Сев рядом с ней, я обнял её. Стал гладить, успокаивать.

— Тсс, это всего лишь сон. Успокойся, я рядом.

Подал ей бутылку с водой. Ника сделала пару глотков, прижалась ко мне всхлипывая.

— Я сума сойду от этих снов. Сил больше нету.

— Расскажи мне про что твои кошмары.

Я погладил Нику по щеке, вытирая слёзы.

— У меня один кошмар. Юра. Каждую ночь он снится мне. Мучает меня.

— Тебе просто нужно перестать его бояться. И меньше думать о нём. Вообще перестать думать, забыть. Всё его нету. Думай лучше обо мне.

Я завалил её на спину, подмял под себя, стал целовать.

— Знаешь как ты меня напугала?

— Как?

— Сильно!

Ника засмеялась сквозь слёзы.

— Надо же как пояснительно!

Ещё раз поцеловав её, я перевернул мокрую подушку, лёг по удобнее.

— Всё давай успокаивайся. И думай обо мне. Пока не уснула, всё время думай обо мне.

Ника расположила голову у меня на плече, стала гладить меня по груди. Я перехватил её руку, поцеловал в ладонь.

— Если ты меня будешь так гладить, то мы точно не уснём.

— Почему?

Я опустил её руку на свой уже возбудившийся член.

— Вот почему.

Ника смущённо кашлянула. Но руку не убрала.

— А я не против. Это лучше чем спать. — и стала поглаживать его.

— Ну тогда не будем спать. — прохрипел ей в рот, и с жадностью стал целовать её.

Ника.

Я находилась как будто в параллельной реальности. Всё время думала над тем что произошло между мной и Богданом. Ни о чём другом не могла думать. Его страстные поцелуи. Его большие сильные руки, сколько в них нежности. Такие невессомые прикосновения, как будто боится мне навредить.

А как Богдан на меня смотрит! Если бы мы были в долгих отношениях, я бы сказала что в его взгляде вижу не только желание, но и любовь. Но это только мои фантазии.

Я прибывала в какой-то эйфории, пока Богдан не рассказал мне про то что я в розыске. То что моя ориентировка по всей стране. Я с небес на землю с невероятным грохотом приземлилась.

В плен взяла не вероятная паника. И одна мысль. Бежать! Бежать! Куда бежать!?

Но Богдан меня успокоил. Его спокойный и внушающий надежды голос, дал мне понять что с ним я в безопасности.

Часть дня провела как в тумане. Все дела по дому делала как запрограммированная. Единственное с Танюшей я чувствовала какое-то успокоение. С ней у меня получается прийти в себя, забыться. Она моя отдушина, мой кислород.

Ни когда не думала что привяжусь и всем сердцем по люблю чужого ребёнка. И понимаю что ей тоже она нужна. И я хочу ей дать всю ту любовь которую я к ней чувствую, ту что сама в детстве не получила.

Занятия с Таней меня радуют. Она большая умничка. Сегодня в первые за всё время наших тренировок она самостоятельно простояла почти минуту. Это не может не радовать. Первый шаг к нашей победе сделан. О чём я совершенно забываю рассказать Богдану. Только под утро вспоминаю, и мне стыдно.

Проснувшись раньше Богдана. Не думала что так обернётся оставшись у него переночевать, переждать буран. Окажусь в его кровати. Но я ни о чём не жалею. Пусть даже если ни чего больше и не будет между нами.

Но его слова говорят о другом. Он рад что мы встретились, и предлогает быть счастливой с ним. На что я промолчала, когда засыпала.

А может мне это уже приснилось?

Но всё равно, его действия, и слова, говорят о другом. И я рада ловить те моменты, что сейчас происходят. Ведь мы женщины, которые прошли через насилие. Как собачки, которые прожили на цепи. И освободившись от этих цепей, ищем заботу и даже любовь от тех кто нас пожалел, и приласкал. С надеждой что такого больше не произойдёт, принимаем их добро, и заботу о себе.

Когда к завтраку почти всё готово, первой просыпается Танюшка.

— Доброе утро цыплёночек! — первая её приветствую, заходя к ней в комнату.

— Доброе утро! — радостно отзывается она, подтягиваясь.

Я подхожу к кровати, и сажусь на край.

— Я так рада что ты не ушла! — не ожиданно говорит мне.

— А почему я должна уйти?

— Мне сон приснился, что ты ушла. — расстроенно отвечает мне.

— Эй ты чего! Это же сон. — сказала та которая сама боится своих снов.

— Я не хочу что бы ты уходила от нас. Я хочу что бы ты на всегда осталась с нами.

С этими словами она тянется ко мне в объятья. Я прижимаю её к себе, на глазах навирнулись слёзы, к горлу подкатил ком. Я еле себя сдерживаю, что бы не расплакаться. Такого поворота я не ожидала.

Я не могу ей обещать что не уйду ни куда. Ведь это от меня не зависит. То что произошло между мной и Богданом, ещё ни чего не значит.

— Танюшка, девочка моя любимая. Я не могу тебе обещать того чего не смогу сделать. Но я тебе обещаю что пока я ни куда не уйду, и даже буду жить у вас.

Боже мой! Этот ангелочек, с белокурыми кудряшками, и сияющими синими глазами. Смотрит на меня с такой надеждой.

— Правда!?

— Правда! — отвечаю ей совершенно искренне.

За этой картиной нас застаёт Богдан.

— Что это у вас тут происходит?

Танюшка отстранилась от меня, обратившись к отцу.

— Просто я не хочу что бы Ника уходила.

— А куда ты собралась уходить?

Спросил Богдан меня.

— Пока ни куда. Просто Тане приснилось что я ушла.

— Ох уж эти сны, не дают моим девчонкам покоя! — Богдан шумно выдохнул, одновременно почёсывая затылок.

Я решила уйти от темы снов. Вспомнив что так и не рассказала Богдану про достижения его дочери. И сейчас удобный момент ему об этом сказать, а лучше показать.

— Таня! — воскликнула я. — А я ведь вчера не рассказала твоему папе нашу новость.

— Какую? — Богдан смотрел на нас удивлённо.

— Покажем? — спросила я у Тани.

— Да! — радостно согласилась она.

Я помогла Тане сесть и спустить ноги с кровати. Она потихонечку спустилась держась за кровать, я её поддерживала. Когда Таня встала на ноги, я её отпустила. Она немного постояла. И тут неожиданно стало и для меня. Она оттолкнувшись от кровати, сделала два шага в сторону Богдана, чуть пошатнулась я её подхватила что бы не упала. Взяв её на руки, прижала к себе обнимая.

— Танюшка! Ты большая умничка! — потом посадила её на кровать. Расцеловала в обе щёчки.

— Девочка моя, ты молодец. Только пожалуйста больше так не делай. Если ты научилась стоять, это не значить что ты должна сразу идти. Я понимаю твоё желание ходить.

— Почему? — растерянно спросила она у меня.

— Потому что ты могла себе навредить. Ходить надо начинать держась за опору, что бы не упасть. А если бы ты упала!?

— Но ты же была рядом! — возмутилась она.

— Я рада что ты мне доверяешь. Но а если бы я не успела тебя подхватить?.. Мне страшно представить… — я замолчала, не стала продолжать.

— Ладно. Всё равно ты молодец. Давай одеваться, и пошли завтракать.

Я посмотрела на Богдана. В его выражение лица, взгляде глаз, я не могла понять его чувств. Он просто молчал, и смотрел.

Какое-то время он не отводил взгляд от нас. Как будто завис. Потом в нем как будто что то щёлкнуло, и он направился к нам. Встав на колени перед кроватью, сгрёб меня с Таней в объятья. Какое-то время мы просто молча так стояли.

— Вы обе молодцы. — наконец то заговорил он. Поцеловал Таню в щёку, потом меня.

— У меня нет слов… Я даже не знаю что сказать… Сказать что я рад… Нет… Я даже не знаю как описать то что я чувствую… Блин… В первые я не могу подобрать слова радости… Девчонки вы молодцы.

И он опять нас прижал к себе.

— Папа! Ты нас раздавишь!

— Доченька моя! Знаешь как я был рад когда ты маленькая делала свои первые шаги. Тянула ко мне ручки. А сейчас я счастлив. Счастлив что ты будешь ходить. Что не будешь прикована к инвалидному креслу.

Я смотрела на Богдана, в его глазах стояли слёзы. Он одновременно плакал и смеялся, шмыгая носом. Это было удивительное для меня явление. Прежде ни когда не видела что бы мужчина плакал от радости, да и вообще что бы плакал.