Ника провела рукой по моей щеке, нежно прикоснулась к моим губам своими нежными пальчиками. Она так нежно гладила моё лицо, почти не весомо дотрагивалась до глаз, бровей, носа. Как будто рассматривала его не только глазами, но и руками. Нежно запустив руку мне волосы, как гребнем провела по голове. Так нежно смотрела мне в глаза. Губки её приоткрылись, как будто что то хотела сказать. Закусив нижнюю губу, глубоко вздохнула.

— Ты что то хотела сказать? Говори.

Ника набрала в лёгкие воздуха, как будто собралась совершить длительное погружение под воду. И на одном выдохе проговорила.

— Я так боюсь опять ошибиться. Я очень доверчивая, и быстро привыкаю к людям. Я боюсь что со своей доверчивостью мне опять будет больно. Я боюсь что мне могут опять причинить не только душевную, но и физическую боль. Особенно физическую.

Последнее предложение она произнесла так тихо, как будто закончился воздух в лёгких. Моё сердце сжалось от услышанного. Что то сейчас говорить, доказывать, обещать, разбрасываться красивыми речами, нет смысла. Как говориться. " Хорошие дела, делаются молча."

Наклонившись я нежно накрыл её губы своими. Поцелуями по миллиметру осыпал её лицо. Гулко выдохнув, перекатился на бок, увлекая Нику за собой. Прижимая к своей груди, гладя её по спине, спускаясь на попу, бедра, и обратно на спину. Тяжело дыша ей в макушку. Ноздрями втягивать аромат её волос.

Тело просит одного, разум говорит стоп. Не сейчас, ей нужно отдохнуть, выспаться. Перед дорогой ей нужно отдохнуть, ей нужны силы.

Ника обвивает рукой мою шею, тянется ко мне, целует. Её тело дрожит как в лихорадке. Судорожно гладит плечи, прижимается ко мне.

— Малышка, тебе нужно отдохнуть перед дорогой.

Тяжело дышу, еле сдерживая себя. Ника вся дрожа льнёт ко мне.

— На том свете отдохну. — проговаривает мне в губы, притягивая меня к себе.

Я как голодная псина, которой дали команду взять набрасываюсь на неё. Руки как сумасшедшего скользят по ней, изучают каждый сантиметр её тела, как в первый раз. Еле контролирую себя что бы не придавить её своими лапищами. Ведь она такая худенькая, такая хрупкая.

Целую её шею, груди. Через майку засасываю сосок, и понимаю что она нам не к чему. Быстро, но в тоже время аккуратно снимаю её. На какое-то время я замираю, любуясь её обнаженной грудью, просто глажу и любуюсь, большим пальцем глажу вокруг соска. Он как вишенка на торте дразнит меня, соблазняет. Ника тяжело дышит. Я засасываю его, играя языком.

— Ааах!

Ника выгибает спину. Я подсовываю ладонь ей под спину, удерживаю её в выгнутом положении. Другой рукой провожу между ног, поглаживая. Её трусики мокрые. Они мне… они нам мешают. Не переставая облизывать и целовать её груди, я снимаю не нужную вещь с неё. Пальцами глажу её между складочками раздвигая их. Она такая горячая, мокрая, так нежно стонет раздвигает ноги шире.

Я тоже уже не в силах себя сдерживать. Быстро снимаю боксеры, перекатываюсь на спину, увлекая Нику за собой, усаживаю её по верх себя.

— Ты так не против?

— Не против.

Я задерживаю взгляд на ней, любуюсь.

— Ты очень красивая. Такая хрупкая, такая нежная.

Я глажу её бедра, живот. Лихорадочно бегаю глазами по её телу. Ника смущённо улыбается.

Приподняв её за бедра начал входить в неё. Немного не рассчитав, вошёл резко.

— Ааах! — вырвалось из её губ.

— Прости. Я причинил тебе боль.

Ника отрицательно помотала головой

— Мне хорошо.

Я судорожно, с облегчением выдохну.

Положив одну руку ей на пах, другую на бедро, направил движения её бёдер. При этом любуясь как колышется её грудь.

Взад, вперёд, круговые движения. Ника сладко стонет. А я двигал её бедрами, и любуюсь как она закусывает нижнюю губу.

В какой-то момент она опрокинула голову назад, протяжно ахнув. Почувствовал как она сжимается плотным кольцом во круг меня.

— Так быстро? А я даже ещё не разогрелся.

Ника смущённо улыбнулась.

— Прости…

Не дав ей договорить, притянул её к себе, жадно стал целовать её губы.

— Не смей просить прощения. За удовольствие прощения не просят.

Ника лёжа на моей груди нежно целует меня. Я же не стал останавливаться, держа её за бедра, медленно двигаюсь в ней.

— Так ты точно не разогреешся. Не бойся двигаться как тебе нравится.

Получив зелёный свет, я ускорился. Держа её за бедра стал быстрее и реже входить в неё. Она сладко стонала мне в шею, целуя и покусывая её. Меня это заводит по бешеному.

Сделав ещё один толчок, я вошёл в неё до основания, ещё пару толчков и я чувствую как Ника туго сжимает меня, дрожь пробивает нас одновременно.

Тяжело дыша мы оба лежим не шевелясь. Лень делать какие-то движения, я до сих пор нахожусь в Нике, так не охотно её покидать, да и она не торопится. Дыхание её выравнивается. Я нежно глажу её по спине, слегка прижимая. Моя малышка так умиротворённо лежит на мне, а я не хочу прерывать этот контакт, не хочу её отталкивать, пока она сама не захочет.

— Люблю тебя. — целую её в макушку.

Ника молчит мирно дыша. Уснула. Вот это да!

При подняв за бедра, медленно и не хотя стал выходить из неё. А так хотелось продолжения. Аккуратно положив её на кровать. Сам упёршись на локоть, любовался её стройной фигурой. Такая худенькая, хрупкая.

Убрав прядь волос с её лица, нежно провёл ладонью по её щеке.

— Я не буду клясться тебе. Я буду клясться себе, что сделаю всё что бы оградить тебя от всего плохого, ты будешь со мной в безопасности. Я сделаю тебя самой счастливой. С того самого дня как ты пришла в мой дом. Я в ответе не только за свою дочь, но и за тебя.

Накрыв Нику одеялом, что бы дальше не драконить себя, я лёг на спину, немного отодвинулся от неё. Боюсь тревожить, пусть спит.

Ника.

Мне показалось что мы очень быстро приехали. Вроде только что вышли из дому, а уже в Питере.

Город был для меня как чужой. А ведь я прожила здесь всю свою жизнь. Не хочу здесь оставаться. Хочу обратно, на окраину маленького посёлка, который за несколько месяцев стал мне родным, таким дружелюбным. Да же люди там другие. Просто живут, ни куда не торопятся. А здесь всё по другому. Суета. Люди уткнувшись в свои телефоны, идут ни кого ни чего не замечают. Столкнувшись друг с другом, злобно глянут, и спешат дальше.

— Папа посмотри какие высокие дома!

Танюшка сидела в своей коляске, с восторгом оглядывалась по сторонам.

Богдан катил коляску к подъезду моего дома.

— А мы долго будем здесь жить?

— Как получится.

— А гулять мы будем? — не унимался ребёнок.

— Обязательно. Хочешь и в зоопарк сходим. Тут такой замечательный зоопарк.

Предложила я Тане, подмигнув ей. Таня с радостью восприняла моё предложение о зоопарке.

— Папа! Мы же пойдём в зоопарк!?

Ребёнку нужно было одобрения отца.

— Конечно. — сухо ответил Богдан. Он был напряжён. — Будет свободное время, обязательно пойдём.

За неделю до отъезда, я позвонила квартирантам, попросила съехать с квартиры. Ключи оставили у вахтёра.

Зайдя в подъезд, я сразу направилась на вахту.

— Здравствуйте Татьяна Витальевна! — поприветствовала я вахтёршу.

— Николь, деточка ты ли это? — Татьяна Витальевна соскочила с кресла, выбежала из-за своего поста.

— Николь, детка что случилось? Ты куда пропала? Тут такое было! Твой муж, и полиция, и родители все тебя искали.

Татьяна Витальевна махала руками, прикладывая их то к груди, то к щекам.

— Живая! Слава Богу! — женщина расплакалась, протянула руки что бы обнять меня. Я потянулась к ней в ответ.

Богдан, Игорь и Таня молча наблюдали за нами.

— Ой Ника, меня же попросили позвонить, если ты объявишься.

— Кто попросил? — мне стало не по себе.

— И муж твой и следователь. Вот смотри номер оставили. Вот имя следователя.

Татьяна Витальевна достала визитку из ящика стола, протянула мне. Я взяла визитку из её рук, не глядя протянула Богдану.