Я замер, осмотрев собравшихся, и увидел легкую полуулыбку Ролли. Еще бы ей не улыбаться! Она добилась своего – вопрос был поднят на совете. Пусть не полном совете. Но это уже не ее идея фикс, а вопрос имперского масштаба. Она должна быть довольной.

– Мы не можем уничтожить дикарей Запада, – продолжал я обрисовывать ситуацию. – Это и непрактично, и опасно. Но мы можем устранить опасность. Предупреждаю сразу – это очень трудоемкий и дорогой план. Но, наверное, безопасность того стоит. Для его выполнения мне понадобится не менее дивизии кавалерии. Но в ее задачи не будет входить воевать с кем-либо вообще. Только сугубо охранные функции. Конвоирование обозов. Защита наших представителей. Защита послов. И что самое главное – защита того груза, который будет переправляться с Запада в Апрат. Не спешите и не перебивайте. Сейчас все скажу. Дивизия должна состоять исключительно из молодых людей, выходцев из обеспеченных семей. Тех, кто ценит наш образ жизни, тех, кто доволен нашими порядками. Короче, тех, кто лоялен более чем на сто процентов. Подбор каждого в отдельности будет поручен Боевому Зверю. Если, конечно, мы не найдем в этом плане больших изъянов.

Меня внимательно слушали и больше не делали попыток перебить или заверить, что мой еще не высказанный план, как всегда, «гениален и бесподобен».

– Второе необходимое требование – к палате образования. Мне понадобится не менее трех сотен учителей или хотя бы образованных людей других специальностей. Приблизительно по одному на каждый клан или княжество для ведения миссионерской деятельности. Вы в состоянии мне столько предоставить?

Один из представителей палаты образования поднялся и честно сказал:

– В этом году – нет. В следующем, если мы зарубим наши программы по развитию деревенских школ, сможем. Даже если отвлечь все второстепенные образовательные программы, мы не наскребем и двух сотен сейчас. Да и откровенно не хочется жертвовать развитием нашего населения ради непонятных людоедов с Запада.

– Хорошо… человек пятьдесят вы мне найдете сейчас? Это те, кто нужен немедленно, чтобы хотя бы начать.

– Да, такое количество мы сможем снять с писарских мест, с библиотек, еще с других объектов Тиса, Рола и Ристы.

– Вообще, конечно, позор, что вы за такое время не умудрились подготовить пусть не учителей, но хотя бы образованных людей в ваших ведомствах, – сказал я раздраженно.

– Великий, вы знакомы с ситуацией, – развел руками советник. – Получивший образование молодой человек не стремится остаться работать на государство. И в этом виноваты не мы, а сложившаяся система. Резкий дефицит руководителей в частном секторе. И вы сами не раз предпринимали попытки возврата их на государственные должности. И если, скажем, должность бургомистра может устроить амбициозного молодого человека, то должность начальника золотарей его никак не устраивает.

– Мы пытались решить этот вопрос деньгами, но мы не можем вечно конкурировать с частным сектором в вопросе поднятия зарплат, – сказал я. – Готовьте больше. Введите, в конце концов, в своих учреждениях понятие долга службы родине.

– Это делается, но слабо помогает, – ответил советник. – Для них ближе долг перед кланом или своей семьей, чем перед государством.

Я посмотрел на него и приказал ему сесть. Вздохнув, я продолжил:

– Хорошо, пока пусть будет пятьдесят. Я, правда, не знаю, как они покроют нужный мне участок, но функции у них будут несложные. Все их задачи будут сводиться к тому, чтобы войти в доверие к местным владетельным хозяевам. И чтобы их там не пристукнули раньше времени. Они будут обязаны жить среди дикарей, с нашей охраной, естественно, и наблюдать за укладом жизни. Особенно меня интересуют даже не те, кто в лесах засел, а те, кто на берегу океана или недалеко от берега осел. Именно туда должны пойти наши миссионеры. Кавалерия должна помочь им в этом, защищая, но не нападая на местных. Далее. Они будут являться нашими полномочными представителями. И они будут выкупать всех рабов младше тринадцати лет. Охрана должна будет контролировать, чтобы приобретенное живое имущество благополучно добиралось до наших границ. Не спеша и не переутомляя рабов. Конвой должен понимать, что это дети. И вести себя с ними соответственно. Если на пеший переход понадобится полгода, значит, они будут идти полгода. Но скорее всего, мы пустим если не дирижабли, то корабельное сообщение еще до того, как наберется первая партия. До границы Апрата они будут являться собственностью государства. В Апрате всех достигших возраста семи лет распределять по семьям в кланах Вождя. Ему лишние подрастающие бойцы будут только кстати. Всех остальных – на этот берег. Эскадра нам по договору обязана построить еще несколько панельных высоток. Но, думаю, я договорюсь, чтобы вместо них были построены интернаты для этих детей. Вот только у меня вопрос сразу… Кого наше любимое образование поставит там воспитателями?

– Ну, насколько я понимаю, это будет сделано не завтра и не послезавтра, – сказал представитель палаты. – А к тому времени, я уверен, мы или перебросим, или подготовим учителей. А с обслуживающим персоналом, думаю, проблем не будет. Жить будут там же, при детях.

– Ладно, посмотрим… – сказал я, когда он замолчал. – Наши представители должны внимательно относиться к войнам, что идут между кланами. Очень внимательно. Я не думаю, что будет особо плохо, если мы будем даже поддерживать локальные конфликты. Затягивая их своей помощью проигрывающему. Но это не главное. Наши помощники должны предлагать всем и вся спасти их детей. Возрастной критерий такой же. Переброска и распределение такое же.

– А их родители? – спросила обеспокоенно Ролли. – Какая мать откажется от своего ребенка?

– Та, которой угрожает смерть или рабство, как и ее ребенку, – сказал Игорь, понявший меня.

Я согласно кивнул и продолжил:

– Далее… сами наши помощники должны на месте работать с детьми вождей и просто со знатными… Цель одна – убедить, что мы самые сильные и так далее. Флот на рейдах городов будет хорошим доказательством.

– Да нет там городов, – сказал Игорь. – Так, поселки приличные есть, а городов нет. Из-за океана.

– Неважно. Слухи быстро разойдутся. А флот туда все равно гнать придется на случай непредвиденного. И дирижабли мы будем гонять над лесами исключительно в показательных целях. Наши помощники должны вызвать у подрастающего поколения восхищение нашей цивилизацией. Программу воспитания я вам не доверю, напишу сам или попрошу психологов базы.

– Что делать с возмущением дикарей, когда мы покажем, что не собираемся возвращать перевезенных детей? – спросила Ролли.

– Ничего, – ответил я.

– В смысле?

– В прямом, – сказал я. – Продолжать делать то, что делаем. Самых настойчивых сажать на корабли, привозить к нам и вести в интернаты. Показывать им живых и здоровых детей. Которые, правда, с трудом будут говорить на языке своих отцов. Если вообще будут. Если они вообще узнают своих родителей, а не сбегут от дикаря, которого привезут в интернат.

– Это жестоко, – сказала, покачивая головой, Ролли.

– Война, которую ты предлагала, – еще более страшная штука, – сказал я спокойно и даже флегматично.

Поднялся представитель торговой палаты:

– Ну, а теперь поговорим о цифрах. Цифры нас бьют хуже плетки. Во сколько нам обойдется это… гм… мероприятие?

Я посмотрел на него и сказал:

– Точные цифры скажете мне именно вы. Но война была бы на порядок дороже. Я уже прикидывал… Цифры внушительные. И не забывайте, что программа эта должна быть рассчитана на десять лет минимум. Чтобы пока они там друг друга резали, мы спокойно вытаскивали их детей из этого котла и делали из них слуг империи.

План воодушевил не всех. Мы немного поговорили о том, стоит ли вообще все это затевать, и я на цифрах показал, что через пару десятков лет нас просто сметут орды с правого берега Иса. Поговорили и об утопическом варианте, что войны не будет. Пришлось доказывать, что там и сейчас тесно и что рано или поздно одни начнут вытеснять других в нашу, собственно говоря, сторону.