Только полки выглядели более ново. Одежда на Мастере была чуть другая и, присмотревшись, она увидела, что и сам он, либо его потомок, либо предок был чуть другим.

Мастер сабель разговаривал с высоким мужчиной, одетым в яркий, красный боярский кафтан. Он стоял к Василисе спиной, и она провела рукой перед собой. Рука прошла сквозь человека, но он чуть встрепенулся, как от небольшого ветерка.

Василиса обошла, и увидела лицо говорившего. Высокий лоб. Крючковатый, нависающий нос, ровно подстриженные черные вьющиеся усы и окладистая, густая борода.

Он говорил:

«Поликарп Аксентьевич, сабля должна быть особая, – он передал чертеж, – выполненная по особому. В ней должно быть свойство…».

Раздался стук в дверь и Василиса вернулась. Какое свойство должно было быть, Василиса не узнала. Василиса встала, вернула саблю в ножны и открыла.

На пороге стояла Вероника, держа в руках огромный том «Магии боевой и защитной».

Василиса впустила ее, и они спустились в тренировочный зал, разбирать заклинания, и их сочетание с движениями сабли и дыханием в бою.

Девушки были одеты просто. Короткие юбочки, и топики, не отяжелявшие тело по летнему времени. Цвет у каждой был свой, у Василисы неизменно зеленый, а Вероника предпочла фиолетовые, а не красные цвета.

Андромеда осталась у себя. Она изучала новую книгу «О людях. Жизнь и их привычки».

Василиса и Вероника спустились по каменной лестнице, ведущей в невидимую с фасада часть замка. От жилых комнат ее отделяла большая галерея, где на стенах были развешены портреты их предков. Под ними были установлены стеклянные витрины, в которых лежали сабли их дедов и прадедов, праотцов, бабушек и прабабушек, праматерей.

Василиса прошла и посмотрела на портрет Василия Базилевса, своего прямого предка. Витрины под его портретом не было. Была надпись о передачи сабли в Кремль.

На портрете же стоял в парадном одеянии знатный боярин – в высокой меховой шапке, парчовом кафтане, и щегольски выставленном носке сафьянового красного сапожка, выглядывающего из-под него.

Василиса помнила портрет, и не удивилась, узнав человека из ее сна.

Далекий предок смотрел на нее темными глазами, Вероника потянула ее дальше и Василиса, отворачиваясь, глянула на его саблю у человека на портрете. Это был «Клык Василиска», такой же, какой висел у нее на поясе.

Василиса и Вероника шли, не скрываясь и отворили дверь зала. И застыли на пороге. Там шел бой. Их матушка, которую они привыкли видеть всегда наряженной, украшенной одеждой и драгоценностями дралась на саблях с Ризе.

Нида и Ризе были сосредоточены и парировали удары друг друга. Огненные, водные, воздушные заклинания врезались в невидимую защиту и исчезали. Звуков не было слышно и девушки притворили дверь, и зашли на небольшую галерейку, опоясывающую зал, чуть пониже окон. Там они присели на корточки, прячась за перилами и увидели его окончание. Ризе, выбрав верную позицию, ударила Водой, но Нида, как они звали маму, не дрогнула, и смело шагнула вперед и приставила свою, сияющую алмазами, саблю к горлу той. Ризе, одними глазами моргнула и отошла.

Нида и Ризе вернулись на свои плитки – белую и розовую и поклонились друг другу. Махнули одновременно правыми руками и защита спала. Девушки слышали учащенное дыхание матери и ровное Ризе. Они поблагодарили друг друга за бой, и вышли в противоположную дверь – в бассейны и бани.

Вероника-Вики и Василиса-Баззи, и переглянулись друг с другом. Они знали, и были уверены, что мама и Мастер выйдут с другой стороны бань и решили провести тренировку умений сами.

Баззи открыла том, и они вдвоем достали сабли и, одновременно поворачиваясь, и держа сабли в правой руке, очертили вокруг себя подобие сферы. Слова произносить было не обязательно, но они произнесли: «Защита!». Сфера загорелась зеленым, потом синим, потом эти цвета смешались в цвет морской волны и сфера погасла.

Баззи кинула простенькое, не требующее особой концентрации заклинание перемещения. Скамейка, на которую оно было направлено, не шелохнулась. А сфера подсветилась, совсем чуть-чуть зеленым.

У опытных волшебников изменения цвета не происходило, но девушки еще мало знали и мало тренировались.

Сила открывалась у девушек только с расцветом их сущности, а это произошло недавно.

Вики взяла в руки книгу, и они начали повторять за написанным. Взяли сабли в руки и направили их на сферу. ««Огонь путевой», – сказали они». И у каждой перед кончиком сабли загорелся огонек.

«Тьма», – сказали вместе, и внутри сферы горело только два огонька, достаточных, впрочем, для освещения пути и близких предметов.

Они произнесли слово «Свет» и тьма рассеялась. Пока все у них получалось, и они упражнялись дальше.

Они быстро прошли первый раздел, и книга выскользнула из рук. Баззи взяла ее и прочитала открывшуюся страницу. «Магия призыва существ, пригодных для тренировки навыков боевых, – прочитала она, – первое существо есть простейший змий, называемый, – подпись шла на руническом письме, которое они еще не знали». Но на картинке была изображена небольшая черная змейка, имеющая выпуклую голову и три шипа на ней, а также небольшие передние конечности, в которых держала копьецо.

Было указано, что гад сей убивается огнем, либо, землей, воду же впитывает и растет. К воздуху питает слабость, но бить тогда надо воздушным гвоздем между глаз.

Баззи и Вики начертили в воздухе мишень, приблизили ее к краю сферы и расширили сферу, практически до столбов.

Мишень была установлена и волшебные воздушные гвозди полетели в нее, срываясь с кончика сабли. Каждый из них попадал в центр и мишени, и она отвечала голосом их учителя по алгебре: «Так точно! Точно в цель! Ты можешь лучше!».

Девушки смеялись и продолжали тренировку.

Тем временем, надев купальные тоги, легкие как ветерок, Нида и Ризе плавали в бассейнах. Вода мягко обнимала их тела. Потолок был сделан так, что по желанию могло быть на нем изображено небо ночное и небо дневное, рассвет и закат, сумерки и яркий полдень. Сейчас они выбрали просто небо – дневное небо летнего без облаков дня.

Они проплывали через отделанный синим мрамором бассейн, с невидимым дном и теплой водой, где стоя по краям на них смотрели мраморные девушки, льющие из кувшинов воду. Потом более холодный серый мрамор, где бортики были сделаны в виде причальных стенок серого мрамора, и где чудесные рыбы пускали фонтаны воды. А теперь нежились на мелководье в бассейне розовом, и вода течением маскировала их тела.

Они уже успели сходить в душ контрастный, где горячая и холодная вода лилась попеременно и душ обычный, где смыли с себя пот тренировки.

После сего пошли в разогретую сауну, погреться на дышащих эвкалиптом деревянных досках и теперь, поплавав в свое удовольствие, отдыхали.

Баню русскую Ризе не любила и Нида не настаивала. Приглашение с собой на спарринг и в бани Мастера, хотя и значимого, было делом не обычным. А потому не стоило проявлять излишнее панибратство.

А вот Ризе, хоть и выросла в России, происхождения была необычного тоже.

Русский посланник при дворе Императора Японского полюбил одну из принцесс, дочерей наследного Принца.

Долго переписывались, посылая гонцов Императорские канцелярии. Посланником тем в Японии был один из потомков Екатерины Второй, не от Петра Третьего.А она полюбила его.

Кровь позволяла, а положение нет. И тогда принцесса отреклась от трона и переехала в Россию. Она долго умоляла отца и тот, дрогнув перед слезами дочери и любви, позволил ей уехать. Посол, разумеется, тоже покинул Японию.

Принц-отец написал стихи, в вольном переводе на русский звучащие так:

Покинет гнездо -

Дом родной. Пусто, темно.

В небе поет она.

Родилась Ризе в Мсокве. Не японка и не русская, она встала посередине между миров. И нашла свое место. Как потомку принцессы ей были открыты двери в японских школах волшебного боя. Как дочери русского аристократа ей открывались двери в России. Она могла выбрать любой путь, но выбрала путь Мастера. Считала Ризе, что учить других девушек будет полезнее, чем выйти замуж и родить самой.