- Танцевала?! Ты?! Не верю… Ты никогда не танцуешь. Ни на одной вечеринке я не видела тебя танцующей. Ты не умеешь танцевать!..

- Правда, танцевала… Тогда выступал «Круг», и Славка провёл меня сюда... С Сарухановым познакомил…

- Ой, врёшь ты мне, подруга… Твой Славка лично знает Саруханова?

- Ну да, и я теперь тоже.

- А-фи-геть!.. И что, ты прямо вот так с ним разговаривала?

- Я его ещё и целовала…

- Опять врёшь!.. – Ника прищурила глаза, - и что, они играли, а ты вот здесь, на этом самом месте стояла и танцевала?

- Ну, да… На мне даже платье то-же самое, в котором я танцевала.

- Ну и как ты это делала? Ну давай, давай, покажи! Ты же не умеешь!

- Сейчас музыки нет, а тогда играла «Африка» …

- Хорошо, я буду петь, а ты показывай, как ты умеешь, - и Ника запела, не очень-то попадая в ноты:

- О-о-о-о-о-о-о! Это Африка…

Света посмотрела на подругу:

- …Нет, Ника, я так не могу…

- Я-же говорила, что врёшь!

- Не вру, я правда…

- Ну, раз правда, то докажи, давай! – и Ника снова запела, начав ещё и хлопать в ладоши в такт.

Света посмотрела на подружку, и начала двигаться в ритме регги, сначала несмело, но спустя несколько секунд, подняла руки над головой, и прикрыла глаза. И вдруг, словно вернулась в тот вечер, когда почувствовала себя свободной, лёгкой и раскрепощённой, готовой взлететь над миром и наслаждаться своим полётом, ещё не понимая тогда, что это просто любовь, и что танцует она вовсе не для публики, и даже не для ВИА «Круг», а для него, для Славки. Голос Ники вдруг обрёл все краски и глубину того концертного звучания, и Света, как наяву, увидела сотни глаз, глядящих на неё, кто с завистью и злобой, а кто с восхищением и вожделением, и десятки парней с отпавшими челюстями. А она танцевала, полностью отдавшись этому действу, в котором было что-то завораживающее, похожее на танцы африканских колдунов.

В мозгу Светы отыграли последние аккорды, и она открыла глаза.

- Ну ты даёшь, подруга!.. – Ника смотрела на Светку с ошалевшим видом, и со смешанным выражением взгляда, в котором было столько всего… - мне даже звуков не хватает, чтоб дать определение тому, что я сейчас увидела… И ты это прячешь?! От всех?! И в первую очередь – от меня?! Да это преступление… Это - уголовно наказуемое деяние!.. Ты немедленно должна пойти и во всём сознаться!

- Куда пойти? Кому сознаться? В чём?

- Во всём! – безапелляционно заявила Ника, - сейчас ребята собрались у Лёшки Ратного на квартире, и мы с тобой идём туда!.. И не возражай! – сказала Ника, увидев, что Света пытается что-то сказать.

Ника схватила Светку за руку и потянула за собой. И с подиума сошла уже совсем другая Светка. Ещё не полноценный и полнокровный человек, но уже не та тень человека, в которую Светка себя три дня старательно превращала.

Весь август Света постепенно приходила в себя. Она снова стала есть, взялась за учебники, начала, по совету Славки, заниматься физкультурой. К началу учебного года она выглядела и чувствовала себя сильной и уверенной в себе. У неё снова появился вкус к жизни.

Славка никуда не делся, он просто отодвинулся на краешек сознания, как-бы стараясь не мешать и не болтаться под ногами. Но его присутствие и свои чувства к нему Света испытывала постоянно. Они просто перестали заслонять собой весь остальной мир.

Началась учёба, и думать и рефлексировать о Славке стало и вовсе некогда. Никаких дней на раскачку, лекции начались сразу, с первого сентября. Преподы, отдохнувшие и набравшиеся сил, спешили вывалить на головы бедных студентов тонны информации и знаний, и чтобы не потеряться в этом потоке, приходилось работать, успевать и не ослаблять хватку.

И вот сегодня, идя с занятий она заглянула в почтовый ящик, и увидела то, что не ожидала, но очень надеялась. Она взяла в руки письмо, читая обратный адрес и имя адресата, и не веря, что это – оно.

- Славка... Славка!.. – она подпрыгнула на месте, потом поцеловала письмо и прижала его к груди, - Славка!..

Светка бросилась домой со всех ног, лихорадочно ища ключ по карманам, потом пытаясь попасть им в замочную скважину внезапно затрясшимися руками. И вот теперь она уже в который раз перечитывала не сильно многословное, но такое желанное письмо.

- Славка!.. – в который раз уже произнесла его имя Света, и откинулась на подушку со счастливой улыбкой, прижимая заветный лист к груди. Потом опасливо посмотрела на дверь своей комнаты, и секунду подумав, засунула листик себе под одежду, проведя им по своему животу. Внезапно, её тело отреагировало, соски набухли и напряглись, а низ живота наполнила и разлилась какая-то тяжёлая и сладкая истома, требующая выхода. Светка вновь оглянулась на дверь, и потянулась рукой к своим трусикам: - «Славка…».

Глава 15

15.

Подходила к концу вторая неделя лётки. Гена так-же оставил мне объёмный и подробный хендовер. Его вахта неплохо потрудилась и намеченный и согласованный объём работ выглядел выполненным процентов на восемьдесят. Начало сентября ознаменовалось заморозками и первыми белыми мухами, но радовало то, что погода стояла относительно сухая. Впрочем, на двух кустах площадки были уже построены, а оборудование поднято с грунта, да и на последнем кусту в списке на срочное возведение ростверка работы велись, и сроки готовности выглядели обнадёживающе.

Кроме того, я сходил на склад, прикинул объём работ по наведению порядка, наметил план, и уже начал работы по его реализации. Пронумеровал каждый стеллаж и каждую полку, разделил стеллажи на входные и выходные, наметил, как перераспределю оборудование. Скоро зима, откроются зимники и начнётся центрозавоз, и надо изначально облегчить себе работу, пока не холодно и сугробов нет.

В один из дней я сходил к сетевикам и выпытал устройство их каменки в бане. Расспросил какие нагревательные элементы они использовали, как подключили, какая мощность в итоге получилась. Цифры меня не обрадовали. Выходило, что потребляемая мощность каменки – почти двадцать киловатт. Это много. Это на месторождении электричество бесплатное, и на фоне общего потребления двадцать киловатт теряется в тысячных долях процента. А вот при частном подключении, даже если оно будет трёхфазным, это будет заметно. Да и с нагревательными элементами проблема. Сетевики собрали батарею балластных сопротивлений, предусмотрев при этом возможность переключения на разные схемы соединений, для регулирования мощности. Но проблема была не в этом, а в том, где брать балластники. Надо будет на какую-нибудь буровую обратиться, там должны быть. Бытовых тэнов на такую температуру ещё нет, а те, что есть – обязательно сгорят. И надо ещё провод в термостойкой изоляции найти. Тоже не просто. Ладно, разберёмся. В крайнем случае сделаю на дровах.

И надо будет ещё об отоплении подумать. В том районе из коммуникаций сейчас – только электричество. Вот странное дело. Вроде-бы нефтегазовый регион, но газификации нет, всё на электричестве.

Вася приехал на работу набыченный. Общения со мной и прямых взглядов избегал, руку подавал для рукопожатий неохотно. Да и хрен с ним, главное, чтоб распоряжения выполнял. Видимо, общение с начальником цеха прошло для него продуктивно.

В самом начале лётки я, зайдя в дежурку, выложил найденный мной и упакованный в папку «Дело» экземпляр руководства по монтажу ЭЦН, и объявил всем, что каждый обязан с ним ознакомиться под роспись, а я обязательно с каждым монтажником съезжу на монтаж и проверю соответствие описанной технологии и выполняемой работы.

Случай представился буквально через пару дней. Вася работал в ночную, и, видимо, думал, что ночью я поленюсь ехать на монтаж. Обломался. К тому моменту, как он полез в кабину уже загруженной машины, я уже переодетый в спецовку, и готовый к приключениям, сидел в кабине. Вася, увидев меня, недовольно скривился, но ничего не сказал. На пассажирском сидении КрАЗа можно было ездить и втроём. Мы и поехали.