-Смотрите, кузина, как высоко поднялся Роланд! – захлёбываясь от восторга, Жиль запрокинул голову, так что его шапочка едва не свалилась на землю.

В свою очередь, Луиза бросила взгляд на хмурившееся небо, в котором парил белый сокол, а затем посмотрела на своего спутника. Ещё вчера перед балом племянник Изабель был представлен королеве. Симпатичный мальчик понравился англичанке и она приказала зачислить его в число своих пажей. Однако сейчас было раннее утро и девушка решила прогуляться по садам Турнеля, тихим и пустынным в такое время.

Стояла типичная погода для середины ноября и землю слегка подморозило. Но раскрасневшийся Жиль явно не чувствовал холода.

–А Вам нравится Роланд, мадемуазель Болейн? – обратился он затем к Мэри, напросившейся идти с ними.

–Да, – равнодушно ответила та, кутаясь в шерстяную пелеринку.

–Кузина, приманите его! – не унимался Жиль.

Подняв вверх перо цапли, девушка стала звать сокола. Едва тот опустился на её перчатку, как мальчик попросил:

–А можно мне его подержать?

Получив желаемое, маленький бретонец осторожно погладил птицу по оперению:

–Ну, разве Роланд не красавец?

Взглянув на сокола, а потом на Жиля, которому очень шёл пурпурный кафтанчик с белой опушкой, Мэри, наконец, улыбнулась. Пока дети играли с Роландом, Луиза любовалась скользившими по тёмным водам канала лебедями, не имевшими возможности улететь из-за подрезанного оперения, и слушала Мартину, рассказывавшую ей о последних новостях из дома Льва, куда она ходила вчера по поручению Луизы. Ненароком вдова упомянула, что видела там Шарля.

–Зачем мой брат приходил туда? – удивилась девушка.

–Не знаю, мадемуазель.

Луиза ощутила досаду. Уж не из-за Агнес ли Шарль навещал банкира? Впрочем, вчера брат дал ей клятву…

Немного помолчав, девушка оглянулась по сторонам:

–А где господин де Лорьян и мадемуазель Болейн, кормилица?

–Вон они! – Мартина махнула в сторону, где между деревьями действительно мелькал яркий кафтанчик и голубая пелеринка.

И тут же добавила:

–Лучше бы Вам не привечать эту девочку, мадемуазель.

–Почему?

–Уж я-то вижу, как она стреляет глазами в сторону мужчин.

–Но мадемуазель Болейн гораздо старше племянника баронессы де Оре.

–А я имею в виду не его…

Не успела Луиза ничего ответить вдове, как её окликнул Томас Болейн.

–Я решил навестить дочь, но мне сказали, что Мэри ушла с Вами на прогулку, – сказал посол.

–Надеюсь, Вы не против этого.

–Нет, мадемуазель. Мэри очень хвалила Вас.

–Великолепное вчера было празднество, не так ли? – после паузы добавил англичанин.

–Да, именно так я представляла себе Камелот и королеву Гвиневру.

–Брэндон тоже был великолепен в роли Ланселота.

–Мне показалось, что королева очень расположена к герцогу Суффолку.

Посол бросил на Луизу хитрый взгляд:

–Дело в том, что его отец, простой знаменосец, закрыл своим телом покойного короля в битве при Босворте и тот поклялся умирающему позаботиться о его сыне. Поэтому Брэндон воспитывался с королевскими детьми и подружился с ними. А после смерти Генриха VII стал главным шталмейстером двора и герцогом Суффолком. Сейчас его называют вторым человеком в Англии после короля.

В голосе Болейна послышалась зависть. Затем, напыжившись, он добавил:

–Впрочем, я тоже был не последним человеком при дворе Генриха VII, который поручил мне сопровождать свою старшую дочь, принцессу Маргарет, в Шотландию к её будущему мужу Иакову IV. Во время этой поездки я подружился с графом Сурреем, сыном герцога Норфолка, который выдал за меня свою дочь. И моя Лизи рожала каждый год.

–Вероятно, у Вас много детей…

–До сегодняшнего дня дожили только трое. Кроме Мэри и Анны у меня есть сын Джордж. Вместе с моей женой он остался в нашем родовом поместье Хивер в Кенте. А когда умер мой отец, ко мне перешли ещё его пятнадцать поместий. За год до смерти Генриха VII я был назначен эсквайром при теле короля. Это очень почётная должность. Новый король тоже обратил внимание на моё усердие и через год я стал кавалером Ордена Бани, хранителем Обменной лавки в Кале и иностранной биржи в Лондоне, а ещё – шерифом Кента, констеблем Норвичского замка. А потом меня назначили послом при дворе дочери императора, правительницы Нидерландов, где я вёл переговоры о браке Карла Австрийского с Мэри Тюдор. Тогда мне удалось уговорить Маргариту Австрийскую взять на воспитание мою младшую дочь, в то время как старшая должна была приехать туда в свите принцессы. Однако Господь распорядился иначе. Мы с Мэри оказались во Франции, в то время как Анна осталась в Мехелене.

–Но Ваши дочери ещё так молоды…

–Их мать – из рода Говардов, потомков Плантагенетов, поэтому мои дочери рождены не для поместья. К тому же, Анна очень понравилась наместнице и что мешает Мэри добиться такого же успеха в Париже?

Забрав дочь, посол ушёл. Луиза же, ещё немного погуляв с Жилем, двинулась следом.

В это время со стороны главного корпуса в сопровождении небольшой свиты появился король. От своей тётки Луиза слышала, что в молодости Людовик был красив и пользовался успехом у женщин. Но сейчас, когда он шёл, еле передвигая ноги, то выглядел на все семьдесят. Только добрые глаза придавали его лицу некоторую привлекательность.

За королём семенила розовощёкая кормилица, которая несла на руках четырёхлетнюю принцессу Рене, и баронесса де Оре. Внезапно принцесса воскликнула звонким, словно серебряный колокольчик, голоском:

–Хочу птичку!

–Вам ещё рано иметь сокола, дочь моя, – возразил король.

Но Рене, не слушая его, потянулась ручонкой к Роланду, которого нёс Жиль, и сбила с головы птицы колпачок. Сокол немедленно взмыл ввысь, а принцесса от неожиданности вскрикнула.

–Вот видите, до чего доводят капризы.

После этих слов Людовик добавил:

–Ваша покойная матушка королева была бы недовольна Вами.

–А моя новая матушка мне всё позволяет, – дерзко ответила девочка.

Видя, что король нахмурился, тётка Луизы сочла нужным вмешаться:

–Мадам, мой племянник вместе с соколом мог бы сопровождать нас завтра во время утренней прогулки, если только Вы будете послушны.

Взглянув на мальчика, принцесса застенчиво кивнула.

–А теперь отнесите-ка мою маленькую обезьянку назад, – распорядился Людовик. – И слушайте госпожу де Оре, Рене. Она сделает из Вас такую же благовоспитанную девицу, как Ваша сестра.

После удаления принцессы король обратился к Луизе:

–Графиня де Сольё уже уехала из Парижа?

–Да, сир.

–Ничего, – утешающим голосом произнёс король. – Здесь есть кому о Вас позаботиться.

–Сеньор де Оре, мой дядя, и его супруга очень хорошо относятся ко мне, сир. Хотя и не могут заменить мне родителей.

–Вы, наверно, скучаете по своей семье? – помолчав, снова спросил Людовик.

–Очень, сир. И по Монбару – тоже.

–Значит, Вы были счастливы там?

–Да, сир.

–А больше Вы ни по кому не будете скучать? – со странной настойчивостью продолжал допытываться король.

–Нет, сир, – с недоумением ответила девушка.

–В таком случае, Вы скоро привыкнете к Парижу.

Затем, бросив взгляд на руку Луизы, с которой та ещё раньше поспешила сдёрнуть перчатку, он заметил:

–Какой красивый перстень!

Не ограничившись этим, король взял девушку за руку:

–За всю мою жизнь мне довелось видеть только один такой. Это Ваша фамильная драгоценность?

–Вероятно, да, сир. Его подарила мне матушка, баронесса де Монбар, – ответила смутившаяся Луиза, которая забыла снять кольцо.

Людовик словно нехотя выпустил её руку:

–С Вами приятно беседовать, мадемуазель. Поэтому мы как-нибудь продолжим наш разговор.

Кивнув Луизе, он удалился всё той же шаркающей походкой. Проводив взглядом короля, девушка спросила у Жиля:

–А где Роланд?

–Я заметил, что он полетел туда! – мальчик махнул рукой в противоположную сторону.

Приказав Мартине дожидаться её на аллее, Луиза вместе с племянником Изабель принялась внимательно осматривать ближайшие деревья. Постепенно они добрались почти до самой ограды с решётками, через которые дворцовые каналы соединялись с Сеной. Вдруг Жиль воскликнул: