Уже в IV в. библиотеки стали важным фактором в научной жизни эллинов. Имеющиеся данные позволяют заключить, что огромную роль в этом деле играл Аристотель. С его именем связаны организация Специальной библиотеки при учебном центре и создание крупной государственной библиотеки.
Как сообщает Страбон, Аристотель вместе с школой передал Феофрасту и свою библиотеку, причем сохраненная в полисе Скепсисе традиция тщательно проследила дальнейшую судьбу этого собрания[941]. Видимо, это была крупная библиотека. Примечательны слова Страбона: Аристотель был, как нам известно, «первым, собравшим книги». Это сообщение, вероятно, нужно понимать не буквально, а в том смысле, что Аристотель был первым, кто собрал книги при школе. Устройство библиотеки при философской школе знаменовало качественный скачок в греческой системе высшего образования. Аристотель, как говорит Страбон, научил египетских царей «составлению библиотеки». Как известно, сам философ в Египет не ездил, так что в этом известии нужно видеть отражение той обширной библиофильской деятельности Аристотеля, которую он вел у себя на родине в Стагире и в особенности в Македонии с 343 по 336 г., когда он воспитывал Александра. Именно здесь Птолемей и другие товарищи юности сына Филиппа не только получили от Аристотеля научные знания, но и оценили значение библиофильства. Только так можно объяснить то, что идею организации Александрийской библиотеки связывают с именем великого философа. Правда, Птолемей был тесно связан и с Феофрастом, но нужно думать, что любовь к собиранию книг ему привил сам Аристотель.
Собственная библиотека Стагирита была обширным собранием — вероятно, он вложил в нее много средств, полученных от македонян. Около 285 г., после смерти Феофраста, ученик и наследник последнего Нелей перевез это собрание из Афин в свой родной город Скепсис. Судя по тому, что Нелей оставил свою библиотеку не полису, а собственным родственникам, сам он рассматривал ее больше как огромную материальную ценность, нежели как орудие просвещения.
Греческие полисы периода эллинизма, являвшиеся центрами науки и искусства, подняли библиотечное дело на очень высокий уровень. Отдельным полисам было трудно, конечно, соперничать с Птолемеями или Атталидами, но деятельность каждого города содействовала самому широкому распространению научных знаний.
Государственные библиотеки находились под неусыпным наблюдением всего гражданства городов.
Обратимся к весьма яркому документу, повествующему об основании библиотеки во II в. до н. э. на острове Косе, изданному еще в 1935 г. Л. Робером[942]. На мраморной стеле (сохранившаяся высота 0,34 м., полная ширина 0,20 м.) начертано объявление о том, какие граждане сделали пожертвования на библиотеку.
Текст документа позволяет заключить, что на Косе[943] в начале II в. до н. э. была основана заново библиотека полиса. Маловероятно, чтобы в этом крупном центре медицинской науки до такого позднего времени не было государственной библиотеки. Напрашивается предположение, что какая-то катастрофа, вероятнее всего, пожар, уничтожила прежнее городское книгохранилище, и в этих чрезвычайных обстоятельствах граждане объединились для воссоздания полисной библиотеки[944]. Самые крупные дары сделали Диокл, сын Аполлодора, и его сын Аполлодор — они построили здание библиотеки и, кроме того, внесли 100 книг. Четверо граждан внесли по 200 драхм и по 100 книг. Только деньги (по 200 драхм) подарили еще 5 человек. К сожалению, плита внизу обломана и совершенно неизвестно, сколько строк погибло. Суммируя имеющиеся цифры, получаем следующее: деньгами было внесено, не считая стоимости библиотеки, не менее 1200 драхм, возможно даже, 1400 драхм[945], книг было подарено 500 свитков. Если учесть, что в Афинах в 117/6 г. пожертвование 100 книг делал сообща целый выпуск эфебов[946], состоявший из более чем 90 человек, то станет ясной ценность подарка, который вносил каждый из граждан[947]. Вместе с тем крупные размеры пожертвований говорят о необходимости каких-то особых мер по восполнению библиотеки на Косе.
Косский текст позволяет заключить, что библиотеки полисов обычно насчитывали сотни, а может быть, тысячи свитков, и поэтому для воссоздания приличной государственной библиотеки нужны были щедрые дары[948].
Крупные полисы, такие, как Кос, Смирна[949] или Эфес, строили специальные здания для публичных библиотек. Античные библиотеки с самого начала имели особую архитектуру, так как свитки хранились в особых футлярах в нишах или на полках шкафов. Огромный опыт эллинистических зодчих был обобщен Витрувием[950], и в его предписаниях о качестве помещения для книгохранилища нужно видеть отзвуки эллинистической теории[951].
Не только здания, но и расположение книг и система комплектования библиотеки были предметом исследований эллинистических ученых. До нас дошла, правда, только одна работа «О собирании книг» (Περί συναγωγής βιβλίων), принадлежащая Артемонту[952], уроженцу Кассандреи (Македония), написанная во II или в I в. до н. э. Этот труд свидетельствует о большом прогрессе в теории библиотечного дела.
Помимо общегосударственных книгохранилищ в полисах эллинистической Греции существовали ведомственные библиотеки — собрания учебной литературы при гимнасиях. Известны многие города, в гимнасиях которых имелись библиотеки: Родос, Коринф, Дельфы, Афины. Объемы этих собраний колебались достаточно сильно. Например, в гимнасии Родоса во II в. обычно книги имелись в одном экземпляре, лишь в трех случаях из известного нам списка в 17 названий стоят цифры 5, 4 и 2 экземпляра. Это труд Диогена Лаэртского об афинском законоустройстве, «Технэ» писателя Феодекта и безымянная речь «Против Евагора»[953].
Любопытны сведения о количестве книг в библиотеке гимнасия полиса Теоса: в относящейся к I в. до н. э. надписи SEG, II, N 584 встречается цифра 185. Однако плохо сохранившийся текст не позволяет решить, о всех ли книгах идет речь или только о тех, которые нуждаются в ремонте. Нам кажется, что второе предположение больше отвечает действительности.
Гимнасиальные библиотеки комплектовались не только за счет государственных средств (как можно предположить), но и иными способами. Как всегда, пожертвования частных граждан были наиболее распространенным источником. Интересные данные содержат родосские надписи[954], датируемые II в. до н. э.
Родосский полис с большим уважением относился к гражданам, проявлявшим заботу о библиотеке гимнасия: в конце ее каталога, высеченного на мраморных плитах, была начертана просьба к желающим подарить книги, чтобы они записали свои имена у гимнасиархов, затем стояли имена даривших[955]. К сожалению, сохранность этой части текста[956] очень плохая, и практически ничего из него почерпнуть нельзя.
Более подробные сведения содержат надписи из Афин — постановления демоса в честь эфебов, их наставников и косметов, правда относящиеся уже ко времени римского владычества.
Следует прежде всего подчеркнуть, что, судя по имеющимся документам, афинское государство в II—I вв. особо заботилось о пополнении библиотек своих гимнасиев — народ, по крайней мере, дважды принимал специальные псефисмы о том, чтобы заканчивавшие курс обучения эфебы вносили книги в библиотеку Птолемеева гимнасия[957]. Необходимость в подобных псефисмах го ворит и о больших потребностях гимнасиев, и о том, что эфебов нужно было специально побуждать к восполнению книжного фонда своего гимнасия.
