— Сырники люблю говорю. — тянет руку и я передаю одну порцию.

Мы вместе позавтракали, или уместнее будет сказать пообедали, даже умудрились ни разу не сцепиться. Говорили о работе, о семье, бизнесе, планах на будущее. Я узнала что у Антона есть сводный брат, но про своего почему то не сказала, посчитала, что он и так собрал про меня всю информацию, а значит в курсе. А из планов на будущее мы практически в голос озвучили, что ждём завершения контракта. Стало конечно не по себе, ведь я так сказала, потому что с каждым днём мне всё сложнее справляться со своими чувствами к нему, принимать его «поддачки» в виде поцелуя для друзей, потом буквально дрожать от удовольствия в его руках, не понимая это реальность или снова наигранное, а он просто мечтает от меня избавиться… Чтож причины у каждого свои, и их мы неозвучивали.

Флэшбек.

— Пиздец, Ксю ты такая… — не договаривает, целуя глубоко и страстно, кидает меня на кровать.

Я уже смело обнимаю его, прижимая к себе, желая пропитаться им на сквозь, позволяю себе запустить руки под его футболку, чтоб почувствовать тепло его тело. Он весь горит, как и я. Между нами огонь пожар. Алкоголь сделал своё дело и я совершенно потерялась во времени, долгие поцелуи, ласки, уже сложно разобрать, где заканчиваются его руки и начинаются мои, мы словно одно целое. И это так… Завораживающе, волнующе, это то, о чём я пыталась не думать, но вот он посмотрел своим донжуанским взглядом, и я сдалась. У меня даже не было шансов. Мозг собрал монатки и ушёл, оставив записку «Потеряно.», а голова отключилась.

Он уже стянул с меня топ, и любовался видом не маленькой, симпатичной груди.

— Ох… - выгибаюсь дугой, когда он оттягивает чашечку и прикусываес сосок. И сразу же, мне прилетает смачный шлепок по заднице.

— Не дёргайся. — отвлекается от столь интересного занятия и поднимает затуманееный взгляд.

— Я не люблю так. — прошептала. И вторая ладонь с другой стороны прилетела по второй половинке.

— Поняла меня? — получилось, только мяукнуть, согласие в ответ. Если честно сложно сказать испытала ли я действительно боль, или больше испугалась когда он замахнулся, но это всё испарилось, когда второй сосок оказался у него во рту.

— Охренеть просто — озвучивает наши общие мысли. И очень нежно касается меня между ног, отодвигая в сторону резинку трусиков.

— Мм — еле сдерживаю себя от сильнейшего фейверка внутри.

— Влажная. — поглаживает складочки, от чего меня трясёт, мне хочется чтоб он был во мне, и одновременно, чтоб не трогал. Пока я пытаюсь справиться с эмоциями, Антон погружает в меня палец, и когда я дёргаюсь от непривычных, но приятнейших ощущений, припадает к моим губам, фиксируя весом своего тела.

— Антон…

— Чшш… ты же помнишь, что я сказал. — Вынимает палец и поглаживает комочек нервов, киваю. На деле же, до меня даже не доходит смысл сказанных слов, нахожусь как будто в прострации. — Умница. — свободной рукой поглаживает по волосам, а второй начинает грубо трахать меня уже двумя пальцами.

Хватаюсь за плечи Антона, как за спасательный круг, ещё не осознавая, что это не круг, а камень и он меня в итоге потопит.

— Эй… - щёлкает пальцами перед глазами и я возвращаюсь в «здесь и сейчас» — Ты чего зависла?

— А?

— Что скажешь? Хорошая идея? — явно ждёт ответа, вот только я не слышала вопроса.

— Что? — глупо переспрашиваю и моргаю.

— Тут есть баня и бассейн, день мы уже просрали, может вечером сходим с ребятами?

— Аа… Да хорошо, я не против.

— И не грузись ты так, всё же пучком. — задевает ладонью по плечу, и скрывается в ванной.

— Пучком… — повторяю.

Вот картинка и сложилась. И я просто в шоке со своего поведения, я раньше не вела себя так, даже пьяная, оставалась всегда в здравом уме и трезвой памяти, почему рядом с ним я не могу себя контролировать? Наверное я больная… Или сумашедшая, чёрт его знает. Это всё Антон, он знает как вдияет на девушек и умело этим пользуется.

После ночи проведённой с Ксенией, было сложно настроиться на повседневное общение, ведь в ушах, как сейчас, стояли её стоны, а в голове образ, мягкой покладистой девушки, которая растекалась во всех смыслах слова. В глазах, сладкий дурман, порозовевшие щёки, искренняя улыбка, гибкое, податливое тело, которое отзывалось на каждое прикосновение. И я совру, если скажу, что не получил охренеть, какое удовольствие рядом с ней. От поцелуев Карл!!! От поцелуев и ласк. Просто невероятно.

Ещё ночью мне было наплевать будет ли она с утра жалеть, замкнётся в себе или устроит взбучку, что посмел «воспользоваться», но при первом пробуждении от ругательств с утра, даже сквозь сон почувствовал как скрутило все внутренности от осознания, что Ксюша в шоке от всего происходящего. Это меня расстроило и взбесило одновременно, ишь какая, нашлась королева, все растилаются передо мной и хотят ещё, а эта не изменяет традициям и как всегда не довольна. Чтоб не ругаться с самого утра повернувшись на другой бок уснул. А во время второго пробуждения и вовсе подумал, что всё это был просто сон. Грёбанный придурок, совсем уже рехнулся!

Но если серьезно, я правда какое то время не мог понять, что является правдой, а что больной фантазией, ведь Плюшанская общалась как ни в чём не бывало, улыбалась, что то рассказывала, даже завтрак для нас заказала. Но потом до меня дошло, что это показуха, и на самом деле девчонку кроет, только вот от приятного или негативного, не разобрался. Да и имеет ли это значение? Если мы оба осознаём, что наша ночь ничего не значит, не более чем просто, временное помутнение. А если это так, почему до сих пор залипаю на неё и представляю без одежды под собой? Хотелось дать себе звонкую пощёчину. Взрослый мужик, а подавить в себе банальные инстинкты не могу. Сходить к врачу что ли, мало ли какая патология…

— Что на кону? — спросила Ксюша, заплетая волосы в тугую косу, после нашего обедо-завтрака.

— М? — за мыслями потерял нить разговора.

— Ну, что ты получишь, выиграв спор?

— Зверя — усмехаюсь, — мотоцикл, который один в один, как был у меня в студенческие годы.

— Очень завидный приз — хмыкает

— Снова дерзишь?

— И не думала, просто трезво оцениваю ситуацию. — умничает заноза в моей з.. — Ну сам подумай — поворачивается ко мне всем телом. — Ты должен два месяца играть в семью со мной, а в итоге за это получишь кусок железяки.

Какая она милая, когда вот так разоряется, непроизвольно улыбаюсь.

— Ты ничего не понимаешь — говорю по доброму, и она начинает тоже улыбаться. — Хотя да, за два месяца с тобой это и правда ни о чём. — подтруниваю над ней, и в меня прилетает расческа.

Подпрыгиваю с кровати и направляюсь к ней.

— Вообще то за разбитую фару, у меня тоже слишком большая плата не находишь? — поддерживает наш вайб, но пятится.

— Получается мы оба в минусе Ксю — хохочу и хватаю её за талию, начиная пальцами пересчитывать рёбра.

— Антон! Прекрати! Я больше не могу. — смеётся и извивается в моих руках.

Как такое возможно, с ней может быть до одури легко, и комфортно, такие тёплые эмоции как будто это до мозга костей твой человечек, а может быть как на пороховой бочке, спичку поднеси и рванёт. Что за сочетание, невообразимое. Хотя со мной тоже не легко, и наверное ей даже сложнее чем мне. Девочку вырвали из её привычной жизни, а для меня особо ничего не изменилось, кроме того что дома, пара лишних тапочек, а в ванной комнате музей склянок.

— Пожалуйста, хватит — её причёска растрепалась, а кофта слетела с плеч, замираем глядя в глаза друг другу.

Дыхание тяжёлое, как будто оба пробежали кросс, кажется что напряжение спало, но лишь кажется, какая то часть моего организма отчаяно тянется к ней, наплевав на все запреты, напротив как другая желает держаться от неё подальше, какая из сторон связана с разумом, вопрос.

— Идём, нам пора- одёргиваю себя, нельзя так залипать на неё, нельзя давать надежду, и почему то сейчас я об этом задумываюсь, значит голова ещё работает. Она лишь кивает, закрывая красивые плечи и убирая волосы с лица.