсэмэска:
"Привет, мама! Прости, что вчера тебе не позвонила. Я как услышала из кабинета врача, что ты здорова, от радости потеряла голову. Я очень рада, что ты, мамочка, в порядке. Я сказала Ярику "да". Думаю, с ним я буду счастливой. Я знаю, что ты меня любишь и желаешь мне счастья, и поэтому порадуешься за нас. Прописка московская Ярику не нужна – мы будем жить в Твери. Сейчас как раз туда едем. Счастливо! Галя. P.S. Привет от Ярика. Будем рады видеть тебя на нашей свадьбе".
(Не) укради
Заседание уже полчаса как должно было начаться. Но то ли судья или прокурор задерживались, то ли автозак с подсудимым застрял в пробке. Динара, устав от разговоров, уже подумала о том, чтобы взять самоучитель и повторить итальянскую грамматику. Мать Хворостова достала из сумки газету. "Истины свет", – прочитала девушка название.
– Марья Станиславовна, можно, я её посмотрю? А то я уйду раньше, живу в Подмосковье, электрички идут раз в час…
– Да, конечно, Динарочка, посмотри, – седая женщина протянула ей газету.
– Там хоть интересно? – спрашивала девушка, попутно разворачивая.
– Не знаю. Сама только что купила. Даже ещё не заглядывала.
