Артур протягивает руку к моему лицу и грубо мажет большим пальцем по моим губам. Хмурится, будто от боли. Дышит тяжело.

Прикрываю глаза, смаргивая слезы, и вдруг… все заканчивается.

Мое лицо останется без обжигающего тепла его ладони.

Слышу хлопок входной двери и непонимающе открываю глаза.

Он ушел?

Значит ощущение, что он не причинит мне вреда не подвело. Однако я не уверена, что рискну еще хоть раз вернуться в этот дом и проверить насколько может быть терпелив и благороден его хозяин.

Пожалуй Артур прав, на этом наше знакомство пора заканчивать…

Когда наконец возвращаюсь домой Леры уже нет.

На плите доготовленный борщ. Помытая посуда сохнет рядом с раковиной. Все чисто и так по-домашнему, что меня прямо тошнит от этого.

От обуявшего меня приступа бешенства хватаю первый попавшийся под руку предмет и швыряю его об пол. По всей кухне разлетается стекло. И мне хочется верить, что от этого мне станет хоть немного легче, но почему-то ничего не помогает сбросить это ебанное напряжение внутри.

Я ведь потому и манекен решил бить с утра пораньше. И сейчас два часа по лесу бегал, как заведенный. Нихуя не отпускает!

Снова хватаю какую-то кружку, но понимаю, что бить посуду какая-то бредово-истеричная тема, поэтому возвращаю чашку на место и тут же замечаю на столе лист бумаги.

На нем явно что-то написано.

Лера?

«Приятного аппетита. Извините. И спасибо».

И это все?!

Да она всю душу мне наизнанку вывернула и это все, что она может мне сказать?!

Кружка все же летит об пол. В бешенстве пинаю ногой стул и наступаю на один из осколков:

— Да блядь! — кажется даже стены содрогаются от моего голоса.

Вытаскиваю из ноги стекло и открываю дверцу, на которой видит мусорка. Кидаю туда осколок и замечаю несколько комков бумаги.

— Значит не все? — стою, сомневаясь, зачем бы мне было нужно ковыряться в помойном ведре. — Неужто было что-то еще, что ты хотела сказать?

Ныряю ладонью в ведро и вытаскиваю клочки бумаги.

«Артур Тигранович, я хотела бы извиниться за то, что причинила вам столько неудобств…» — на этом очевидно она бросила попытку более развернутых извинений.

— Неудобства, блядь, — рычу я, постукивая себя кулаком в грудь. Внутри горит что-то вроде изжоги.

Разворачиваю еще один клочок:

«Артур, спасибо. За прошлую ночь. За то, что не позволили себе лишнего. Рядом с вами я чувствую себя в безопасности…»

— В безопасности, значит? Ох, ебать, как ты ошибаешься! — сам не понимаю, зачем спорю с бумагой.

Нетерпеливо разворачиваю последний клочок:

«Артур, борщ на плите, в холодильнике сметана есть, с ней вкуснее. Но прежде, чем есть, дождись пока привезут свежий хлеб из пекарни, я заказала перед уходом. Рекомендую потереть корочку чесноком. Приятного аппетита. И прощай».

Прощай? В смысле?

В недоумении верчу в руках помятый листик, будто там еще что-то должно дать написано. Даже в мусорку на всякий случай еще раз заглядываю.

Больше ничего…

Она собралась со мной в прятки поиграть? Или…

Сквозь пелену какого-то неуместного бешенства смутно припоминаю, что сам велел ей проваливать и больше не появляться. Долбоеб!

Хотя может это и правда самый разумный вариант в нашей ситуации?

Сам не знаю, че меня так прет от нее?! Но понимаю, что это совсем уже нездоровая хуйня. Эта девица имеет на меня слишком пагубное влияние. Как зависимость. Как наркота самая забористая. Я больше думать ни о чем не могу. А ей… нужен только ее олень Слава!

Нужно просто остыть и оставить девчонку в покое. Хватит с меня! В конце концов что мне, пезд мало? Да они по щелчку все у меня в ногах валяются. И нахуй мне эта Лера?!

Стоило конечно ее трахнуть уже, чтобы убедиться, что она ничем не отличается от других баб. Не надо было ее так просто отпускать. Она задолжала мне. И ее олень тоже. Надо было спросить с нее, пока была такая возможность. Но раз я так лохонулся, придется решать вопрос иначе…

Достаю из кармана шорт телефон и набираю Васе. Пока слушаю гудки в трубке беру с раковины половник и принимаюсь накладывать себе в тарелку борщ.

— Да, Артур Тигранович!

— Вася, у меня для тебя дельце есть…

Ничего не хочу.

Просто лежу в кровати, не чувствуя в себе сил даже пошевелиться. Кажется депрессия от расставания с мужем все же накрыла меня, хоть и запоздало.

Я подала заявление на развод. Закончила уборку в своей крохотной квартирке. И даже поискала работу. Однако ничего подходящего своему «неофициальному» опыту работы конечно же не нашла.

Я понимаю, что мне нужно шевелиться и двигаться дальше. Рано или поздно деньги Артура закончатся, и если ничего не предпринять, то я просто умру с голода. Хотя сейчас эта перспектива не кажется мне какой-то пугающей. Есть совсем не хочется. И сплю я крайне плохо. Но надо встать. Собрать себя по кусочкам и придумать как заработать на жизнь. Если на себя плевать, то хотя бы Артуру вернуть его деньги я просто обязана. Одним борщом его толстый кошелек не отработать.

Неосознанно тянусь к тумбочке и беру в руки мужскую купюрницу. Поглаживаю мягкую кожу. Да тут сам кошелек стоит как месячная зарплата хорошего бухгалтера. А мне и подавно за него отдавать полжизни придется. Нужно вернуть…

Испытывая необъяснимый прилив энтузиазма резко сажусь в кровати. Но тут же вспоминаю, как мы с Артуром попрощались и понуро опускаюсь обратно на подушку.

Я и без того уже достала его. Не даю. А только проблемы доставляю. Оно ему надо?

Интересно… А если бы… у нас все было?

Скорее всего он точно так же выпроводил бы меня и все. Только он бы почувствовал при этом удовлетворение. А я бы ощущала себя использованной.

Сейчас же кажется будто это я его использовала. И вовсе не чувствую от этого удовлетворения.

Надеюсь он хотя бы поел?

Беру в руки телефон. Хочу написать ему. Но понимаю, что не имею права. Он ясно дал понять, чтобы я не появлялась больше в его жизни.

Правильно. Зачем ему проблема?

Если бы между нами что-то произошло, то написать смс было бы еще куда уместней. А так…

Телефон вдруг начинает вибрировать в руках. На экране незнакомый номер.

Может это Артур?

— Алло, — с сомнением отвечаю я.

— Здравствуйте, Валерия. Это компания ГлавМоскСтрой. Нашему главбуху внезапно потребовался помощник. В понедельник ждем вас на стажировку к восьми. Не опаздывайте.

— Н-но я…

Хочу сказать, что я вроде не отправляла им свое резюме. Но не знаю, как корректней сформулировать.

— Вопросы? — строго звучит в трубке.

— Нет-нет! — прикусываю язык, понимая, что мне слишком нужна эта работа, чтобы я сейчас сыпала своими сомнениями. — В понедельник, в восемь! Все поняла!

Скорее всего на сайте, где я искала работу есть какая-то рассылка. Вот и мое резюме к ним попало.

Кладу трубку и улыбаюсь. На душе становится хоть капельку легче. У меня есть крыша над головой, деньги на первое время, хоть и чужие, а теперь вот еще и кажется работа нашлась. Жизнь налаживается.

Тогда почему же мне все еще так тоскливо?

Вздрагиваю, услышав звонок домофона.

Артур?

Вскакиваю с кровати и спешу открыть дверь. Так и знала, что он долго не сможет держать дистанцию…

Суечусь по своей квартирке, в поисках халата. Накрываю кровать покрывалом, чтобы не выглядело так бордачно.

— Здравствуйте, доставка, — курьер протягивает мне букет пионов. — Распишитесь. Всего доброго.

Курьер уходит, а я утопаю лицом в нежных лепестках. Улыбаюсь, как идиотка.

Хватаю телефон и фоткаю букет:

«Спасибо за цветы. Не знаю, как ты узнал, но пионы — мои любимые».

Звонит…

Ой. Артур звонит! Еще и по видеосвязи.

Быстро приглаживаю волосы руками. Бросаю всполошенный взгляд в зеркало у входа. Я какая-то высохшая. Видимо потому что опять не ем почти. Ладно, пойдет.