–Мне кажется, после случившегося они будут держаться от меня подальше.

–Надеюсь, что это будет действительно так. Иначе я буду драться с каждым из них, хотя из приятелей Ангулема только Бонниве имеет звание рыцаря. На последнем турнире по случаю коронации королевы, желая во что бы то ни стало вырвать победу у английского посла, Франциск выставил вместо себя одного немца, знаменитого поединщика. Но Суффолк повалил его на землю и после этого зять короля и его приятели, ранее выказывавшие пренебрежение англичанину, стали искать дружбы с ним.

–Я вижу только один способ, который сможет защитить Вас от Ангулема и его друзей в моё отсутствие, – продолжал после паузы Артур.

–Какой, кузен?

–Мы с Вами должны обручиться.

–Что же Вы молчите? – спросил молодой человек.

–Вы, должно быть, шутите, кузен?

–Нет. Я полюбил Вас ещё в детстве, когда Вы были похожи на маленького ангела. И после своего отъезда решил, что если нам суждено быть вместе, мы ещё встретимся. Так оно и случилось. Вы стали красивой девушкой и душа Ваша осталась ангельской. Поэтому я хочу, чтобы Вы стали моей женой!

Как ни странно, но слова Артура застали девушку врасплох. Хотя с самого детства она мечтала о замужестве, теперь почему-то не испытывала радости. Внезапно Луиза вспомнила о Пьере де Буссэ. Если она примет предложение Артура, то сын Элен будет вынужден оставить донну Марию в покое.

–Если только наши родители не будут против нашего брака, то я согласна, кузен.

Не успела Луиза произнести последние слова, как молодой человек обнял её.

–Подождите, кузен, ведь мы ещё официально не обручены.

–В таком случае, я немедленно поговорю с родителями, – нехотя отпустив девушку, ответил тот.

Кроме барона с женой, в его покоях находились также Эд и Шарль, явившийся проститься с кузеном.

–Где Вы ходите, сын мой? – недовольно произнёс Амори де Сольё. – Вам уже пора собираться. Ведь завтра утром Вы уезжаете в Оре.

В ответ, взяв Луизу за руку, молодой человек взволнованно сказал:

–Отец! Матушка! Мы с мадемуазель де Монбар любим друг друга и просим Вашего благословения на наш брак!

–Что Вы думаете об этом, дорогая? – справившись с изумлением, спросил барон у жены.

–Что тут скажешь, если мой сын сам всё решил, – сдержанно ответила та.

Немного подумав, дядя Луизы кивнул:

–Хорошо, я даю вам своё благословение.

–Благодарю Вас, отец!

–Погодите, сын мой. Нужно получить ещё согласие короля и королевы. Ведь Вы, как и моя племянница, состоите на придворной службе.

–Я уверен, отец, что здесь не возникнет никаких затруднений.

–Дай-то Бог.

–Ещё я прошу Вашего разрешения поехать не в Оре, а в Монбар, чтобы попросить руку кузины у её отца.

–Хорошо, я напишу моему шурину…

После этих слов мужа Изабель, в свой черёд, поцеловала свою будущую невестку:

–Вы всегда мне нравились, племянница, и я желаю Вам счастья с моим сыном.

–Я только могла мечтать о такой свекрови, как Вы, тётушка, – искренне ответила девушка.

Затем её поздравили брат и кузен. Причём, если первый был сильно удивлён, то в голосе последнего слышалась грусть. Как только барон и его пасынок отправились к королю, Луиза, оставшись наедине с Эдом, сказала:

–Ещё не поздно попросить дядю, чтобы он отпустил Вас вместе с братом, кузен. Тогда Вы сможете объясниться с Мари.

По лицу юноши было видно, что он колеблется. Наконец, Эд ответил:

–Нет, Ваша сестра сама сделала свой выбор.

Через некоторое время, вернувшись, барон сообщил, что король запретил Артуру жениться и приказал ему как можно скорее покинуть двор.

–Ничего, сейчас главное – заручиться согласием барона де Монбара, – сказал молодой человек Луизе. – А потом, если понадобится, то я подам в отставку.

–А если мой отец не даст своего благословения?

–Всё равно рано или поздно я своего добьюсь. Лишь бы Вы дождались меня…

–Я дала Вам слово.

–Если же в моё отсутствие кто-нибудь осмелится обидеть Вас, то, клянусь, я вернусь и убью всякого!

Однако Артур зря волновался. Через день после его отъезда Ангулем тоже покинул двор, забрав с собой Бонниве. А потом и барон де Оре с Эдом отбыл по приказу короля в Бретань, где снова начались волнения. К тому времени история с поединком уже позабылась и Луиза, наконец, перестала ловить на себе любопытные взгляды придворных и слышать шёпот за своей спиной. Зато о связи Суффолка с королевой не ходило никаких сплетен. Да и английского посла не было видно при дворе.

Однажды в начале декабря Луиза с другими фрейлинами сидела в музыкальной комнате королевы. В тот день у Марии Тюдор явно не было настроения. Хотя она неплохо пела и играла на лютне, сейчас, вяло пощипав струны инструмента, передала его Луизе со словами:

–Лучше спойте Вы, мадемуазель де Монбар.

Взяв в руки лютню, девушка вопросительно посмотрела на англичанку.

–«Я хороша, а жизнь моя ужасна», – подсказала та.

–Простите, мадам, но в песне говорится не «ужасна», а «уныла».

–Ну, это всё равно, – королева вздохнула.

Луиза же начала исполнять песню провансальского трубадура:

Я хороша, а жизнь моя уныла,

Мне муж не мил, его любовь постыла.

Не слишком ли судьба ко мне сурова?

Я хороша, а жизнь моя уныла:

Мне муж не мил, его любовь постыла.

Свою мечту я вам открыть готова:

Я хороша, а жизнь моя уныла:

Мне муж не мил, его любовь постыла.

Хочу любить я друга молодого!

Я так бы с ним резвилась и шутила!

Я хороша, а жизнь моя уныла:

Мне муж не мил, его любовь постыла.

В то время как статс-дама королевы многозначительно переглядывалась со своей подругой герцогиней Неверской, фрейлины слушали с удовольствием. Едва Луиза успела допеть до конца, как дежурный паж доложил:

–Монсеньор герцог де Валуа!

–Пусть войдёт! – кивнула Мария Тюдор.

С появлением Франциска, которого вместо Бонниве сопровождал его старший брат, а также неизменные Монморанси и Флеранж, сразу стало шумно и весело. Подав для поцелуя принцу свою ослепительно белую ручку, англичанка с улыбкой произнесла:

–Вы так редко навещаете меня, дорогой зять. Я Вас не видела уже две недели. Где Вы были?

–На охоте, мадам. В Амбуазе этой осенью развелось множество кабанов.

–С кем же Вы охотились?

–С герцогом Суффолком.

–А где он? – не выдержала королева.

–Дело в том, мадам, что после охоты мы устроили великолепный пир, во время которого я представил послу своего приятеля, сеньора де Серне, и его супругу. И они пригласили герцога погостить несколько дней в их доме. А так как меня, в отличие от посла, ничто не удерживало в Амбуазе, то я поспешил вернуться в Париж.

По-видимому, Марии Тюдор было известно, что стареющий Жак Дизоме, сеньор де Серне, смотрел сквозь пальцы на легкомысленное поведение своей жены, любовницы Ангулема, потому что королева вдруг побледнела. Тем не менее, она быстро справилась с собой и после паузы сказала:

–Мадемуазель де Монбар до Вашего прихода развлекала нас своим пением. Но, говорят, у Вас тоже хороший голос, дорогой зять, и Вы знаете множество любовных песен. Не желаете спеть для меня?

Окинув взглядом её юную, но уже хорошо развитую фигуру, Ангулем кивнул:

–Какую песню Вам угодно послушать, мадам?

–На Ваш выбор, дорогой зять.

–Тогда, с Вашего согласия, мадам, я исполню песню, сочинённую герцогом Орлеанским, отцом нашего короля.

–Да, мне известно, что он был знаменитым поэтом.

Усевшись на подушку возле ног англичанки, Франциск запел:

                  Ваш рот речёт: «Целуй меня!» -

                  И в смуту сердца вносит ясность.

                  Но, недреманна, ждёт опасность,

                  И наготове западня.

                  Единый поцелуй, звеня,

                  Пускай вместит желанья страстность.